– Они сообщали об этой его татуировке с 666?

– Нет. И не забудь, что у вас еще есть дело Хиршманна 78-го года. Его расстреляли неподалеку от Патнэма, а его жену прирезали в Квинсе. У него была татуировка со свастикой и напоминающими о Процессе словами «брат Том» – хотя звали его Роберт, а не Том.

– Да, – ответил Маккарти. – Оно еще не раскрыто, как и многое из того, что связано со всей этой грязью. Единственное, что мы довели до конца, – это убийство Говарда Вайса, где замешан его любовник-гей. И таких гомо-штучек в деле Сэма полно.

– Все это, конечно, странно, – сказал я. – Но не так странно, как псих-одиночка, утверждающий, что лающие собаки велят ему убивать людей. Тут, по крайней мере, видны реальные мотивы: наркотики, порно, снафф-фильмы и большие бабки.

– Думаю, да, – кивнул Маккарти. – Реальные мотивы для реальных преступлений.

– Угу, и не забудем, сколько войн велось во имя религии. Для этих людей, по крайней мере тех, что в самом низу, происходящее и есть своеобразная извращенная религия. Господи, а я-то думал, что это монахини в церковной школе злые.

– Тут я чисто ради разнообразия не стану с тобой спорить, – ухмыльнулся Маккарти. – Просто мне порой трудновато все это переварить.

– Да, черт возьми, но мы также с трудом поверили бы в то, что девятьсот идиотов способны выпить отравленный «Кул-Эйд» просто потому, что им так сказал Джим Джонс, а они это сделали [154]. Как и в идею о том, что долбаный Чарли Мэнсон может заставить своих странноватых детишек пойти убивать, но это тоже произошло. А в Сан-Франциско случились те убийства «Зебра», когда гребаная банда мусульман стреляла в первых попавшихся белых, чтобы заработать себе крылья «ангела смерти» [155]. Так что прецеденты уже были.

– Все это правда, – согласился Маккарти. – Я просто говорю, что эта штука все разрастается и превращается в самое сложное дело из тех, что я видел. Похоже на чертов лабиринт.

– Не расстраивайся, – усмехнулся я. – Поначалу я думал, что в деле замешаны только Берковиц и, скорее всего, Джон Карр. Я тоже не рассчитывал на подобное. Но ты можешь соскочить в любой момент.

– Ай, ты разве сам никогда не жалеешь, что не бросил это? – спросил Маккарти, опуская свой бокал. – Я вот про себя знаю, что жалел.

– Ты не одинок, – сказал я. – И, смотри, полиция Нью-Йорка ловила Сына Сэма силами трех сотен копов. Теперь дело гораздо серьезнее, а людей у нас не в пример меньше. Просто отстой.

– Вот почему окружной прокурор сосредоточился на стрельбе в Квинсе, – объяснил Маккарти. – Потом остальное может начать вставать на свои места или, по крайней мере, получить дальнейшую разработку. Не думай, что мы от этого в восторге.

Сказать мне больше было нечего. Как отметил Маккарти, дело росло как на дрожжах. А в конце декабря 1981 года в список деяний, предположительно совершенных группой, добавится еще одно преступление.

* * *

Ближе к концу года футбольная команда «Джайентс» вышла в плей-офф впервые после чемпионата 1963 года, когда она проиграла «Беарз» со счетом 14: 10. На этот раз они нокаутировали «Иглз», а потом вышли на «49-х» в полуфинале. Для меня, как владельца долгосрочного абонемента на все игры сезона, декабрь был полон эйфории – некогда великая команда наконец с трудом пробуждалась от восемнадцатилетней спячки. В том же месяце сверкание рождественских елок сопровождалось задумчивой композицией Пола Дэвиса Cool Night. Тем временем на канале «Дабл-ю-оу-эр ТВ» вышел специальный выпуск программы «Что происходит, Америка?», посвященный главным событиям года. Три ранее вышедших сюжета о Сыне Сэма были ужаты до одного короткого, но все равно заняли видное место в шоу.

Параллельно мы начали задаваться вопросом, не сбудется ли вскоре еще одно тюремное предсказание.

27 ноября Винни написал:

Преступления продолжаются. 31 октября «кое-что» случилось. У меня есть подробности.

Чтобы подстраховаться, я сообщил их заранее. Но 31 декабря – это следующая дата, на которую следует обратить внимание. Рассказать обо всём людям сейчас было бы опрометчиво, глупо и привело бы к потерям. Я не хочу огласки. Никто не хочет. И никаких «сделок» с властями. Этого достаточно, чтобы вы поняли мою позицию? Я надеюсь предотвратить намеченное на 31 декабря, что бы ни планировалось.

Если вы из тех, кто проявляет интерес только после гибели людей – забудьте об этом. Если вы допустите еще большее кровопролитие, прежде чем наберетесь смелости рискнуть собственной репутацией, вы все равно не добьетесь ничего толкового.

В то время Винни знал лишь, что его информация получена; никаких личных встреч или иных контактов у нас с ним еще не было. Он не подозревал, насколько тщательно изучаются детали, которые он сообщил. В Даннеморе припекало, ситуация была крайне опасной, чтобы в открытую наносить визиты информаторам. Еще одного заключенного, с которым также говорил Берковиц, перевели в другое исправительное учреждение. Он слишком откровенно увлекся информацией Берковица, и это обернулось для него неприятными последствиями. Другие информаторы заметили это и затаились, скрывая свою роль в происходящем.

О связанном с 31 декабря предупреждении знали офис Джона Сантуччи, Майк Цукерман из «Ганнетт» и лейтенант полиции Йонкерса Майк Новотны. Впрочем, у нас не было точной информации о том, что именно и где должно произойти, если вообще должно.

30 ноября, в день сатанинского праздника, который Винни упоминал ранее, мы зафиксировали несколько случаев изнасилований и стрельбы – любой из них мог оказаться связанным с культом. Но работать по ним не получалось; нам неоткуда было узнать, существует ли там хоть какая-то реальная связь. Теперь, 31 декабря, в канун Нового года, мы просто ждали, наблюдая за происходящим.

Во второй половине дня я позвонил Майку Новотны.

– Это самое жуткое чувство из всех, что я когда-либо испытывал, – заявил я. – Возможно, прямо сейчас, пока мы разговариваем, одного человека собираются убить, а другие замышляют это, а мы сидим здесь, не в силах ничего сделать.

Новотны выдавил слабый смешок.

– Отлично тебя понимаю. С Новым годом.

– Основываясь на том, что он написал, мы должны искать нечто необычное, связанное с оружием и выстрелами в голову, если речь об убийстве. А если это изнасилование или поджог, там все иначе, – предположил я.

– Если повезет, преступление совершат прямо у нас на заднем дворе, тогда мы его точно не пропустим, – сказал Новотны. – Если оно произойдет в городе или где-то еще, мы можем даже не узнать о нем. У нас не получится быть в курсе всего, что случится в