– Вы хотите, чтобы я отправился в Гозау вместо вас? – воскликнул Гезун, разволновавшись и преисполнившись предчувствия.

– Ты с замечательной быстротой ухватил мою мысль, прежде чем я высказал ее до конца. Да, мой мальчик, задача как раз для тебя, и ты ее выполнишь.

– И что мне надо купить? Что-то, что покажется достаточно хорошим?

– Ни в коем случае! Только рукопись Хордхана.

– И что это за рукопись? – поинтересовался Джезун.

– Название подразумевает, что это несколько вощеных листов, покрытых пиктограммами.

– И что же записано в этой рукописи?

– Чары.

– Какие именно?

– Будь ты проклят за свое любопытство! Но, возможно, ты в самом деле достоин знать, хотя и должен внимательно смотреть, куда ступаешь… Ты ведь, без сомнения, знаешь, что твоя земля Пуссад медленно, в результате многих землетрясений, опускается в воды Западного моря…

– Я об этом слышал. Вы говорили, что любой, кто возьмет лодку в гавани Виенкар в спокойный день, увидит сквозь воду руины прежних зданий, когда-то выстроенных на сухой земле.

– Точно. Мои расчеты показывают, что через три тысячи лет от Пуссада вообще ничего не останется, кроме цепи островов из вершин гор.

– Какое значение имеет то, что случится через несколько тысяч лет?

– Для тебя никакого, парень, но короли должны смотреть намного дальше в будущее, чем их краткий срок правления – по крайней мере, если они по уровню интеллекта чуть выше простых коронованных обезьян. Рукопись Хордхана, по слухам, содержит заклятия такой силы, что они могут то ли ускорить, то ли замедлить погружение в воду материка. Заполучив эти заклятия, ты увидишь, насколько меня зауважают пуссадианские правители.

– Неужели эти заклятия и в самом деле работают?

– Насколько я знаю, нет. Но даже если не сработают, обладая ими, я получу рычаг, с помощью которого смогу открыть казну Лорска, Парска и остальных городов-государств.

– Тогда завтра поутру я оседлаю Достаена, отправлюсь в пещеру Даускезха и договорюсь о покупке раньше остальных.

– Да, но не все так просто, поскольку этот аукцион имеет два уникальных правила. Во-первых, ты не будешь видеть лица своих товарищей-претендентов. Это одна из причуд Даускезха: все присутствующие должны быть в масках, напоминающих лики животных.

– И мне нужно раздобыть такую маску? – В голове Гезуна родилась неприятная картина: он, с головой леопарда или козерога, едет трусцой через Эзвелар на муле, к безумной радости его товарищей-подростков.

– Нет, Даускезх сам снабдит всех масками по прибытии, самостоятельно назначив, кто какое животное будет изображать. И решит он это по тому, каков претендент душой и характером. И этот факт даст тебе подсказку ко второй трудности, что поистине остроумно. Ни один из выставленных лотов не будет открыто показан и будет обозначен просто числом.

– Это шутка? Откуда мне знать, когда на торги выставят рукопись Хордхана?

– Всему виной тщеславие Даускезха Вана, который, как истинный маг, может узнать желаемое, ничего не говоря. И, по правде, если бы я был там, то наверняка умудрился бы потерять голову от его уловок. Испытывая недостаток в таких навыках, ты должен что-то придумать. Тебе, без сомнения, придется иметь дело с Никуртеу Балуа, пусть боги спалят его прокаженную душу, но только после того, как ты получишь эту рукопись. И если оценивать силу волшебников Нембиара, то Даускезх стоит первым, я – на втором месте, а на третьем месте будет Никуртеу. Отсюда следует, что из всех, кто надевал маски по этому случаю, Никуртеу окажется самым проницательным. Поэтому ты должен узнать его под маской, которая, как я предполагаю, окажется маской совы, так как эта птица – универсальный образ самой мудрой птицы королевства. И когда ты почувствуешь, что он проявляет нездоровый интерес к какому-то из лотов, можешь быть уверен, что это и есть нужная рукопись. Тогда можешь торговаться до конца.

– Но что помешает тому же самому Никуртеу напустить на меня какие-нибудь зловредные чары, которые обездвижили бы меня или лишили речи, пока торги не закончатся?

– А, да, пустяк, который совершенно случайно вылетел у меня из головы. Я дам тебе амулет, который следует носить до своего возвращения, чтобы любое направленное на тебя заклятье отскочило на отправителя.

– А может, лучше, если вы дадите мне кольцо из звездного металла?

Гезун указал на полоску металла, похожего на серебро, но более тусклого, что украшала палец Санчефа Сара. Этот никому не известный металл был крепче самой твердой, закаленной брони, и, как говорили, его выковали из камня. Он был подобен водоотталкивающей ткани, только не для воды, а для любых заклинаний. Самому хозяину Гезуна приходилось снимать его, прежде чем творить какое-то заклинание.

– Хей, хей… ты хочешь оспорить мой приказ, молодой койот? Вряд ли!

– Увы. Вас не заботит моя судьба, вас интересует только ваше искусство. Когда-нибудь, в момент абсолютного отчаяния, я покончу с собой…

– А теперь поезжай… Ты был хорошим мальчиком, хотя порой невыносим, и, возможно, именно поэтому я предлагаю тебе сделку. У меня есть еще одно кольцо из небесного камня, и, чтобы увериться, что рукопись вне опасности, я дам тебе его.

Гезун Лорка усмехнулся из-под копны черных завитков волос типичного пуссадианина.

– Я принесу вам эту дурацкую рукопись. Или погибну, пытаясь добыть нечто похожее! Вы покормите моих животных, пока меня не будет?

– Да, хотя не знаю, почему должен превращать дом в зверинец. Ну, а теперь иди поужинай хорошенько, поскольку твое путешествие начнется завтра рано утром…

Гезун Лорка уже три дня ехал по глубоким узким ущельям мрачных гор полуострова Гозау. У него была масса времени, чтобы все обдумать.

Он удивлялся, к примеру, плану своего хозяина вытащить сокровища у царьков Пуссада с помощью рукописи Хордхана и ее предполагаемых чар. В числе этих правителей находился и его собственный прежний суверен – Вуар Капризный из Лорска. Теперь нужно было решить, кому остаться верным в первую голову: королю Вуару или Санчефу Сару? Это был его первый реальный шанс обдумать подобную проблему с тех пор, как год назад его выкупили у пиратов Харреиморка. Год назад Гезун был похищен, когда изучал свои семейные владения на считавшихся безопасными западных берегах Лорска. С тех пор он жил в постоянном страхе, впитывал новый жизненный опыт, и у него не оставалось времени думать о подобных вещах.

Он не знал, как должен поступать раб. Если он убежит, то его вернут, прежде чем он пересечет границы Ксембиара, и тогда его насильно вернут Санчефу Сару. Минус ухо, как напоминание о побеге. С другой стороны, если бы он пересек море Тритонов, переправился в Пуссад, то оказался бы в безопасности, а доберись он до Лорска, вся армия царства встала бы между ним и любыми преследователями.

К сожалению, между ним и родной землей лежало сумеречное море, и перебраться через него было не так уж легко для четырнадцатилетнего парня с рабской меткой на руке.