Талер был выслан в Германию и принят там на работу в АСТ-Мюнхен. Новым групповодом стал его бывший заместитель “Мейснер”. Спустя недолгое время он провалился, зато все остальные члены “группы Г-246” избежали этой участи и продолжали свою деятельность. В целом результаты работы венской резидентуры внешней разведки были невысоки, за короткое время в ней сменилось несколько руководителей, и работа не налаживалась до прибытия из Берлина в 1935 году нового резидента В. П. Рощина (Я. Ф. Тищенко, Туманов). При нем загранточка приобрела как бы второе дыхание, активно вербовались источники, в особенности освещавшие политику Германии, Италии и Франции. Однако вскоре для внешней разведки наступили тяжелые времена, и в результате отзыва в СССР практически всего личного состава резидентуры Рощин лишился оперативных сотрудников. В день он проводил по пять и более встреч с источниками, что в наше время звучит просто фантастически. Такая работа на износ долго продолжаться не могла. Это понимали и в Москве, но вместо доукомплектования венской точки новыми работниками Центр предписал резиденту законсервировать всех агентов, за исключением пяти важнейших. Это решение было принято отнюдь не по недомыслию, а из-за разгрома кадров разведки и отсутствия замены для выбывших сотрудников. После отъезда Рощина в Москву в феврале 1938 года в резидентуре осталась одна шифровальщица “Алиса”, которая в преддверии надвигавшегося аншлюса сожгла оперативные документы и со дня на день ожидала отзыва в СССР. 19 мая поступил приказ уничтожить коды и шифровальные книги, и венская резидентура закрылась до 1940 года.

В. П. Рощин

Германия твердо решила нейтрализовать итальянское влияние в Австрии, и ее политические разведывательные службы стали активно организовывать в стране национал-социалистические группы. Не ограничиваясь борьбой идеологий, немцы готовили свою “пятую колонну” к повстанческим действиям. В первой половине 1934 года через границу с Германией в Австрию нелегально завозилось огромное количество оружия, боеприпасов и взрывчатки. Терроризм принял такие масштабы, что правительство Дольфуса вынуждено было издать декрет, каравший хранение взрывчатых веществ смертной казнью. Документ вступил в силу 12 июля, а уже 20 июля состоялся суд над семью схваченными террористами немецкого происхождения, приговоренными к расстрелу в соответствии с новым декретом. Немецкая пропаганда немедленно разразилась угрозами уничтожить Дольфуса и членов его правительства в случае оставления приговора в силе. Обеспокоенный канцлер, на которого в октябре предыдущего года уже совершалось покушение, отправил семью в Италию, но сам не избежал гибели. 25 июля переодетые в форму австрийской гражданской гвардии 154 нациста из 89-го австрийского батальона СС захватили его резиденцию и ранили канцлера двумя выстрелами в грудь. Дольфус отказался подписать прошение об отставке и из-за отсутствия медицинской помощи истек кровью и умер. Через час после этого эсэсовцы сдались. Терпение Муссолини истощилось, и в тот же день он выдвинул на границу войска, пообещав защитить независимость Австрии вооруженной силой. Резкие заявления сделали также Лондон и Париж. После этого Гитлеру пришлось свернуть операцию, отозвать посла и выразить президенту Микласу соболезнование. Очередным чрезвычайным послом рейха в Вене стал известный в мире дипломатии и разведки бывший вице-канцлер Франц фон Папен. Оставшийся без поддержки извне нацистский путч был подавлен австрийскими войсками и полицией за три дня.

Новый канцлер Шушниг извлек из этой истории немало уроков, одним из которых стал вывод о необходимости сформировать разведывательную службу. Скандалы, сотрясавшие в свое время Австро-Венгрию из-за упущений ее разведки, надолго отвратили Австрию от желания обзаводиться подобной организацией, но теперь канцлер и правительство поняли, что без нее полноценное функционирование государства невозможно. В результате в 1935 году началось, а к 1936 году завершилось создание Отдела информации австрийского генерального штаба, номинальным начальником которого стал полковник Беме, а фактическим руководителем — подполковник Эрвин Лахузен Эдлер фон Вивремонт. Однако уровень безопасности австрийского государства от этого не повысился, поскольку уже в 1937 году военные разведчики Австрии и Германии негласно установили между собой рабочие контакты и действовали практически по единому плану. Расчеты правительства не оправдались, но канцлер пока что об этом не знал.

Тем временем рейх усиливал давление на Вену. Постепенно уступавший немцам Шуш-ниг все еще надеялся получить помощь от Муссолини, но напрасно. Все внимание Италии было обращено на бассейн Средиземного моря и Северную Африку, а в проведении центрально-европейской политики дуче утратил самостоятельность и противостоять Гитлеру уже не мог. На пути к аншлюсу следовало преодолеть еще одно препятствие, на вид незначительное, однако крайне для фюрера досадное. Австрийская полиция собрала еще для Дольфуса подробное и обстоятельное досье о прошедших в Австрии молодых годах Гитлера. Безукоризненный вождь германской нации представал в них в совершенно невыгодном свете, особенно в эпизоде с доведением до самоубийства своей племянницы и любовницы Гели Раубаль. Другое досье попало к Дольфусу от погибшего в “ночь длинных ножей” 30 июня 1934 года последнего канцлера Веймарской республики Шлейхера и содержало весьма компрометирующую информацию об участии будущего фюрера Третьего рейха в Первой мировой войне. Документы опровергали пропагандистскую версию, гласившую, что Гитлер провел четыре года в окопах и за храбрость был награжден “Железным крестом”, и свидетельствовали, что в действительности он служил посыльным и денщиком командира роты, а боевую награду получил в 1923 году в Мюнхене из рук участника “пивного путча” генерала Людендорфа. По неофициальным каналам австрийский канцлер довел до сведения фюрера намерение опубликовать в прессе эти материалы и послал ему копии.

Гитлер поставил задачу похищения обоих досье одновременно перед начальником СД Гейдрихом и послом в Вене фон Папеном. Предвидевший именно такую его реакцию Шушниг не доверял даже министрам своего правительства и хранил документы в сейфе у себя дома, где практически постоянно находилась его жена. После подключения к делу СД произошла автомобильная катастрофа, в результате которой супруга канцлера скончалась. Данных о причастности к этому агентуры Гейдриха нет, отмечается лишь совпадение по времени двух указанных событий. Вскоре досье были похищены, но не СД, а людьми фон Папена, и в феврале 1938 года, когда Гитлер вызвал Шушнига на переговоры в Бертехсгаден, в ответ на угрозу опубликовать компромат фюрер положил перед ним на стол папки с оригиналами документов. В Бертехсгаден их доставил советник посольства и доверенное лицо фон Папена барон Кеттлер, опоздавший к намеченному сроку на восемь часов. Проверка СД установила, что задержка произошла из-за его остановки в зальцбургской гостинице для снятия фотокопий с материалов. Вскоре тело Кеттлера извлекли из Дуная. Полагают, что копии все же успели уйти в Аондон, в интересах которого советник, скорее всего, работал. Фон Папен промолчал и проиграл свою