В том же году закончился президентский срок Фальера, и Национальное собрание выбрало на его место Раймона Пуанкаре, умеренного республиканца, который уже проявил себя как умелый государственный деятель и заслужил одобрение. Он пробыл в Елисейском дворце меньше полутора лет, когда на Францию обрушилась буря, по сравнению с которой все опасности, которые раньше преодолела Третья республика, показались чем-то давним и призрачным. У ее ворот стояли пангерманцы.

Невозможно составить себе полное представление о достижениях Франции и оценить их, не учитывая успех Третьей республики, которая создала великолепную колониальную империю, куда вошла значительная часть Центральной Африки, и другой подобный успех в Кохинхине, менее крупный, но все же очень значительный.

Американцы, по вполне очевидным причинам, знают об этом великом колониальном подвиге меньше, чем о славных делах британских колонизаторов. Но французские завоеватели и исследователи полностью заслужили право на достойное сравнение их результатов с теми, которых добились их говорившие по-английски современники. Накануне Великой войны Франция, несомненно, была второй колониальной страной в мире.

Мы, конечно, не можем здесь рассказать о романтике, героизме и неизбежных великих лишениях, которыми сопровождались эти завоевания. Но нам показалось полезным предложить читателям хотя бы лишенный подробностей сухой рассказ о событиях, благодаря которым трехцветный флаг Франции поднялся над такой большой частью тропиков.

Французские колонии можно рзделить на две категории – те, которые имеют ценность лишь благодаря своим ресурсам, и те, где есть земли, подходящие для заселения французами. В первую группу входят те из них, климат которых не позволяет коренным французам селиться и строить себе дома. Как правило, иностранцы могут жить в большинстве тропических стран, если время от времени могут уезжать в отпуск и проводить его в более прохладном и сухом климате. Однако такие страны являются ценными колониями благодаря своим природным ресурсам, сырью и рынкам. Все это полностью относится к таким странам, как Конго, Судан, Индокитай, и в значительной степени к Мадагаскару.

В группу пригодных для заселения французами вошли те колонии, где климат и условия жизни ближе всего к существующим во Франции, так что французы захотели переехать туда со своими семьями и не слишком желать вернуться на родину. Таковы, например, Алжир и Тунис. Французам необыкновенно повезло: именно эти владения оказались ближе всего к Франции. Ни у одного европейского государства не было таких прекрасных земель для колонизации так близко от метрополии. Алжир и Тунис как бы продолжение родины французов, и там французский народ решил обновиться.

Завоевание Алжира при Третьей республике было дополнено установлением французского протектората над Тунисом (в 1881–1883 гг.) и Марокко (в 1911 г.).

Тунис находился под властью правителя, который носил титул «бей» и формально считался вассалом Турции. Закрепившись в Алжире, Франция почувствовала, что ее положение в этой стране не будет прочным, пока она не распространит свое влияние на Тунис. Первым шагом было добиться дружбы бея. Чтобы приобрести его доверие, для него организовали несколько займов в Париже. Политика французов в значительной степени определялась интересами безопасности Алжира, приграничным областям которого постоянно угрожали налеты из Туниса.

Однако вскоре появилась и другая причина. С начала 1870 г. итальянцы, которые тогда только что завоевали единство своего народа, жадно присматривались к Тунису, который был ближайшим соседом Сицилии и сам в древности был римской колонией. Владея Тунисом, Италия почти стала бы хозяйкой Средиземного моря благодаря тому, что пролив между Сицилией и Северной Африкой очень узок. Итальянцы действовали так активно, что в 1881 г. Жюль Ферри, президент Совета Франции, почувствовал, что его страна срочно должна принять меры, чтобы «ключ к Французской империи» (так он назвал Тунис) не попал в руки другого государства. Постоянные грабительские налеты (больше 2 тысяч за десять лет) на границы Алжира непокорных тунисских горцев-крумиров, которых бей, по его собственному признанию, был совершенно не в силах контролировать, послужили удобным предлогом для введения в Тунис французской армии (в апреле 1881 г.). Почти в это же время из Тулона была отправлена вторая армия, которая высадилась в Бизерте, дошла до Туниса и 12 мая 1881 г. заставила бея подписать во дворце Бардо договор, согласно которому он отдавал себя под защиту французов. По условиям этого договора правитель, в частности, обещал вести все переговоры с иностранцами только при посредничестве французского «резидента», который таким образом стал кем-то вроде министра иностранных дел при бее.

Тунис стал таким покорным, что вскоре французские войска были отозваны оттуда. Их уход послужил сигналом к всеобщему восстанию, центром которого стал Кайруан, один из священных для мусульман городов. Оно было быстро подавлено. Эскадра французских кораблей обстреляла и захватила город Сфакс, и одновременно 35 тысяч солдат, подойдя с трех сторон, окружили Кайруан и захватили его без единого выстрела (25 сентября 1881 г.). Однако французскому правительству хватило благоразумия, чтобы не превратить протекторат в полное присоединение Туниса к Франции. Франция завладела только Бизертой, где была построена большая база для флота. Однако полномочия резидента были увеличены. Теперь он стал главой реорганизованной тунисской администрации, в которой тем не менее только он не был местным жителем.

В первые годы ХХ в. Франция, несмотря на трудности, которые ей создавала Германия (в 1905–1911 гг.), сумела завершить оккупацию Северной Африки и обеспечила полную безопасность своей Алжирской империи, установив свой протекторат над Марокко.

Как много Франция сделала в Алжире за три четверти века и в Тунисе меньше чем за тридцать лет, легко увидеть по данным статистики. В 1881 г. в Тунисе жили всего несколько сотен французов, в 1906 г. их было 35 тысяч только в Тунисе. В 1881 г. там было всего 600 километров (примерно 375 миль) дорог, 200 километров (примерно 125 миль) железнодорожных путей и одна неважного качества гавань для крупных судов. Сегодня там 2500 километров (примерно 1560 миль) дорог, 1900 километров (1190 миль) железнодорожных путей и четыре современных порта. Финансы управлялись так хорошо, что все общественные работы оплачивались без введения новых налогов и доходы фактически были выше расходов. Ежегодный объем торговли в 1881 г. был равен всего 38 миллионам франков (примерно 7 миллионов 660 тысяч долларов). Он увеличился в пять раз и теперь составляет больше 200 миллионов франков (больше 10 миллионов долларов) в год.

В Алжире результаты еще более поразительные. В 1830 г. в прежнем государстве мавров было около 2 миллионов жителей, среди которых практически не было европейцев. Там было всего несколько миль дорог, а объем торговли был равен примерно 8 миллионам франков (1 миллион 600 тысяч долларов) в год. В 1908 г. население Алжира превышало 5 миллионов человек, в том числе не меньше 514 тысяч французов (родившихся там или натурализовавшихся). Город Алжир – один из главных портов на Средиземном море и второй по значению порт Франции. Было построено 14 тысяч километров (8750 миль) железных дорог и 3700 километров (2315 миль) железнодорожных путей, а объем торговли (примерно половина товаров – сельскохозяйственная продукция Алжира) превышает миллиард франков (200 миллионов долларов). Еще тридцать лет назад, когда до этих результатов было далеко, один посетивший эту страну немец написал: «Каждый, кто видел, как много труда французы потратили в Алжире, чувствует лишь презрение к тем, кто, даже видя перед собой эти выдающиеся достижения, смеет по-прежнему утверждать, что французы – плохие колонизаторы».