Я не могу удержаться, чтобы не передать одного замечания аббата де Прадта, которое мне кажется основательным и которое здесь можно привести очень кстати.

«В это время, – говорит он, – та часть проекта, которая заключала в себе перевод Жозефа в Мадрид, еще не была объявлена, и Наполеон не давал об этом ни малейшего понятия. В переговорах, которые мне пришлось вести с Наполеоном благодаря сношениям с Эскоикисом[174], император об этом не проронил ни слова, желая, чтобы время само обнаружило ту или другую часть плана, который он вынашивал в своем сердце в течение многих дней, не облегчая откровенностью тяжесть своей тайны. Это, конечно, очень печальное применение силы воли, показывающее большое умение владеть собой со стороны человека, который может сдерживать себя до такой степени даже в минуты гнева».

Карл IV приехал в Байонну 1 мая со своей женой, младшим сыном, дочерью князя Мира и королевой Этрурии, в сопровождении инфанта; несколько позднее приехал и дон Антонио, который был вынужден покинуть Юнту и присоединиться ко всей своей семье.

Здесь заканчиваются мемуары моей бабушки, и я думаю, что многие пожалеют, конечно, о том, что смерть помешала ей продолжить их по крайней мере до момента развода императора, который навис с первых же дней, точно угроза, над головой Жозефины, такой очаровательной, такой приветливой, но, в сущности, малоинтересной. Трудно дополнить то, чего здесь недостает; даже письма того же автора дают мало разъяснений относительно политики последующего времени. В последние дни своей жизни она уже редко говорила о том, что тогда видела и перенесла.

Этот последний период, столь изобилующий ужасными для политической истории картинами, мало что даст простому наблюдателю внутренней политики. Вокруг правительства собирались тучи, и никогда еще Франция так мало не сознавала, что с ней делают, как в то время, когда ее вели к гибели, разыгранной в простой игре в кости. И, однако, можно еще найти поучительные картины того, как многие сердца и беспокойные умы являлись возмущенными и покорными, огорченными и успокоенными, разочарованными, беспечными, подавленными, и все это по очереди, а иногда и одновременно, так как деспотизм, который всегда кажется счастливым, плохо подготавливает народ к несчастью и верит в мужество только тогда, когда удается его обмануть.

Первый консул

Жозефина в Мальмезоне

19 брюмера

Евгений Богарне

Августа-Амалия Баварская

Гортензия Богарне

Луи Наполеон

Королева Гортензия с сыном

Жозеф Бонапарт

Иоахим Мюрат

Каролина Мюрат

Жером Бонапарт с Екатериной Вюртембергской

Люсьен Бонапарт

Полина Бонапарт

Шарль-Морис Талейран

Госпожа Гранд

Маршал Дюрок

Жозеф Фуше

Маршал Бертье

Луи Фонтан

Юг Бернар Маре

Арман де Коленкур

Мальмезон

Фердинанд, принц Астурийский

Луиза Прусская