— Ваше Величество! — живо вскочил Радостный. — Да мы их, гнид, с корнем вывернем! Можете не сомневаться!

— И не сомневаюсь, Афанасий Николаевич, не сомневаюсь. Прочитай все от корки до корки. Там много интересного найдешь. Потом свои соображения предоставишь. Через… три дня.

— Так точно! — Радостный ощутил небывалый душевный подъем. Гроза прошла стороной, но министр понимал, что в следующий раз острие Перунова трезубца может шарахнуть по голове с печальными последствиями. Второго прокола император не простит. Значит, полиция будет работать так усердно, как хочет хозяин. Надо будет, все службы поднимет на ноги, специалистов разных уровней привлечет.

— Иди уже, Афанасий Николаевич! — улыбнулся Александр Михайлович, провожая взглядом министра, и когда за ним закрылась дверь, тихо вздохнул.

Пора искать замену этому человеку. Не успевает он за бурным бегом времени. Хватку потерял, не чувствует перспективных или пожароопасных направлений. Только подумать — умудрился устроить слежку за дворянином, зятем Великого князя Константина без прокурорского разрешения. Вбил себе в голову, что Назаров спутался с криминалом, и оказался вовлечен в дела столь неблаговидные, что ему грозит отлучение от дворянства. А ведь мальчишка неведомым образом предоставил контрразведчикам каналы сбыта русских алмазов за границу, сумев каким-то образом вычислить цепочку, тянущуюся из Якутии прямо в Лондон и дальше за Атлантику. Да, там были не все имена, но характеристики подозреваемых настолько точны, что спецслужбам не составит труда вычислить этих людей.

Аналитики, тщательно проработав документы, пришли к выводу, что над ними работал специалист с мощным логическим аппаратом; настолько грамотно и точно расставлены акценты в ключевых моментах. Привлеченные к делу архимаги вычислили, кто мог быть причастен к созданию компромата. Выглядели старцы весьма смущенными. Остаточные ауры указывали минимум на двух человек. Одного не смогли «поймать», а вот второй свои след уже оставил. В Банке генетических материалов и аурных слепков.

Император долго хохотал. Назаров ему нравился все больше и больше. Увлечения молодого волхва переходили границы дозволенного, но неведомым образом работали на благо империи. Ясно же, что просто так выйти на контрабандистов невозможно мальчишке из дворянской семьи. Получается, в чем-то Радостный был прав: Назаров спутался с криминалом, но сумел подчинить себе нестабильную систему, приносящую государству одни хлопоты. Странные интересы, увлечения и знакомства ставили молодого волхва в ряд людей, которые славились сумасбродностью, нестандартным мышлением и своими делами, приносящими власть предержащим одну головную боль, но и пользы от них было достаточно.

В одном был уверен Александр Михайлович: его племянница не даст мальчишке потерять берега разумности. Пусть лучше детишек рожают, как посоветовал старший Назаров, пока молодые. А там, глядишь, житейская мудрость наступит. Некогда будет заниматься опасными прожектами.

Император встал из-за стола, вышел на середину кабинета и яростно потянулся, растягивая позвонки. Пожалуй, засиделся. Вон, как суставы затрещали. Соли отложились, что ли? Надо целителей попросить очистить организм. Негоже так запускать себя.

Он распахнул двери и поглядел на подскочивших с дивана посетителей. Н-да, с этими провинциалами надо побыстрее закончить. Дела плевые, а шуму до небес. Подойдя к секретарю, дал указание:

— Позвоните Житину. Назначаю ему завтра с утра аудиенцию. Мне нужен будет доклад по транзиту контрабанды. Он в курсе. Просто напомните, чтобы для верности…

— На какое время, Ваше Величество? — смел уточнить секретарь.

— В девять утра Самуил Петрович должен быть здесь.

— Сделаю, Ваше Величество.

За две недели до этого

Никита еще не успел подъехать к особняку, в котором проживало его «криминальное трио», как он в шутку называл Якута, Мотора и Окуня, и заметил значительные изменения во внешнем виде прилегающей территории. Во-первых, был возведен новый двухметровый забор из темно-бордового профлиста по всему периметру. Солидная металлическая дверь с массивной ручкой поблескивала на солнце. Во-вторых, у Мотора все-таки дошли руки до визуального контроля за улицей; глазок видеокамеры, закрепленной на одном из кирпичных столбов калитки, то и дело поворачивался на девяносто градусов то влево, то вправо. Кто-то активно изучал, что происходит снаружи. В-третьих, к воротам подходила свежая асфальтированная дорожка. Съехав на нее с пыльной трассы, Никита остановил «бриллиант» и коротко просигналил. Сначала ничего не происходило, но вдруг ворота дернулись и покатились в сторону. Ого, и здесь асфальт, удивленно подумал Никита, загоняя машину внутрь. Ворота поехали обратно, мягко шурша роликами, и плавно закрылись, состыковавшись с фиксаторами. Не выходя из салона, волхв с любопытством посмотрел по сторонам. Справа вовсю зеленел сад, создавая уютную тень под трепещущими на легком ветерке кронами деревьев. Кажется, здесь поработал садовник. Все ухожено, вычищено, нет страшных куч из сухих и подгнивших веток. Даже дорожка появилась, клумбы вдоль нее. Слева идет какое-то строительство. Правда, сейчас стройка замерла, застыв штабелями кирпича и досок. Зато есть фундамент, на который уже положены первые ряды. Ну да, здесь планировали возвести хозяйственные постройки вроде гаража на пару-тройку машин, мастерскую и холодный склад. Для чего-нибудь и пригодится со временем. Что ж, сразу видно: Мотор глупостями не страдает, а пускает деньги на нужное благоустройство. Но все равно нужно проверить квитанции и договоры; не доверял еще Никита до конца своему «трио».

Приткнув «бриллиант» рядом со стареньким «рено-соболем» черного цвета — все-таки не удержался Мотор, купил тачку получше древней «ладоги» — заглушил двигатель и вылез из салона. Поднялся по лестнице наверх, толкнул двери и оказался в парадной прихожей. Внутри пахло стружкой и лаком, клеем и жареным мясом. Где-то на кухне гремела посуда. Никита пожал плечами и осторожно прошел по длинному коридору на эти звуки. Никого из «трио» не было видно. Дрыхнут, наверное, а Окунь там от злости лупит поварешкой по кастрюлям. Мысль показалась забавной, и Никита, улыбаясь, заглянул в кухню. Улыбка медленно сползла с лица. Возле плиты, повернувшись к нему спиной, орудовала какая-то женщина с повязанной на голове косынкой. Неплохо здесь некоторые устроились! Никита кашлянул. Кухарка повернулась и вскрикнула от неожиданности.

На вид ей было лет тридцать. Лицо округлое, тщательно выщипанные брови, нос уточкой, глаза испуганно смотрят на незнакомца. Симпатичная, крепко сбитая фигура, облегаемая темно-красным платьем. Поверх него белый передник. Сразу в глаза бросился шикарный бюст. «Вот гад Мотор, — с усмешкой подумал Никита. — Такое великолепие себе под боком поселил».

— Здравствуйте, — вежливо произнес Никита, неторопливо пройдя к столу, отодвинул стул и сел, закинув ногу на ногу. — А кто вы будете, позвольте поинтересоваться?

Неожиданно испуг в глазах женщины прошел. Она уперла руки в бока, и сама с подозрением взглянула на наглеца.