Все это заняло немного времени – не более трех вздохов. В этот момент резкий звук заставил всех обернуться. Жертва нападения бандитов шагнул вперед и обрушил дубину на голову ближайшего грабителя, нанеся страшный удар.

Теперь уже трое нападавших лежали в грязи, а двое других развернулись и побежали. Один из тех, кто остался лежать на земле, пошевелился и застонал.

Суар посмотрел на человека, которого спас. Он не мог хорошенько рассмотреть его в тусклом свете: одежда из клетчатой материи, густые усы, как у северо-восточных варваров. Спасенный отступил, держа дубину наготове, как будто все еще сомневался в намереньях Суара.

– Ты можешь добить негодяя, – заметил Суар. – Я не грабитель, а рифмоплет… вот.

– И как тебя зовут? – поинтересовался коротышка. Как и Суар, его говор был свойственен бастардам Гесперид из портов Западного океана, но со странным акцентом.

– Я – Суар Пейал Амфер, торгующий исполнением сладкозвучных песен. А вы, мил человек?

Незнакомец выдавил какие-то странные звуки, словно подражал рычанию собаки.

– Что вы сказали? – переспросил Суар.

– Я сказал, что меня зовут Гху Глеокх. Похоже, я должен поблагодарить тебя за спасение.

– Твое красноречие сокрушит меня. Действительно ли ты незнакомец в этих краях?

– Так и есть, – подтвердил Гху Глеокх. – Помоги мне перевязать эти порезы. – Пока Суар перевязывал Гху Глеокху две небольшие раны, тот спросил: – Не мог бы ты подсказать, где в Керни можно купить пару наперстков вина, чтобы размочить хлеб?

– Я направлялся в таверну Деренда в поисках работы. Не стану возражать, если ты присоединишься ко мне. – Говоря все это, Суар вытер свой клинок о тело ближайшего трупа, а потом убрал его в ножны и отвернулся. Подняв свой плащ и завернутые в него вещи, он отправился дальше по набережной.

Гху Глеокх отправился следом, прихватив короткий меч одного из погибших нападавших, поскольку своего клинка у него не было.

Суар же решительно направился к таверне Деренда и уверенно вошел, сдвинув кожаный занавес, который служил дверью. Входя, ему пришлось сильно нагнуться, чтобы не удариться головой о верхнюю часть дверной рамы. Сам Суар был родом из Посейдонии, расположенной за западными морями… или Пуссадом, как иногда ее называли… где рост шесть с половиной футов считался средним. В центральном очаге потрескивало и фыркало пламя, высвечивая бородатые и бритые лица, а синеватый дым, поднимавшийся из очага, собравшись в густое облако под потолком, не спеша выползал на улицу через небольшую дыру, специально пробитую в крыше. Хотя пламя в очаге было не слишком большим, поскольку в Керни никогда не было по-настоящему холодно.

Суар, осторожно пробираясь среди переполненных скамеек, кивнул нескольким знакомым, а потом вывалил свои узлы на стойку Деренда. В одном из узлов оказалась старая потертая лира, в другой – грубая сумка для провизии, от которой так сильно пахло «дарами моря», что этот запах перебивал большую часть ароматов гостиницы.

– А, поэт, – проворчал Деренд, упираясь животом в стойку с другой стороны. – Как дела, бродяга?

– Реально неплохо, хозяин! – откликнулся Суар. – Я пришел, чтобы ты приготовил мне ужин – королеву морских тварей, жемчужину рыбного царства. Посмотрите!

Он ослабил завязки на сумке и вывалил на прилавок очень большого осьминога. Гху, который стоял за спиной поэта и следил за происходящим через плечо Суара, отпрыгнул назад с хриплым криком.

– Боги! – закричал он. – Это настоящее чудовище. Ты уверен, что эта тварь мертвая?

– Уверен, – усмехаясь, подтвердил Суар.

– Без сомнения, ты украл эту тварь у какого-то бедного рыбака, – проворчал Деренд.

– Как мир недооценивает художников! – воскликнул Суар. – Если бы я сказал тебе, что получил ее совершенно честным образом, ты бы все равно не поверил, так зачем спорить? Так или иначе, приготовь ее должным образом с оливковым маслом. Добавь немного зелени и подай это с мехом лучшего зеленого вина из Зхуска.

Деренд взялся за осьминога.

– Зелень и оливковое масло ты сможешь заработать своим карканьем, но за вино придется заплатить.

– Увы! У меня было немного звонкого металла поутру, но я заигрался в бабки. Если бы ты дал мне кредит, пока я не стану петь и не получу…

Деренд покачал головой:

– Могу подать только ячменное пиво.

– Моллюски Лира! – воскликнул Суар. – Неужели ты думаешь, что я смогу петь, не смочив горло? – он махнул рукой в сторону зала. – Неужели ты полагаешь, что вся эта публика набилась в зал из любви к твоему горькому пиву и кислой физиономии? Они собрались, чтобы послушать меня. Иначе кто поздно вечером заявится в эту дыру?

– Ты слышал меня, – фыркнул Деренд. – Пиво… или можешь завывать где-нибудь в другом месте. Я приглашу девку, распутную девку с большой грудью, которая не только споет, но…

Гху Глеокх, пересилив себя, положил на прилавок маленькую медную бляшку, напоминавшую по форме топор, на которой была вычеканена летающая рыба Керни.

– Вот, – произнес он, словно заговорщик. – Принеси нам мех с вином.

Деренд широко улыбнулся, увидев монету.

– Это много больше, чем нужно, – заметил Суар. – Хозяин Деренд, ты – старая бадья сала, видел моего приятеля миловенского кузнеца?

– Не сегодня, – заметил Деренд, притащив кожаную бутылку и несколько просмоленных кожаных кружек для питья.

– Он придет попозже, без сомнения, – продолжил Суар. – Какие новости?

– Сенат нанял нового волшебника, Смолоу, – ответил Деренд. – Тартессиан зовет его Барик.

– Что случилось со старым магом?

– Его посадили на кол за песчаную бурю.

– За что? – с интересом спросил Гху.

Деренд объяснил:

– Он вызвал воображаемую песчаную бурю, чтобы сокрушить рейдеров верблюдов пустыни… обитателей Ликитансов, но неверно рассчитал и похоронил под песком наших воинов. А какие новости у тебя, Суар?

– Молодого Оккозена, сына консула Билкаджми, арестовали за то, что в пьяном виде опрометчиво вел колесницу. Но благодаря его связям судья отпустил его, сделав устный выговор. И еще… Геддел был убит ведьмой в Атлантических горах. А ведь он всего лишь пытался обмануть ее с помощью смертоносных чар, – тут Суар повернулся к своему спутнику. – Милый Гху, давай найдем место, или нам придется столкнуть со своего места одного из этих кернийцев. А пока разделывают моего замечательного осьминога, пожуем немного хлеба за твой счет.

– Хорошо, но лишь потому, что я тебе должен, – разочарованно проговорил Гху. – Но даже раскаленный клинок не заставит меня съесть и кусочка этого отвратительного морского чудовища.

– Значит, ты большой дурак, – фыркнул Суар, оглядывая толпу. – А, вон, я вижу скамью пустую, как мой кошелек… Подвиньтесь…