В этой системе жизни тоже не наблюдалось. Впрочем, ее здесь не было никогда – звезда оказалась карликом, из тех, у которых не бывает планет. Небрежно прощупав звезду и систему, Марика сосредоточилась на двух ее дальних «сестрах».

Одна была красным гигантом.

Другая – желтой, как и солнце родного мира метов.

Марику охватил восторг.

Наконец-то она почуяла свежий след!

Собрав всех на оси корабля, она велела старшей бате вновь передать по кругу серебряную чашу. Как только все сделали по глотку и чуть-чуть отдохнули, она направила темнолет в Бездну и вернулась на планету, где находилась база.

Пусть Серке думают, будто им удалось от нее ускользнуть.

I

Багнел сошел с деревянного темнолета на «Молоте». Марика окинула взглядом пустоту. «Молот» теперь был лишь одной из десятка огромных орбитальных станций, причем далеко не самой большой. Казалось, ближайшие окрестности забиты до отказа. За время отсутствия Марики многое изменилось. Кое о чем она, естественно, слышала, но одно дело слышать, а совсем другое – узреть собственными глазами.

Ей хотелось пролететь мимо ведущей троянской точки, чтобы увидеть воплощенный в жизнь результат ее усилий… Но она вполне понимала нетерпение Грауэл и Барлог, которые не были на родной планете почти семь лет. Пора было идти на посадку. Зеркало никуда не денется.

К тому же охотницам хотелось поспешить, чтобы избежать возможных неприятностей. О прибытии Марики уже стало известно. Багнел не мог сохранить его в тайне, поскольку многие знали, что он был с ней. Марика то и дело ощущала любопытные мысленные касания, в основном незнакомые. Не обращая на них внимания, она послала в обитель Рюгге предупреждение о своем прибытии и продолжила снижаться в сторону Рухаака.

Встречать Марику вышла сама старейшина Бел-Кенеке. Марика не сводила взгляда с главы Рюгге, не обращая внимания на силт, с интересом разглядывавших ее деревянный темнолет и оружие. Она пыталась прочитать мысли Бел-Кенеке.

Слишком долго она отсутствовала. Мир наверняка изменился, а возможно, стал совсем другим…

Несомненно другим. Она чувствовала разницу. В воздухе появились новые ароматы – такие же запахи тяжелой промышленности, как и те, что висели в безветренную погоду над Макше. Но Рухаак был далек от любой промышленности. Похоже, теперь так пахло повсюду.

Не стал ли мир воплощением мечты братства, чего Марика всячески пыталась избежать? И все потому, что это оказалось единственной возможностью вырваться из когтей граукена вечной зимы?

Марика подняла взгляд. Зеркало в ведущей троянской точке висело высоко в небе, слепя сиянием. Но воздух казался холоднее, чем раньше.

Повсюду лежал снег – на вид весьма глубокий.

Она не помнила, какое сейчас должно быть время года, но подозревала, что снег лежал бы в любом случае. Хотя Багнел говорил, что линия вечной мерзлоты сместилась далеко на юг от Рухаака, прежде чем остановиться.

Ожидавшие Марику силты выглядели истощенными и уставшими. Похоже, они недоедали, как и подданные, уже готовые позаботиться о темнолете. Интересно, насколько хуже стала жизнь для большинства метов?

Марика опустила темнолет на последние несколько дюймов, воссоединившись с родной планетой. Сойдя на землю, она едва не лишилась чувств – настолько ее вымотало долгое путешествие домой.

Бел-Кенеке приветствовала ее со всеми полагающимися почестями. Марика ответила ей тем же, радуясь, что за время долгого отсутствия ее положение в обществе нисколько не пострадало.

– Добро пожаловать домой, странница, – сказала Бел-Кенеке, на этот раз скорее от себя лично, чем от имени общины. – Мы думали, что никогда уже тебя не увидим. Не раз ходили слухи, будто ты погибла в темной пучине и продолжаешь жить лишь в легендах. Говорили, будто Редориад только делают вид, что ты жива, чтобы внушить страх колдуну и его сородичам.

– Я побывала намного дальше, чем любая силта до меня, Бел-Кенеке. Я видела десятки тысяч звезд и восхищалась десятками тысяч чудес. Я могу рассказать десятки тысяч историй, в которые никто не поверит. И вот я вернулась назад, в ледяной мир. Я вернулась домой.

– Ты отказалась от охоты? Сдалась? Здесь твоя помощь нам точно пригодится.

– Нет, я не сдалась. Не совсем. Зачем вам моя помощь?

– Мятежники…

– Ах вот как. А мой друг Багнел убеждал меня, что никто не хочет, чтобы я совала в это дело нос. Что все будут только рады, если я останусь межзвездной легендой.

– Наверняка среди высших силт многие так и считают. Твое возвращение однозначно станет темой для обсуждения в каждой обители, и в нем раз за разом будут искать некий смысл. Но я говорю от себя лично и от имени Рюгге. Мы рады, что ты вернулась, и готовы принять твою помощь.

– Расскажите, что происходит.

– С этим можно подождать. Мы стоим на холоде, а ты только что ступила на твердую почву. Сейчас ты больше нуждаешься в отдыхе, чем в новостях.

– Верно. Мне есть где расположиться?

– Там же, где и всегда. Там уже прибрано и натоплено.

– Хорошо. Зайдешь ко мне, как только будет возможность? Надеюсь, это тебя не слишком затруднит?

Моргнув, Бел-Кенеке взглянула на Грауэл, Барлог и бат Марики, которые вовсе не собирались удаляться в отведенные для бат комнаты.

– Вряд ли… – Похоже, она пыталась вспомнить, как следует себя вести с дикой силтой по имени Марика.

Пыталась вспомнить и сама Марика. Она уже семь лет обходилась без надуманных протоколов и церемоний силт ее родной планеты. Прошло семь лет с тех пор, как она видела Бел-Кенеке в последний раз. Возможно, старейшина больше не чувствовала себя в долгу перед Марикой.

– Не стоит рассуждать о причинах моего возвращения, даже про себя, – кивнув, сказала Марика. – Я здесь, и этого достаточно. Пусть другие сестринства ломают голову, пытаясь догадаться, что у меня на уме.

– Ясно, – слегка усмехнулась Бел-Кенеке. – Тебе что-нибудь нужно? Кроме крыши над головой и еды?

– Перечень нынешних старейшин и членов правящих советов всех сестринств звездоплавательниц. Пожалуй, еще по возможности все интересные и надежные сведения, касающиеся проблемы с мятежниками. Хотя, может, я и не захочу помогать тем, кто не сумел помочь себе сам.

– Я этим займусь. – Бел-Кенеке снова моргнула. – Добро пожаловать домой, Марика.

Она поспешила прочь. Марика озадаченно посмотрела ей вслед, не в силах понять, что на уме у Бел-Кенеке. Не утратила ли она за время отсутствия свой дар? Может, из-за того, что столь долго общалась лишь с немногими метами, причем хорошо знакомыми?

Бел-Кенеке скрылась в дверях.

– Идем, – махнула лапой Марика.