— Ну, стихи про счастье у меня не слишком-то получаются, всё про всякое такое, печальное, — улыбнулась Кира. Вот, к примеру… после того, как я порвала с одним из моих парней.

Разливается грусть пеной морской,

Улетает печаль чайкой белой,

Смотрит небо с какой-то собачьей тоской…

Моё сердце тобой… отболело.

Надвигается буря, на море штормит,

Белый парус становится алым,

Моё сердце не лёд, не холодный гранит, —

Ему просто любви не хватало…

Прочитала Кира стих, который написала после расставания с Кешей.

— Да… так грустно… — улыбнулась Маша. — Но… с этим морем красивые сравнения.

— У меня сравнений много, я люблю такое, — кивнула Кира. — Вот, к примеру, стих, который называется «Я — Зима».

На ресницах твоих стану инеем

И в глаза смотреть буду синие.

Снегом выпаду, лягу на плечи,

Чтоб тебя обнимать в этот вечер.

Тёплым ветром с тобой поиграю,

Светом всех фонарей обласкаю.

Я с метелью тебя поцелую

И морозами люто ревную.

Красотою тебя опьяняя,

Ледяные слёзы роняю.

— Так необычно… Ничего подобного не читала, — поёжилась, как от холода, Маша.

— Это у меня для первой любви… — Кира улыбнулась. — Написала уже после расставания с ним.

— А почему вы расстались? — спросила Маша.

— Ну, он сказал, что сможет без меня… но не может в разлуке. Он младше на год, так что когда я поступила, получилось, что он ещё доучивался в одиннадцатом.

— И что, он правда просто расстался с тобой и всё? — расширились глаза Маши.

— Да нет, у него тут же девушка завелась — одноклассница, — ответила Кира. — Впрочем, мне потом донесли, что они пару месяцев провстречались и расстались.

— А у меня только Влад был, — подпёрла щёку Маша, — ну, с моего девятого класса, там ещё только какие-то первые влюблённости…

— Я в девятом ещё с недоумением смотрела на парней и не понимала, зачем с ними вообще встречаться, — засмеялась Кира. — У меня только в одиннадцатом появился парень… Ну, так, чтобы официально. А так после всяких лагерей тоже были мальчики, но это так, не серьёзно. Хотя я и страдала от разлуки месяц-другой после десятого класса. Мы созванивались, но он жил в деревне в тридцати километрах от нашего городка и как бы…

— Ну да, расстояния огромные по детским меркам, — согласилась Маша. — Ну и вообще, Влад живёт через восемь домов, это гораздо удобней, чем если бы он жил в центре.

— Да, был у меня парень, про которого с морем стих, он городской, мы в лучшем случае раз в неделю встречались, а потом как-то… всё это время в никуда.

Они обсуждали парней до самого вечера. Позагорали, сходили на пляж. Пропололи четыре грядки, потому что Кира сказала Маше, что с удовольствием поможет, а вдвоём, болтая, можно потихоньку всё быстро и сделать.

— Ого, у вас уже клубника почти созрела, — удивилась Кира. — У нас городок северней гораздо, так клубника только в середине июля обычно. И это ещё ранние сорта.

— Да, уже созревает, — Маша посмотрела кусты. — Надо собрать будет завтра, а то птицы поклюют.

— Утром встанем пораньше и соберём, до того, как жарко станет, — кивнула Кира.

— Ой, я, наверное, тебя напрягаю. Ты, может, поспать хотела подольше… — оробела Маша.

— Маш, да меня летом в шесть утра подкидывает, ну в семь, если пасмурно. Я вообще если до девяти валяюсь, то это финиш совсем, — усмехнулась Кира.

— А я всё волновалась, что утром спать тебе мешаю, — выдохнула Маша, — я в семь обычно встаю и в восемь уже есть хочу нестерпимо. Ну у меня же сейчас отпуск на работе, а так обычно я же с восьми работаю, приходится в полседьмого вставать, чтобы позавтракать и доехать до центра на автобусе.

— Ну и тогда незачем тебе режим сбивать, если комфортно и ты высыпаешься, — ответила Кира. — А вообще, ты не переживай, я всегда скажу, если что-то будет не так, и предложу компромисс какой-то.

* * *

Кирилл всё же объявился в четверг, предварительно позвонив в среду. Они вчетвером с Машей и Владом сходили до горы и пофоткались на камнях, а потом поехали в центр и погуляли там.

— Ты обратно с нами поедешь? — спросил Кирилл, когда довёл Киру обратно к дому Маши: в процессе прогулки Влад начал уговаривать разделиться, и Кира подумала, что ему хочется как-то уединиться с Машей, а из-за «гостьи», то есть неё, не выходит — потому что они постоянно были вместе. Так что идею разделиться поддержала.

— Да, с вами.

— А что ты у Маши делаешь? — после паузы спросил Кирилл.

— Разное. На огороде работаем, на речку ходим, вкусное готовим, болтаем, — ответила Кира. — Брат у Влада младший вроде бы, меня на мотоцикле по их району катал. Чуть не оглох на одно ухо.

— Почему?

— А я кричала. Он специально разгонялся. Меня пугал.

— Трусишка, — Кирилл привлёк Киру поближе и поцеловал. — Не мог раньше вырваться… Мы крышу ремонтировали у бабушки. Я завтра приехать хочу после обеда, как тренировку сделаю. Можем тоже на речку сходить.

— Ладно, приезжай, только позвони, чтобы мы не ушли никуда, — кивнула Кира, усмехнувшись. — А то мы можем.

Глава 31

Лови момент!

Двадцать третьего июня вечером они с Машей и парнями вернулись в общагу, а на следующий день отметили день рождения Влада. Кира нарисовала ему в подарок шарж цветными ручками. У Влада были широко расставленные зубы и крупные резцы, так что улыбка получилась весьма узнаваемой, да и всё остальное — тоже. Подарок всем понравился, и Влад повесил рисунок над кроватью. Кирилл попросил, чтобы Кира нарисовала шарж на них, да и Маша захотела такой же «портрет».

— Знаешь… Может, ты и права была насчёт контроля… — сказала Маша перед сном, когда они легли спать в комнате Киры.

— Что? Ты о чём? — Кира уже почти уснула.

— Влад… Он вроде как ревнует меня к тебе, — ответила Маша. — Хотя ты же не парень…

— Ага, я лучше, — захихикала Кира, ярко уловив обрывки разговора, о которых Маша тактично промолчала: