Бисмарк правил Германией, убедив каким-то необъяснимым образом старого доброго короля в своей незаменимости. Ему удалось оторвать слабовольного монарха от семьи и вклиниться между ним и его женой, между отцом и сыном. В этом межчеловеческом пространстве он и жил, используя свою магию для наращивания власти, которая основывалась ни на чем другом, а только лишь на привязанности Вильгельма I к своему главному министру. Он возбудил ненависть к себе королевы и кронпринцессы тем, что подмял под себя супруга для одной из них и тестя – для другой. Между королем и министром часто возникали размолвки, сопровождавшиеся слезами и расстройством нервов. Бисмарк обычно добивался того, чего хотел, но ценой физических и душевных мук: во время ссор у него начинались приступы невралгии, он ощущал упадок сил, страдал бессонницей и несварением желудка. Двадцать шесть лет Бисмарк и король поддерживали странные отношения любви-ненависти. Король обычно сохранял добродушие и безмятежность, Бисмарк же взрывался раздражением и гневом. Главная и самая ужасная ирония его карьеры в роли могущественного государственного властелина заключается в том, что он в действительности постоянно ощущал свое бессилие. Современники называли его «диктатором» или «деспотом». А сам Бисмарк избрал для себя в эпитафии более простой и близкий к истине титул: «Верный немецкий слуга кайзера Вильгельма I».