А как вошли в церковь, их в дверях церковных встретили митрополиты: 1) Кизицкий Кирилл, 2) Никомидийский Парфений, 3) Халкидонский Гавриил, 4) Филиппопольский Неофит, 5) Нигропонтский Калинник, 6) Дерковский Никодим, 7) бывший Дриский Парфений. А святейший Калинник, архиепископ Констянтинопольской и вселенский патриарх, в то время стоял, сошед с своего места, со крестом с небольшим, большими изумрудами устроенным, и тем крестом посланников благословил. И посланники святый крест и руку его, патриаршу, целовали, а святейший патриарх посланников целовал в голову и велел стать против своего места на левой стороне. И посланники, приняв от него, святейшего патриарха, благословение, стали в назначенных местех. А тогда в церкви пели на утрени стихиру евангельскую. А отпустя утреню, начали литургию. И на литургии на ектениях и во время великого выхода дьякон и священник молили Господа Бога о здравии великого государя его царского величества, а по отпуске литургии пели и многолетие ему, великому государю.

А потом святейший патриарх пошел из церкви в кельи свои; за ним шли по правую сторону посланники, а по левую митрополиты и иные священного чина и мирские особы клироса его. А, вшед к патриарху в кельи, говорил чрезвычайный посланник, думный советник и наместник каргопольской Емельян Игнатьевич речь такову: Божиею милостию пресветлейший и державнейший великий государь (средний титул) его царское величество, государь мой милостивейший, вас, всесвятейшего и блаженнейшего господина, господина Калинника, архиепископа Констянтинопольского, нового Рима и вселенского патриарха, велел поздравить и о вашем спасении спросить. И поднес патриарху милостыни три пары соболей по десяти рублев, косяк камки, мех белей да деньгами петьдесят левков. И святейший патриарх за поздравление и за присылку милостыни великому государю его царскому величеству бил челом. А потом посланник спрашивал от великого государя о здравии и о спасении всех вышепомянутых митрополитов, которые были при нем, патриархе. И митрополиты великому государю, его царскому величеству, за его, государскую, милость били ж челом и говорили, что они по должности своей о многолетном здравии великого государя, его царского величества, непрестанно Господа Бога молят и впредь то исполнять будут.

А потом святейший патриарх сел в креслах, а посланником велел сесть близ себя по правую руку в креслах же, бархатом червчатым обитых, а митрополитом велел сесть в лавке. И, седчи, говорил святейший патриарх: благодарствует-де Господа Бога, что сподобился видеть ныне их, царского величества посланников, которых чрез многие лета уже здесь, в Цареграде, не было, и ради они им паче иных. И посланники говорили, что они не по малу благодарны, видя лице его, святейшего патриарха, и получа благословение. А за счастием-де великого государя, его царского величества, и молитвами его, святейшего патриарха, от Керчи на его великого государя корабле в цареградское гирло чрез пучину морскую пришли они в пятый день. И святейший патриарх говорил: слава же Господу Богу, что перешли они пучину морскую и пришли в гирло в целости. Он же, патриарх, говорил: разлучение-де имеем с вами телом, а душою всегда в соединении. И посланники говорили, что они так же пребывают, а паче радуются, слыша воспоминание и молитвы в Божественной литоргии о многолетном здравии великого государя, его царского величества. И святейший патриарх и митрополиты говорили, что они имя великого государя, его царского величества, всегда незабвенно имеют в сердце своем и не токмо в церкви, но и в келиях своих о многолетном его, государском, здравии Господа Бога молят. И посланники говорили, что великому государю, его царскому величеству, о том известно и впредь чрез них, посланников, ведомо будет же. Да святейший же патриарх говорил: за многолюдством-де невозможно было всего чина церковного ныне исправить, потому что такое многолюдствие, как ныне они видели, бывает у них в церкви только одиножды, в самый праздник светлого Христова Воскресения, потому что многие восхотели их, посланников, видеть и для того собралися в церковь. И посланники говорили, что милостию Божиею и его, святейшего патриарха, правлением в церкви Божией все было чинно. Посланники ж говорили, что они поставлены от дому его, святейшего патриарха, в дальнем месте, а не в том месте, где прежде сего царского величества послы и посланники стаивали. И святейший патриарх говорил: видят-де они и сами, что далеко поставлены. А если б де были ближе, то почасту б с ним, патриархом, видались. И чтоб они о медленном своем житии не печалились; чаять-де при помощи Божией дело их совершится благополучно. И желает-де он видеть их в соборной церкви на праздник Рождества Христова. И посланники говорили, что ради б они отсюду ехать прежде того времени. И святейший патриарх говорил: хотя б де и до того времени жить, только б дело свое благополучно совершить.

А потом святейший патриарх говорил: для чего-де они, посланники, от брата и сослужителя его, от святейшего патриарха Московского, поздравления и благоприветствования не сказали и писания не привезли? И посланники сказали, что великий господин, святейший кир Адриан, архиепископ Московский, всеа России и всех северных стран патриарх по воле Божией немоществует многое время, а они, посланники, отпущены в сие посольство в скором времени из Азова и при самом отпуске видеть им его, святейшего патриарха, не случилось, и для того и поздравления к нему с ними не приказано. И святейший патриарх сказал: о том-де ему ведомо, что высланы они в сию посылку вскоре, и хотя-де он, святейший патриарх, к нему не писывал, однако же он с ними, посланники, писать к нему будет.

А потом изволил сам кушать и посланникам подавал из своих рук водку и конфекты разные и в чашках кагве и шербет. А митрополитом подносил казначей. А дворяном и иным чиновным людем подносили водку ж и конфекты и в чашках кагве и шербет иные келейные старцы.

И потом посланники встали и, восприяв у патриарха благословение, пошли. Провожал посланников святейший патриарх до половины палаты, а митрополиты в сени и с верхнего крыльца до другого крыльца, а патриарши чиновные люди духовные и мирские провожали посланников до лошадей. А лошади взведены были на площадь перед церковь. А народ, которой был в церкви, дожидался посланников вне церкви, у церкви и на той площади»[847].

Но посланники желали не только выезда в церковь и посещения патриарха. Они имели в виду встречи с находившимися в Константинополе или ожидавшимися туда европейскими послами. Видеться с послами цесарским, английским, голландским, венецианским и французским и говорить первым четырем из них о содействии мирным переговорам предписано было данным Украинцеву наказом