Акустика в зале была прекрасная, и в паузе отчетливо разнесся негромкий голос из рядов:

— Но умственные способности рас действительно разные, как же можно было так делать…

Неуместная реплика была покрыта возмущенным шумом и требованием определить и покарать расистского комментатора.

Неувядаемый Берни Сандерс, высокий и прямой, седой и тощий, шагая ровно, как метроном, переместился на возвышение эксперта, сверкнул круглыми очками и стал похож на бодрого сыча-вегетарианца:

— Я, как социалист и убежденный сторонник эгалитаризма, всю жизнь боровшийся за равенство всех людей, обвиняю этого человека, возомнившего себя неизвестно кем, а хоть будь его слова и правдой, тем более, в тягчайшем преступлении против человечности — создании неравенства. Что может быть ужаснее и преступнее, чем разделить людей на сильных и слабых, умных и глупых, красивых и уродливых, энергичных и ленивых — в то время как каждый в равной мере имеет право на счастье, на свою равную долю общественного продукта, на самореализацию. Нет людей глупых и слабых, ленивых и некрасивых нет — все люди прекрасны и достойны самого лучшего! Сколько моральных страданий, сколько нестерпимых душевных мук причинил миллионам, да что я говорю — миллиардам невинных людей этот… вот он!.. который стоит здесь. Не знаю, к какому наказанию вы его присудите, но я проголосую за самое суровое.

Молодой человек обернулся с подиума и обвел взглядом зал, все две тысячи мест. Глаза у него были ничуть не библейские, а серо-голубые, спокойные и даже веселые. Легкое удивление на лице сменилось столь же легкой насмешкой. Он ничего не произнес, просто в мозгу под черепным сводом каждого в зале зазвучал в минорной тональности теплый тенор:

— Но Вселенную отменить нельзя. А Вселенная, ваш Дольний Мир — существует по своим законам. Мировым законам. Вы можете называть меня Бог, или Вселенский Дух, или Высший Разум, Мировая Воля, Основной Закон Вселенной. Суть не меняется. Меняется Мир — ежедневно и ежечасно, меняется каждое мгновение. Это форма его существования, необходимое условие Бытия. Он менялся, пока не появился человек. Будет меняться и дальше. И для того, чтобы продолжалось это движение, это бесконечное изменение, это стремление ко все более сложному и законченному совершенству — всё в Мире должно быть разным. И человечество должно быть разным. Даже самый глупый из вас умнее самой умной обезьяны, даже самый слабый сильнее кролика, даже самый безобидный опаснее тигра. Вы должны быть разными, и Природа не могла не создать вас разными — ибо в эксперименте, в переборе вариантов, в создании всех возможных форм — найдется та, которая выживет в катаклизмах, изобретет новые способы преуспеть в природе, обгонит других в создании цивилизации и даст самое живучее и перспективное потомство. А страдание — это плата за счастье жить. Боритесь и терпите, смиряйтесь и побеждайте. Каждый из вас неповторим. А недостатки — плата за неповторимость.

И удивительным образом, как только смолк последний звук, слова совершенно изгладились из памяти тех, кто прослушал сейчас эту проповедь. Или лекцию. Хотя внимали ей с игольчатым холодком в груди, в чем никому не сознались бы.

— Слово предоставляется мистеру Рэнду Берри, международному спецпосланнику по правам ЛГБТ.

В сознании присутствующих просквозило забытое и неуместное слово, невесть откуда взявшееся: «содомит». Это вызвало дискомфорт и даже раздражение, направленное солидарно с оратором против тех, на кого он обрушится. Он обрушился:

— Тысячелетия люди подвергались дискриминации и даже казни — лишь за то, что они хотели быть счастливы! Невыразимы муки сексуальных меньшинств, которые они претерпели в истории. Я хочу поставить вопрос прямо. Или Бог и Природа не должны были создавать сексуальные меньшинства — если уж эти несчастные меньшинства вызывали такую ненависть большинства. Или, если Богу, — Берри указал карающим перстом на обвиняемого, — и Природе, — он простер руки в стороны подобно пророку, — угодно было эти меньшинства создать, то не следовало, нельзя было, более того — было преступно наделять большинство ненавистью к несчастным и неповинным меньшинствам!

Перед моими глазами стоят тысячи мучеников, подвергнутых изуверским казням. Миллионы опозоренных и обездоленных, которые раньше срока окончили свои дни, наполненные унижениями и страданиями. А почему Он сделал так, что геи и лесбиянки не могут рожать друг от друга и испытывать полное счастье отцовства и материнства? А зачем Он вообще разделил людей на цисгендеров и трансгендеров? А если разделил — зачем вселил в души цисгендеров стремление унижать трансгендеров и пытаться дискриминировать их как гендер второго сорта?

Я обвиняю стоящего здесь в гомофобии и трансфобии! Я обвиняю его в преступлении ненависти и пропаганде дискриминации! Я обвиняю его в речах ненависти! Помните, как там в этой его Толстой Книге: покараю, если возляжет мужчина с мужчиной и так далее. Я уж не говорю об убийстве за элементарное и физиологически необходимое самоудовлетворение.

Я обвиняю его в геноциде меньшинств! В массовых убийствах! Вспомните Содом и Гоморру, мирные города, которые он сжег вместе со всеми жителями.

Если он не фашист — то что же такое фашизм, спрашиваю я вас?!

Зал устроил уполномоченному сексменьшинств овацию, и источала эта овация приятно-кисловатый пороховой запах расстрела.

…Поскольку с этого места запись заседания с комментариями того, кто ее сделал, оказалась стерта, а запасная флешка утеряна, восстановить же происшедшее дословно абсолютно невозможно по понятным причинам, мы можем лишь представить себе дальнейшее по обрывочным рассказам очевидцев. Здесь слова лишь тех, кто был на момент разговора еще здоров.

— Потом вылезла жуткая коряга, как полагается лидерке феминисток. Он, говорит, отъявленный сексорасист, пробы негде ставить. Он сделал женщин меньше размером и слабее мужчин. Он сделал так, что у них размер головы меньше, и в ней мозг меньше, хотя на килограмм живого веса женщины мозга у нее больше, чем у здоровенного мужлана. А все равно в физику и математику сексорасисты женщин всеми силами не пускают, и в изобретатели и конструкторы не пускают, нас там мало. Еще он сделал женщинам месячные, и вынашивать ребенка девять месяцев, и рожать в муках, потом грудь как вымя, обмен веществ нарушен, а мужчины в это время делают свои карьеры и радуются. А мужчин он сделал похотливыми самцами, которые только и хватают женщин за оскорбительные места и норовят совершить насилие. Поэтому, кричала коряга, таких Создателей надо уничтожать в зародыше, аборт делать надо было его папе или кто там у него!

— Я не антисемит, но Наум Хомский достукался и в конце концов свое получил. Всякий лингвист может стать великим мыслителем, если из него полезет левацкая чушь. Я, говорит, как философ, как социалист и отчасти марксист, интеллектуально отрицаю существование Бога. Как-то эдак он завернул. Я, говорит, атеист и вам советую. Советчик, бля. Материя первична, сознание вторично, бога нет, человек — венец творения и создан природой для гармоничного развития личности. Платон из Бердичева… А этот, говорит, продукт опиума для народа, в которого верят темные отсталые люди, это просто ходячее зло, которое что-то долго задержалось на нашей гостеприимной Земле. Он прикидывается про Евангелия, все люди братья, лепта вдовицы угодна, богатый в царствие небесное не войдет… Туда никто не войдет! Нельзя войти туда, куда… где… чего нет. Так что мое обвинение, он говорил, состоит из двух частей. Вместо братьев — две тысячи лет войн и погромов, вместо вдовицы — богатые и бедные, вместо науки — религиозное мракобесие, вместо любви — инквизиция и аутодафе. Да он хуже чумы.