* * *

Поезд остановился на перроне вокзала города Улан-Удэ рано утром. Кузьма и Дмитрий вышли из вагона. Они постояли несколько минут и медленно пошли к автобусной остановке.

— Может быть, сначала в гостиницу? — предложил Дмитрий. — Снимем номер, помоемся, позавтракаем, а уж потом и на кладбище.

— Нет, сначала на кладбище, а всё остальное потом, — не согласился с ним Кузьма. — Моё сердце вот-вот выпрыгнет из груди наружу от волнения, и я готов бежать на кладбище, не дожидаясь автобуса…

Впереди, рядом с водителем, сидела кондукторша с большой кожаной сумкой на животе.

Автобус тронулся. Салон был пуст. Автобус катил всё дальше и дальше по пробуждающимся от сна городским улицам. И вот, круто повернув, он остановился.

— Эй, пассажиры, прошу всех на выход, конечная! — визгливым голосом выкрикнула кондукторша. — Дальше автобус не пойдёт, конечная!

— А до кладбища отсюда далеко? — поинтересовался Дмитрий.

— Да тут рукой подать, — махнула в сторону рукой кондукторша. — У любого спросите, и вам туда дорогу укажут.

— Хорошая шутка, — хмыкнул, выходя из автобуса, Дмитрий. — Слава богу, что мы только могилы родственников навестить туда идём, а не сами в них ложиться.

Хотя за их долгое отсутствие город значительно изменился, они безошибочно выбрали правильное направление. Кузьма был крайне взволнован. Заметив его напряжение, Дмитрий сказал:

— Папа, не забывай, что мы в России в гостях и не приставай ни к кому с расспросами.

— Документы у нас в порядке? — хмуро поинтересовался Кузьма, покосившись на сына.

— Д-да… А почему ты спросил об этом?

— Значит, нам нечего бояться!

Они остановились перед входом на кладбище, и оба, глядя на арку, трижды перекрестились.

— Давай посидим, — предложил Кузьма. — Что-то в ногах тяжесть, идти не могу…

Они сели на скамейку, стоявшую рядом, под деревом. Уже ярко светило взошедшее солнце, а дерево закрывало их густой тенью. На мгновение отец и сын посмотрели друг на друга.

— Как-то стыдно мне идти к родителям после длительного отсутствия, — виноватым голосом сказал Кузьма. — Ничего не могу с собой поделать.

— А я побыстрее войти хочу, — вздохнул Дмитрий. — Очень хочется отыскать могилу мамы и навести на ней порядок.

— Ну, тогда идём, — сказал, вставая, Кузьма.

— Идём, — вздохнул Дмитрий. — Вот только как? Я к маме, а ты к родителям, или…

— Мои родители тебе тоже родственники, — поморщился Кузьма. — Давай, наверное, сначала каждый сам по себе, а потом увидимся.

Войдя на кладбище, они в мгновение ока вернулись к действительности, оказавшись на безлюдном тихом пространстве с бесчисленными крестами, памятниками и могилами.

— Господи, аж дрожь пробирает, — признался Дмитрий. — Я привык видеть трупы в морге и работать с ними, а тут… Меня приводят в трепет кресты и могилы.

Они пошли вперёд искать на огромном кладбищенском просторе могилы близких.

— Долго блуждать придётся, — вздохнул Дмитрий. — Кладбища, как русла рек, меняются с течением времени.

— Найдём во что бы то ни стало, — сказал Кузьма решительно, останавливаясь и крутя головой. — Может быть, мы здесь в последний раз перед долгой разлукой, а может быть, я уже никогда больше не смогу увидеть могилы своих родителей.

Он говорил уже твёрдо и уверенно, как будто снова стал судебным приставом Верхнеудинска.

— На всё про всё у нас два дня, папа, — напомнил Дмитрий. — Завтра вечером уже поезд, не забывай.

— Времени действительно мало, и нам придётся поспешить, чтобы всё успеть, — вздохнул Кузьма.

Они разделились и долго бродили по кладбищу. Это была печальная прогулка: от могилы к могиле, от памятника к памятнику, от оградки к оградке, от креста к кресту.

Шагая между захоронений и не находя могил родителей, Кузьма вдруг остро ощутил, что любовь к ним всегда занимала особое место в его душе. Когда ему было плохо, он вспоминал отца и мать, мечтал о них и всегда видел их живыми в своём воображении, весёлыми и здоровыми.

Остановившись, он задумался, присел и вдруг… увидел могилы родителей, которые находились прямо перед ним.

— Папа, мама, а вот и я, — прошептал он, смахивая заструившиеся по щекам слёзы. — Вы простите меня, родители, что снова навестил вас только спустя долгие годы. И всё это время я всегда помнил о вас, мои дорогие папа и мамочка!

Словно оправдываясь за долгое отсутствие, Кузьма стал рассказывать родителям о своей жизни, а они, как ему казалось, молча и внимательно его «слушали».

Дмитрий подошёл к отцу и присел рядом.

— А вот ваш внук, папа и мама, — сказал Кузьма, вздыхая. — Вы, конечно, давно знаете о его существовании, а я… Я узнал о нём несколько лет назад, когда он уже был взрослый и самостоятельный.

Глядя на посветлевшее, счастливое лицо отца, Дмитрий невольно вспомнил об их встрече в замке. Тогда Кузьма выглядел угрюмым и злым, а сейчас…

«Я никогда не видел его столь счастливым, как сейчас!» — с нарастающим ощущением радости подумал он. А вслух сказал:

— Я нашёл могилу мамы, отец. Она выглядит так же запущенно, как могилы бабушки и дедушки.

— Ничего, главное, что ты её нашёл, — улыбнулся Кузьма. — Сейчас мы найдём инструмент и наведём везде порядок.

— Нет, сегодня ничего не получится, — вздохнул Дмитрий. — Инструмент взять негде. Разве что…

Он замолчал, задержав на чём-то взгляд. Кузьма привстал и посмотрел в ту сторону, куда смотрел сын.

— Кажется, нам повезло, — улыбнулся Дмитрий. — Я вижу за забором, где раньше хоронили самоубийц, какого-то человека, два ящика и, кажется, две вырытые могилы! Пойду попрошу у него лопаты. Если не даст, то выкуплю за любую сумму, какую он запросит.

— Я пойду с тобой, — сказал Кузьма. — Ни разу не видел, как хоронят самоубийц, и хочу взглянуть на этих несчастных.

Когда они вышли за кладбищенские ворота, увидели неприметного мужичка, сидевшего на перевёрнутом ведре возле ям.

— День добрый, уважаемый, — поприветствовал его Кузьма. — Ты чего тут скучаешь в одиночестве?

— Кто вам сказал, что в одиночестве? — усмехнулся мужик и кивнул на ящики, стоявшие в стороне. — Я в компании двух трупаков, не видите, что ли?

— Видим-видим, — сказал Дмитрий, посмотрев на ящики, облепленные тучами мух. — А почему их здесь хоронят?

— Так пусть радуются, что их вообще земле придают, — хмыкнул мужик. — Будь моя воля, так я бы их там, в тайге закопал, а не тащил бы сюда, в город!

— Вот, значит, как, — сказал Кузьма и тут же поинтересовался. — А кто они, эти несчастные? У них что, нет ни имён, ни фамилий, ни крова, ни родственников?