Нэрис, забрав у мужа мокрое полотенце, кивнула в сторону каминной полки:

– Вон оно лежит. Переоденься сначала. Ну Ивар!

Лорд Мак-Лайон только отмахнулся. Он окончательно вспомнил вдовствующую леди Крайтон, и его разобрал интерес. Супруга покойного сэра Росса Крайтона, одного из мелкопоместных дворян Хайленда, перебралась в Файф из Инвернесса где-то с год назад. Жизнь она вела замкнутую, по соседям с визитами не ездила и у себя вечеров не устраивала – хотя, учитывая ее преклонные лета, это было неудивительно. С госпожой Максвелл и ее дочерью вдова виделась, должно быть, всего пару раз, да и то в церкви… И тут вдруг это письмо. «К тому же мне лично, – глядя на размашистую подпись на свитке, подумал Ивар. – Любопытно». Он сломал печать, развернул лист и внимательно пробежал его глазами. Хмыкнул. Перечел снова. А потом, раздраженно цокнув языком, бросил письмо в холодный камин. Нэрис изумленно уставилась на мужа:

– Ты что? Зачем?!

– Затем, – буркнул тот, сдергивая свежую рубаху со спинки кресла. – Не успел от одного хозяина уйти – второй набивается! Со связями, однако, вдовушка. Я же только вчера печать сдал.

Леди Мак-Лайон захлопала ресницами:

– Так ей гончая понадобилась?..

– До зарезу. А кроме меня, понимаешь ли, «совершенно не к кому обратиться». Племянник у нее пропал. А я все бросай да ищи – она, мол, слышала, что я «в этом понимаю»! Как тебе такое, а?

Нэрис только руками развела. Леди Крайтон она знала плохо, если не сказать – совсем не знала. И о племяннике ее слышала впервые. Но в любом случае, какая бесцеремонность!

– Бывают же люди, – осуждающе сказала леди Мак-Лайон. – Не удивлюсь, если она еще и денег тебе предложила за содействие, как наемнику какому-нибудь!..

– Ошибаешься, – хохотнул Ивар. – Об этом ни слова. Сплошь стенания да призывы «понять ее чувства». Ну и туману, конечно, в плепорции… Бог с ней, милая. Завтра отпишу в «Буковую рощу», что почтенная вдова может смело на меня не рассчитывать. Пойдем вниз. Все уже, наверное, за стол сели. И я очень хочу успеть до того, как сэконунг прикончит первый кувшин!

Поздний ужин вышел недолгим. У каждого, кто сидел за столом, с самого утра и маковой росинки во рту не бывало, так что насытились все быстро. Госпожа Максвелл, велев подать напитки и оставив гостей на дочь, удалилась к себе. Ее не стали удерживать.

А тихая гостиная на первом этаже вскоре наполнилась голосами, негромким звоном чарок и детской возней. Взрослые полукругом расположились у камина, юные лорды и леди затеяли игру в дальнем конце комнаты – оттуда то и дело долетал грохот мебели и восторженные вопли.

– Откуда только силы берутся? – сказала Нэрис, обернувшись на сыновей. – С рассвета ведь скачут… Вильям! Кеннет! Немедленно оставьте в покое портьеру, не то сейчас же пойдете спать!

– Ну, мама, – отозвался Вилли. – Это парус!..

– Нет, это мой шлейф! – подала голос их подружка.

– Еще чего, – сопя, влез Кенни, – шлейфы на карнизах не виснут, они по полу волочатся. Не мешай, уйди с мостика…

– Это не мостик! – обиженно заявила девочка. – Это диван! Дураки! И игры ваши дурацкие!

Леди Кэвендиш свела брови на переносице:

– Несс, прекрати. Не хочешь играть с мальчиками – возьми своих кукол и…

– Не хочу кукол! – топнула ножкой дочь. – Я уже взрослая! Я хочу платье со шлейфом!

Грейс в сердцах всплеснула руками.

– Вот оно, твое воспитание, – сказала она мужу. – Доволен?

Адмирал только улыбнулся, с нежностью глядя на дочь. Он души в ней не чаял, и даже ее капризы вызывали у него одно умиление. На постоянные укоры жены в излишней мягкости он только отшучивался, ребенка баловал без всякой меры, а краснеть приходилось Грейс. Леди Кэвендиш, бросив извиняющийся взгляд на леди Мак-Лайон, вновь повернулась к дочери и отчеканила:

– Нэрис Лиллиан Кэвендиш! Уймитесь сию же минуту! Не то ни кукол вам не будет, ни парусов, ни платьев! Ясно?

Девочка надулась, но притихла. Дерзить матери дальше, несмотря на полное попустительство отца, она все-таки не решалась. Ладно бы еще дома, а то в гостях… Ведь ушлют спать, и все! Несс обиженно шмыгнула носом, покосилась в сторону дивана и, скрепя сердце, отправилась мириться. Через несколько минут в дальнем конце гостиной вновь звучал смех на три голоса – судя по всему, обе стороны пришли к компромиссу…

Нэрис, пряча улыбку, коснулась пальцами локтя Грейс:

– Ну, не сердитесь на нее. Это возраст. Со временем пройдет.

– Вы бы знали, сколько раз мне это обещали, – расстроенно отозвалась супруга адмирала. – И год назад, и два… Характер – просто невозможный. Меня тоже в детстве баловали, но я же так себя не вела!..

Она с видом великомученицы покачала головой. Лорд Мак-Лайон ухмыльнулся до ушей, но нашел в себе силы промолчать. Хотя, как единственный из присутствующих, кто знал Грейс еще ребенком, порассказать он мог много! «С другой стороны, я тоже был не ангел», – мысленно признал он. И взглянул на тестя:

– Лэрд Вильям, насчет следующего каравана…

– Завтра, завтра! – замахал руками тот. Зажатая в пальцах чаша опасно накренилась. – Ты уставший с дороги, да и мы с Асгейром… кхм! Одним словом, успеется. Утро вечера мудренее.

Ивар пожал плечами. Насчет последнего, учитывая стоящий перед тестем графин, он сильно сомневался. Какое там «утро»? Ведь опять до рассвета досидят, а проспятся так и вовсе оба не раньше вечера. С гудящими головами. Рассол у госпожи Максвелл ядреный, но и она не волшебница. «Хотя что я жалуюсь? – вдруг подумал лорд. – Значит, отосплюсь как следует!»

– Сэконунг, – услышал Ивар голос жены, – а вы в Бергене давно были?

– Зимовал там. – Асгейр, столкнувшись чашами с хозяином дома, опрокинул в себя виски, на миг зажмурился и крякнул. – Ох, хор-рош! Давай-ка, Вильям, повтори… А из Бергена мы еще в конце марта снялись. Я на Ирландию пошел, Эйнар вот к вам, Ларс на острова…

– Ларс? – встрепенулась Нэрис. – Это который? Уж не из Тронхейма ли?

– Оттуда. Ярла Ингольфа сын. Стукнула же моча в голову! Ведь старший – ан нет, от всех прав отказался. От земель, от наследства отцовского… И чего иным неймется?

Лорд и леди Мак-Лайон понимающе переглянулись. Асгейр же, приложившись к чаше, продолжил:

– Ну, брату его, конечно, свезло. Пусть Рыжий вроде еще помирать не надумал, да все ж не мальчик. И добра скопил – в две жизни не прогулять!.. Знаю, Ингольф крут, только Ларс все одно зря дурканул. Пожалеет еще.

– Молодо-зелено, – согласно кивнул лэрд. – Ну да что уж, свой ум в чужую голову не вложишь… Асгейр!

– Вильям!

Чаши вновь столкнулись краями. Ивар сделал глоток из своей и, помедлив, рискнул спросить:

– А что Пустоглазый?