– О, а вот и ты!

– А вот и я – раздраженно цежу в ответ, немного сбитая с толку такой реакцией – какого черта ты там делала?

– А то ты не знаешь! Ноэ позвал меня посмотреть на звезды и я согласилась. Да, согласилась – фыркает, заметив мое выражение лица – а что, вам с Лео можно, а мне нет? Развлекаешься сама – дай и другим. Я же тебе не стала мешать!

– Вот как?! – задыхаюсь в негодовании – отлично, ну и где же тогда твой герой-любовник?

– Наверху – движения вновь становятся резкими – пока тебя нет, Влад выполняет твои обязанности!

– Какие обязанности?

– Появляться в ненужный момент и все портить к чертовой матери! – шипит она и пробегает мимо, сильно толкнув плечом.

Я даже не ожидаю такого напора, но благодаря периллам удерживаюсь на лестнице, ошарашенно глядя буйствующей сестре вслед.

Влад?

А что Влад вообще делает на крыше? Хоть кто-то этой ночью в замке вообще спит?

Но как бы то ни было – там же все еще и Локид, а к нему у меня найдется парочка интимных вопросов. Разозлившись до пущей степени (сам ее позвал! На звезды смотреть, ну как же!), я несусь обратно наверх, вновь открыв третье-четвертое и миллионное дыхания.

Взобравшись, наконец, наверх– и не давая себе выдохнуть – я выбегаю на площадку..

И сразу же вижу двух мужчин.

Не знаю, чего я ожидала. Наверное,

(..появляться в ненужный момент и все портить к чертовой матери..)

каких-то криков, выяснений отношений или элементарных правил по отношению к несовершеннолетним в его доме, но все равно на повышенных тонах.. однако, не слышу ничего.

Зато вижу больше, чем хотелось бы.

Влад крепко держит Локида у самого края парапета, наклоняя его все больше над бездной.. И лишь прислушавшись, разбираю в порывах ветра все-таки едва различимые слова.

– Выбрал слабое звено, самую беззащитную? – гневное цежение Влада.

Беспокойный взгляд Локида через плечо. Его пальцы крепко вцепились в пиджак друга – судя по всему, даже он понимает, что время шуток кончилось..

– Влад.. – вновь беспокойный взгляд за плечо, покуда Влад наклоняет его все сильнее, оттесняя все дальше – ты начинаешь слишком о них переживать! Это ведь всего лишь..

– Мои гости! – рявкает он – … и друзья.

При этих словах весь первичный испуг Локида будто бы рукой сметает. Изумленно глянув на Влада мгновение, словно бы уточняя «ты это всерьез?», он вдруг разражается громким неприятным смехом:

– Друзья? – заливистый хохот разносится в воздухе – еще немного и ты станешь считать себя одним из них. Но ты – не они! Не эти жалкие создания..

– Что же ты сидишь тогда здесь, среди «жалких созданий» и никак не уберешься восвояси?

Смех Локида злит Влада еще сильнее – и теперь он уже наклоняет друга над бездной так, что тот едва касается носочками своих лакированных ботинок поверхности площадки.

– Хватит! – подбежав, я безуспешно пытаюсь оттянуть за плечо Влада, не желая наблюдать убийства пусть и мерзкого, но все-таки человека – отпусти его!

Он так удивляется моему голосу (очевидно, за этими разборками в тусклом свете даже не заметив моего появления на крыше), что в полной растерянности изумленно оборачивается:

– Дженна? Что ты тут делаешь?

Ноэ пользуется этим мгновением и вырывается из рук друга. После чего отступает к стене и с привычной невозмутимостью начинает поправлять свою одежду, будто только что и не висел на волосок от смерти.

И почему-то, вспоминая тот темный взгляд Влада, с которым он смотрел на Локида – ужасная догадка заставляет меня склониться к тому, что он и правда мог швырнуть его вниз. Потом очень пожалеть об этом, стоять с растерянным непонимающим взглядом, как тогда у Грэдиша, глядя на то, что сотворил.. но все-таки швырнуть он его мог.

И вероятнее всего, Ноэ

(…беспокойный взгляд локида через плечо. его пальцы крепко вцепились в пиджак друга..)

это тоже понимал.

– Что я здесь делаю?!

Противоречивые эмоции захлестывают меня, будто бы вода переполненный до краев бассейн. С одной стороны я все еще в ярости, с другой – в растерянности на несоразмерную поступку реакцию Влада. С третьей..

– Лучше скажи, что ты тут желаешь – после чего оборачиваюсь с Влада на Ноэ – а лучше давай поговорим с тобой, скользкий ублюдок! Не знаю, что ты успел наобещать Милли и что тут произошло до того, как появился Влад, но если ты еще хоть раз..

– Что еще хоть раз? – лукавые огоньки сверкают в его глазах и он склоняет голову, изучая меня с неприятной насмешкой – проведаю твою сестру? О-о, это будет повторяться не единожды, пока..

Быстрый взгляд на Влада:

– Скажешь ей, до какого момента это будет продолжаться, а, Влад? – жесткая усмешка – ты же честный парень, тебе нечего скрывать от своих.. друзей.

Я непонимающе хмурюсь и оборачиваюсь вновь на Влада:

– О чем он говорит? Что скрывать? Почему он не отвяжется от моей сестры? Объясни мне, какого черта он здесь, если ты сам уже не хочешь его больше видеть?!

Локид разражается неприятным смехом, но будто бы по щелчку его лицо искажает гримаса такой ненависти, какой я прежде еще не видела. Его модельное неживое личико становится будто бы куском пластилина разных лоскутов, которые смешал маленький ребенок. Сверху надавил рукой и просто так оставил.

Будто бы телевизор, который пошел помехами или голограмма, пришедшая в неисправность..

Глаза его продолжают находиться в чуть прищуренном состоянии, свойственном той благодушной деланной улыбочке, с которой он всегда ходит. Однако рот искривлен в какой-то черной ярости, точно он готов сам сейчас нас всех швырнуть с этой чертовой крыши. И вот – попеременно, будто глючить может только что-то одно – реакция глаз и рта начинает меняться местами.

Глаза – улыбающиеся, губы – искривлены злобой.

Глаза – сверкают ненавистью, губы – искрят лукавой улыбочкой.

И так быстро-быстро меняется, будто бы сломанная в конец игрушка.

Зрелище настолько жуткое и неестественное эмоционально, что я шарахаюсь от него назад.

(..объясни мне, какого черта он здесь, если ты сам не хочешь его больше видеть?!..)

– Может я тебе скажу, зачем я здесь? – он смотрит на меня, вновь и вновь «мерцая» – хотел посмотреть, как разобьются очередные иллюзии! Как же много их у людей! «Любовь», «родство душ», «дружба».. Все о них говорят, но никто никогда не видел.

Наконец, эмоции, точно по щелчку, разом застывают.

И, будто бы выверенными движениями шпателя, кто-то выравнивает эмоциональную гамму на лице Локида, сделав его совершенно безликим. Обретя эту базовую основу, он возвращает свое привычное выражение лица.