недостатки, в число которых входили горячность и импульсивность. Он собрал вещи, необходимые для дальней дороги, припасы, взял деньги, драгоценные камни, выгреб горстку изопсефов из семейного хранилища и теперь осторожно пробирался по потайному ходу родового имения. Он бежал из Калварии — у него всё ещё имелись союзники, но убеждать следовало не их.

Стояла глубокая ночь. У Синиса имелся дорогостоящий тёмный оберег, способный защитить от почти любого порождения тьмы на этом осколке мира, а также превосходный меч, украденный из покоев отца. Этого более чем достаточно для того, чтобы свободно прогуливаться за стенами Калварии задолго до наступления дня, по крайней мере в мирное время. Также он прикинул, что, с учётом интенсивности распространения ужасающей болезни и скорости, с которой эпидемия отнимала жизни, кошмар, происходивший снаружи, уже должен был прекратиться, и всё же рисковать жизнью понапрасну он не собирался. Конечно, составить барьер против одного-двух заражённых было ему по силам, да и сжечь после того, как остановит, он тоже в состоянии, но ведь их может оказаться больше, намного больше.

Синис решил вздремнуть перед выходом, однако так и не сомкнул глаз ни на минуту несмотря на давящую усталость — измотано не тело, а разум. Или душа — жители Тетиса так и не приблизились к пониманию того, где между ними грань.

С рассветом Синис выбрался из неприметной лачуги, что скрипела прогнившими досками возле прохладного ручейка, и направился прочь от города. Он постоянно осматривался, обоснованно опасаясь внезапного нападения тех, чьего прикосновения достаточно для безвестного окончания экспедиции одинокого ба’астида. Его пугала сама мысль о том, что маленький зверёк внезапно бросится на него из ближайшего куста, но он был достаточно умён, чтобы понимать — его путь пролегает достаточно далеко от расположения объединённой армии, вокруг полно живности. Если некий подозрительно осведомлённый святой ошибается и Калварийский Осколок обречён, то звуки леса превратятся в рокот, который ни с чем не спутать, и тогда он успеет убежать, если это вообще возможно.

Краем глаза Синис заметил бесшумно приближающуюся серую тень и сразу же вынул из ножен отцовский меч, но почему-то сразу забыл, по какой причине он это сделал. Его забвение длилось несколько кратких мгновений.

К тому моменту, как Синис вспомнил, почему меч оказался в его руке, нечто холодное и твёрдое прижалось к его шее, и струйка липкой жидкости закатилась ему за воротник.

— Не шевелись, если хочешь жить. — Гулко и тихо пробормотал, но так, словно прорычал, неизвестный. — На гонца не похож. Неужели всё-таки нашёлся беглец? Ваши вроде праздновать победу должны. Так от кого же ты бежишь, котёнок?

Синис сглотнул, из-за чего лезвие впилось в шею сильнее. Он тщательно подбирал слова:

— Я ни то, ни другое. — Он говорил, прекрасно осознавая, что даже излишнее повышение голоса может стоить ему жизни. — Могу я предположить, что уважаемый господин принадлежит к объединённой армии?

— Можешь предположить, и окажешься прав, да. Как будто много вариантов. — Неизвестный совершенно точно был опасен, он говорил устрашающе, но что-то в его тоне выдавало скрытую растерянность, как будто сам факт общения давался ему с некоторым трудом.

— Раз я до сих пор жив, то это значит, что я пленён. Это хорошо.

— Да, да, пленён, и, кажется, рядом никого, так что бросай меч и… Погоди, что хорошо?

— То, что я пленён, конечно. Признаться, я рассчитывал на более радушный приём, но так тоже сойдёт.

— Рассчитывал? Да ты верно шутишь! Но зато каков смельчак, аж душа радуется.

Синис почувствовал, как давление на его шею уменьшилось, и заговорил чуть более уверенно:

— О нет, я вовсе не смельчак, напротив, я в ужасе, и ваш клинок, это не единственное, что меня ужасает. Раз уж заговорили о клинках, то, уважаемый господин, у меня к Вам просьба. Этот меч, он очень ценен для меня, и мне бы не хотелось, чтобы он пропал в лесу почём зря. Не могли бы вы забрать его у меня? — Всё сказанное являлось чистейшей правдой.

— Да не вопрос. — Незнакомец ловко выхватил у Синиса семейную реликвию и толкнул его в спину. — Поговорим по дороге. Поторапливайся.

— Как Вам будет угодно, уважаемый господин. Позволю себе заметить, что Вы довольно спокойны. Должно быть, Вы не видели того, что случилось.

— О нет, я всё видел. Да мы еле успели спасти правителей рас! Как бы это сказать… Я в ужасе побольше твоего. Ах-ха-ха, кто ж знал, что у Епархии есть такое безумное оружие!

Синис поёжился: «Должно быть, у него не всё в порядке с головой.» — подумал он, но вслух произнёс:

— Собственно, об этом я и хотел поговорить. У Епархии на данный момент нет этого оружия. Но скоро появится, вопрос времени. — «И удачи» добавил он про себя, молясь о том, чтобы болезнь не поглотила Калварию.

— И ты хочешь сообщить о том, что знаешь. Врагу. Вечно мне везёт на странных ба’астидов. Или ба’астиды все странные?

Неизвестный чуть ускорился и поравнялся с Синисом. Он всё ещё держал клинок наготове, но важно было другое. Синис увидел своего пленителя.

— Нет!!! — Синис невольно отшатнулся от незнакомца и упал наземь. Вот теперь он точно был в ужасе, и то, как он пятился, сминая задом траву, отлично иллюстрировало его состояние.

— Ни с места! — Выкрикнул незнакомец и занял боевую стойку, но не спешил ни преследовать, ни нападать. Он был сбит с толку. — Ба’астид, ты ведь должен понимать, что в объединённой армии есть полудемоны. Или я, по-твоему, совсем страшный? Вроде не урод…

— Простите моё недопустимое поведение… уважаемый господин. — Синис с большим трудом взял себя в руки, его годами взращиваемая неприязнь к демоническим отродьям сейчас была даже не на втором месте. — Скажите, откуда у Вас это одеяние? И этот кинжал?

Незнакомец хоть и не опустил оружия, но всё-таки расслабился:

— А, ты про куртку? Один чокнутый сарап подарил. Мизерикорд прилагается. Слышал, у спутника Праматери такая же. Хотел бы я с ним познакомиться…

— Не стоит, уважаемый господин, поверьте мне на слово! — Мысли лихорадочно метались в голове Синиса: «Если они заодно, то я всё равно обречён, и это всего лишь очередная пытка, так что я ничего не теряю.» — к такому выводу пришёл ба’астид. — Это он уничтожил вашу армию, просто чтобы развлечься и развлечь Праматерь. Оружие размером чуть больше кулака, которое не распознаётся как угроза. Для его использования даже энергия не нужна, достаточно пронести его в скопление химер и открыть. Это… это даже не оружие, это неуправляемая болезнь, и он… он объяснил, как