Через несколько дней после отъезда Берглундов (Уолтер сигналил, а Патти махала, прощаясь с соседями) приехали представители компании и воздвигли вокруг участка высокий, непроницаемый для кошек забор. Пользуясь отсутствием Патти, Линда Гофбауэр рискнула заявить, что он просто безобразен. Вскоре рабочие вынесли всю мебель из маленького домика Берглундов, оставив голые стены, — теперь там могли гнездиться совы или ласточки. До сего дня свободный доступ на участок дозволен только птицам и жителям Кентербриджа-на-озере — они проходят через калитку с цифровым замком, код которого им известен. На калитке висит керамическая табличка с фотографией красивой темнокожей девушки, в честь которой назван этот маленький заповедник.

За помощь, оказанную во время работы над книгой, автор особенно благодарен Кэти Четкович, Элизабет Робинсон, Джоэлу Бейкеру, Кэму и Бонни Блоджетт, Скотту Чеширу, Роланду Комстоку, Нику Фаулеру, Саре Грэм, Чарли Герловичу, Тому Хьельму, Лизе Леонард, Дэвиду Минсу, Джорджу Пэкеру, Дианне Шемек, Брайану Смиту и Дэвиду Уоллесу; а также Американской академии в Берлине и Кауэлл-колледжу (Калифорнийский университет в Санта-Крусе).

Его персонажи так осязаемы, а их внутренняя жизнь прописана до таких мельчайших когнитивных частиц, что они преодолевают границу, отделяющую искусство от реальности, и трогают нас так же, как друзья, соседи, одноклассники и любовники.

New York Magazine

История Уолтера и Патти Берглунд отражает опыт целого поколения американцев, которое пережило 11 сентября, вторжение в Ирак, экономический кризис — и выбрало президентом Барака Обаму. В романе, блистательно воскрешающем стиль большой прозы XIX века, Джонатан Франзен размышляет о том, возможна ли свобода выбора, знаем ли мы, к чему стремимся, когда хотим свободы, и о том, как легко мы жертвуем своими близкими ради ее призрака.

Это рассказ о семье, воюющей с самой собой, и блестящий разбор разочарований современной Америки. Но если в «Поправках» автор получал удовольствие от злоключений своих героев, к героям «Свободы» он относится с нескрываемой нежностью, хоть и посмеивается над ними. Причина восхищаться Франзеном не в том, что он делает что-то новое, — нет, он продолжает старое, то, что уже давно считали мертвым, и делает это блестяще.

The Telegraph

Глубокий и вдумчивый взгляд писателя проливает новый свет на мир, который, как нам казалось, мы хорошо знали.

The NY Times Book Review