– Где он сейчас?

– Сидит в КПЗ.

– Ясно. Какая же роль отводится мне?

– Сказанул! Роль! Не роль вовсе, а берись за дело. Копай… Ты начинал, тебе и завершать. Я, конечно, сам бы не прочь довести следствие до конца. Но начальство распорядилось по-своему. Говорят: раз Казаков начал разрабатывать, то ему и заканчивать.

Казаков молча закивал головой.

– А чего, – удивился Кукарин, – ты вроде недоволен? Зря! В нашем городе это первый случай подобного рода. Иностранная криминальная организация ищет контакты с местным преступным миром. Схватка с мафиозным синдикатом. Прямо телесериал «Спрут», а ты – комиссар Каттани. – Майор хохотнул. – Громкое дело может получиться. Прославишься. Так что давай. И молодежь, – он кивнул на Андрея, – поднатаскаешь.

– Ладно, – Казаков, казалось, думал совсем о другом. Он с отсутствующим видом уставился в окно.

– Ну чего ты? – Кукарин внимательно смотрел на капитана. – Не нравится, что ли?

– А негры эти, – неожиданно спросил Казаков, – они что говорят?

– Телохранители? Да ничего. Мне кажется, они и говорить-то толком не умеют. Переводчик ихний, наш, кстати, парень, сам до смерти напуган. Я сначала за него взялся, думал, может, что-то знает. Оказалось, нет. Просто наняли первого попавшегося. Пытался через него с неграми разговаривать. Они по-английски плохо говорят. Один, тот, что помоложе, еще более-менее, а второй и вовсе не умеет, только по-французски может. Оба откуда-то из Вест-Индии, из маленькой страны. Конечно, ничего, говорят, не знаем, спали всю ночь. Врут, конечно, черти, но как из них вытянешь? Это не наш брат совок. Его на испуг не возьмешь.

– Где они сейчас?

– Да в гостинице.

– Намерены уехать?

Майор пожал плечами:

– Откровенно говоря, не интересовался. Должен прибыть человек из посольства или консульства, черт их там разберет. Видимо, займется формальностями. А что, ты хочешь их допросить?

– Не знаю.

– Не советую. Чего связываться? Ищи лучше Балашова и Курехина. Они где-то в городе. Тряхни еще раз Гомельского. Да чего тебя учить!

Майор поднялся, всем своим видом давая понять, что беседа окончена. Встали и Казаков с Андреем.

– Значит, и начальство в курсе? – Казаков изучающе смотрел на майора.

– Не веришь – пойдем к полковнику.

– Почему же не верю. Ладно, Иван Фомич, спасибо за подарок. А если прославлюсь – тебя не забуду.

– Договорились, – осклабился Кукарин.

Они вышли на пыльную площадь и уселись в «Жигули» капитана.

Андрей не выдержал и разразился бранью.

– Чего ругаешься? – спросил Казаков.

– Но ведь вас элементарно подставили.

– Почему? Дело есть дело. Конечно, Кукарин постарался спихнуть его на меня, ну и что? Так уже случалось.

– И вы не возмутились?!

– А зачем?

– Как «зачем»? Неужели не обидно?

– Обидно? А почему мне должно быть обидно? Я, может, этого хотел. Вот когда отстранили, тогда было обидно. Ведь дело действительно интересное. И не в славе тут дело. Он вот меня комиссаром Каттани назвал. А ведь и он хочет быть, как тот итальянец. Но чувствует: кишка тонка. Не потянет. Да и ты разве не мечтаешь стать «крутым»? Вот реальный шанс. В одном прав он. До сих пор в моей практике ничего подобного не встречалось. Так что не будем рыдать в подушку. Лучше подумаем. Итак, с чего начнем?

– Съездим на место преступления.

– Это верно. Дальше?

– Допросим негров.

– Попробовать можно. Но он прав, когда говорил, что из них ничего не вытянешь. Кому интересна их реакция на происшедшее? Ладно, допросили. Дальше?

– Начнем искать Балашова и Курехина.

– Да они же мертвы. Неужели ты поверил в то, что их смерть инсценирована? Ты, допустим, не знал ни того ни другого, а я Курехина в свое время арестовывал, я, по-моему, рассказывал. Сразу, конечно, я его не узнал, но потом вспомнил. Это, несомненно, он. Да и зачем инсценировать смерть двух алкашей?

– Но отпечатки?

– Мало ли… Давай-ка лучше поразмышляем о другом. Скажем, о внезапной смерти нашего друга водопроводчика. И о его похождениях сегодняшней ночью. Не связаны ли эти два события?

– Ночью он перенес, судя по вашему рассказу, огромное потрясение, вот сердце и не выдержало.

– Он говорил, что этот Сенека был одним из главных лиц в странных событиях в пещере. А теперь вдруг его убивают. Спрашивается, зачем?

– Если поверить в его рассказ, то, мне кажется, местный колдун закрепил таким образом свою победу.

– А почему сразу не убил?

– Сенеку охраняли.

– Ты думаешь? А вот мне показалось, что чернокожие господа скорее не охрана, а вдохновители.

– Вдохновители чего?

– Всей этой затеи.

– Не совсем ясно.

– Ладно, с этим потом. Теперь допустим, что водопроводчик скончался не в результате сердечного приступа, а по воле колдуна. Почему?

– Он был ненужным свидетелем.

– А что же его сразу не убили?

– Сумел сбежать.

– Послушай, Андрей. Давай исходить из того, что все, о чем нам рассказал Каковенко, чистая правда. Прибавим сюда и то, что было нам известно раньше. Исчезновение трупов из морга, результаты обысков. То есть допустим, что за всем этим стоит нечистая сила. Допустим! Все эти рассказы о Лиходеевке, о старом кладбище. Как ни абсурдно, но еще раз допустим. Тогда Каковенко, по всем законам логики, незачем сначала отпускать, а потом почти сразу убивать. Ведь он сам рассказал, что спустился на зов колдуна помимо своей воли, а убежать, видите ли, сумел без труда.

– И что же?

– Ничего, я просто рассуждаю. Но самое главное в рассказе – он называл конкретных людей. Директора краеведческого музея и хозяина дома номер шесть – молодого парня со стариковскими повадками. Давай познакомимся с ними.

– Я готов.

– Но сначала съездим в морг. Посмотрим все же на нашего знакомого, да и на останки мистера Сенеки нелишне взглянуть. Потом в гостиницу, а уж дальше посмотрим…

Возле морга в этот час было людно. Забирали тела, прогуливались печальные родственники и хмурые сослуживцы усопших, и оживленно сновали благообразные старушки и молодые люди, которые уже фигурировали в нашем рассказе. Словом, в обители…

– На вскрытии он, – недовольно сообщила незнакомая медсестра на просьбу пригласить патологоанатома.

– Придется подождать, – Казаков присел на скамейку и взглянул на своего спутника. – Как думаешь, бывает жизнь после смерти?