Арси, не захватил всех с тыла, и поторопился донести свои опасения до Шварценберга, чья штаб-квартира располагалась между Ножаном и Мери. Австрийский главнокомандующий, обыкновенно менее храбрый в своих планах, нежели император Александр, был в то же время не столь скор на испуг и днем 18 марта подтянул разбросанные корпуса к Труа с намерением сосредоточить их в Бар-сюр-Обе, дабы предотвратить опасность флангового движения своего грозного противника.

Так, 19-го, когда Наполеон во главе кавалерии галопом двигался на Планси, маршал Вреде, оставленный охранять Об и Сену между Арси, Планси и Англюром, отходил на Арси. Корпус Витгенштейна (ставший корпусом Раевского), корпуса кронпринца Вюртембергского [Вильгельма] и генерала Дьюлаи отходили к Труа, а резервы Барклая-де-Толли сосредоточивались между Бриенном и Труа.

Тем самым, дебушируя через Планси, Наполеон слишком забрал вправо, то есть в сторону Парижа, и вскоре в этом убедился, увидев попятное движение различных колонн Богемской армии. Однако зная по опыту, что если смело вклиниться в отступающие войска, то больше шансов захватить хорошую добычу, нежели натолкнуться на серьезное сопротивление, он без колебаний перешел через Об с кавалерией гвардии и передвинулся на Сену. Оставив генерала Себастиани с дивизиями Кольбера и Экзельмана на левом фланге для наблюдения за Арси, Наполеон с конной гвардией Летора помчался прямо к мосту Мери через Сену. Поскольку Мери был занят неприятелем, Летор перешел через Сену вброд ниже по течению и вышел прямо на арьергард кронпринца Вюртембергского. Он порубил несколько сотен человек и захватил весьма ценную добычу – мостовой экипаж Богемской армии. После этой смелой разведки Наполеон предоставил Летору преследовать хвост неприятельских колонн, а сам вновь перешел через Сену и заночевал в Планси.

Бой превосходно прояснил положение. Шварценберг спешно отступал из одного только опасения, что французская армия может передвинуться на его правый фланг. И Наполеон решил воспользоваться тем, что Париж открыт, а Шварценберг выказал столь мало твердости, и вернулся к плану передвижения к крепостям: теперь можно было собрать их гарнизоны и занять позицию в тылах неприятеля с почти удвоившимися силами. Казалось очевидным, что Шварценберг, отступавший теперь, отступит тем более, когда Наполеон будет в Витри, Сен-Дизье, Туле и Нанси, а Блюхер не станет выдвигаться вперед, пока Шварценберг будет отступать.

Поэтому Наполеон отдал следующие диспозиции. Удино, Макдональду и Жерару, избавленным от присутствия неприятеля, он приказал подойти через Провен и Планси и соединиться с ним в Арси на правом берегу Оба. Ней, направленный на Арси тем же берегом, должен был подойти днем с Молодой гвардией, а Фриан – со Старой. Сам Наполеон с кавалерией гвардии решил выступить в Арси утром 20-го левым берегом Оба. Присоединив Нея, Фриана, Удино, Макдональда и Жерара, подобрав по пути остатки неприятельских войск, получив конвои, отбывшие из Парижа с Лефевром-Денуэттом, он собирался двигаться с Оба прямо на Марну, а дальше в Витри, Сен-Дизье и, может быть, даже в Бар-ле-Дюк. Мортье и Мармон, оставленные в Реймсе и Берри-о-Баке, могли легко присоединиться к нему через Шалон, и Наполеон послал им соответствующий приказ. Таким образом, всё было подготовлено, чтобы с 70 тысячами человек направиться к крепостям. После этих диспозиций Наполеон написал в Париж о том, что намерен делать, настоятельно рекомендовав всем сохранять хладнокровие и выказав уверенность в успехе.

На следующий день, 20 марта, день, который не раз делался памятным в его жизни, Наполеон покинул Планси и с частью своей кавалерии направился левым берегом вверх по течению Оба. Другую ее часть Летор оставил у Мери, дабы собрать обозы и пленных. Генерал Себастиани с дивизиями Кольбера и Экзельмана выдвинулся на Арси еще раньше. В своей крайней уверенности Наполеон не соблаговолил перейти через Об, чтобы двигаться под прикрытием, и направился на Арси дорогой, которую наметил подразделениям кавалерии.

Прибыв к середине дня в Арси (Арси-сюр-Об), он нашел там генерала Себастиани, весьма встревоженного тем, что он видел по пути. Ней, только что подошедший со своей пехотой правым берегом Оба, казался не менее встревоженным. И тот и другой, оттеснив баварские аванпосты, заметили, как им показалось, между Обом и Сеной, то есть между Арси и Труа, всю Богемскую армию. Если так оно и было, то следовало не теряя времени покидать Арси, который расположен на левом берегу Оба, и переходить на правый берег, дабы прикрыться от неприятеля рекой. Хотя вследствие приказа о воссоединении войск в Арси вскоре должны были собраться 70 тысяч человек, а после присоединения Мортье и Мармона в Витри – 85 тысяч, в настоящую минуту силы французов насчитывали только 20 тысяч. Ведь кавалерия гвардии располагала 5 тысячами человек, Ней подвел только 9-10 тысяч пехотинцев Молодой гвардии, а Фриан – 5–6 тысяч пехотинцев Старой. С подобными силами невозможно было противостоять 90 тысячам солдат Шварценберга, сосредоточенным между Арси и Труа.

Хотя князь не любил рисковать, он обладал твердостью старого солдата и после отвода главных корпусов от Ножана на Труа уже не мог отступать дальше с 90 тысячами человек перед 30–40 тысячами французов. К тому же ему надоели речи пруссаков, их постоянное бахвальство, и он хотел доказать, что тоже способен противостоять грозному Императору Французов. Поэтому он решил передвинуться на Арси, принять сражение, если его предложат, и в любом случае помешать французам снова захватить Труа. С этой целью Шварценберг приказал баварцам приблизиться к Арси через правый фланг, передвинул корпуса Раевского, Вюртемберга и Дьюлаи прямо на Арси и связал эти две силы гвардией и резервами. В два часа пополудни Шварценберг появился перед Арси.

Себастиани, задетый словами Наполеона, который не принял всерьез его опасений, с несколькими эскадронами кинулся на дорогу в Труа, чтобы лучше разглядеть то, что он, по его мнению, и так хорошо разглядел в первый раз. Сильно пересеченный участок за Арси в направлении Труа мог скрывать в складках местности значительные количества войск. Миновав первые неровности участка, Себастиани вскоре обнаружил надвигавшуюся баварско-австрийскую кавалерию и во весь опор вернулся рассказать об этом Наполеону. Спешно поднялись на коней дивизии Кольбера и Экзельмана, чтобы противостоять неприятелю. Генерал Кайсаров во главе многих тысяч всадников атаковал дивизию Кольбера, насчитывавшую от силы 700–800 человек, и отбросил ее на дивизию Экзельмана, которая была вынуждена уступить. Все вместе, преследователи и преследуемые, вперемешку подошли к Арси. Ней находился слева в Гранд-Торси[12] с пехотой Молодой гвардии. Между Гранд-Торси и Арси имелось не более трех-четырех батальонов, в том числе один польский. Этот батальон только и успел встать в каре и принять Наполеона, чтобы спасти его от неприятельской кавалерии. Поляки стойко держались под градом снарядов и повторявшимися