сбегал в госпиталь и принёс простыню, в которую и обернулась ифрит.

— Сейчас мы с тобой, Ахмара, сходим к алтарю, посвящённому богу Зелу, — сообщил я ей. — И там ты принесёшь клятву, но не мне. Принесёшь клятву верности идеям Маркса, Энгельса, Ленина и Сталина, а также самой Коммуне. На двадцать лет.

— Кто эти боги? — напрягшись, спросила ифрит.

— Ха-ха! — хохотнул Аршанин.

Его поддержали абордажники, а Елизавета лишь слабо улыбнулась, продолжая держать вилку в боевой готовности.

— Это не боги, а давно мёртвые люди, — пояснил я. — Великие, кто бы и как к ним ни относился.

— Я не могу служить мёртвым, — покачала головой Ахмара.

— Так я и не говорю тебе служить им, — усмехнулся я. — Я говорю тебе, что ты будешь служить их идеям. А также Коммуне — государству, растущему на руинах мёртвого мира. Идём.

Алтарь стоял на палубе — там же, где и упал. Зел, пока что, никак не показывал себя, сидит, наверное, ждёт подходящего времени…

— Встань перед алтарём на одно колено, — велел я ифриту.

Она выполнила требуемое и посмотрела на меня в ожидании дальнейших инструкций.

— Я, Ахмара, восемьдесят третья дочь Ахмара Внушительного, младшего хакима Полей Пламени, вступая в ряды Ополчения Советской Коммуны, принимаю присягу и торжественно клянусь быть честным, храбрым, дисциплинированным, бдительным воином, строго хранить военную и государственную тайну, беспрекословно выполнять все воинские уставы и приказы командиров и начальников… — начал я зачитывать из смартфона воинскую присягу СССР. — Я клянусь добросовестно изучать военное дело, всемерно беречь военное и народное имущество и до последнего дыхания быть преданным своему Народу, своей Советской Родине и Советскому Правительству…

— Я не могу дать такую клятву!!! — возмутилась Ахмара. — Это клятва верности!

— Тогда мне сразу в голову выстрелить или лучше в живот, чтобы помучилась? — вытащил я обрез.

Ифрит опустила голову и задумалась. Похоже, что жить она хочет очень сильно.

— На двадцать лет? — спросила она.

— На двадцать лет, — кивнул я.

— Ладно… — неохотно ответила она.

— Тогда повторяй за мной: Я, Ахмара, восемьдесят третья дочь… — начал я.

— … Если же я нарушу эту мою торжественную присягу, то пусть меня постигнет суровая кара советского закона, всеобщая ненависть и презрение трудящихся, — закончила Ахмара.

— Величайший и могущественнейший Зел, ты принимаешь эту клятву? — спросил я у алтаря.

— ПРИНИМАЮ, — ответил бог зависти и соперничества.

Я повернулся к Ахмаре с максимально дружелюбной улыбкой:

— Добро пожаловать в ополчение Коммуны!

Примечания:

1 — Пролежни — некроз тканей в областях постоянного давления, сопровождающийся нарушением местного кровообращения и нервной трофики. Возникает он, как правило, вследствие недостаточного ухода за лежачим больным (обычно, это парализованные пациенты). Профилактика сложна: надо менять положение тела пациента каждые два часа, регулярно протирать его кожу, а также делать ему специальный массаж. Последнее необязательно, если есть специальный противопролежневый матрас, но такие точно не найти в каждом доме. Впрочем, технический прогресс достиг таких высот, что сейчас существуют специальные медицинские кровати, которые в автоматическом режиме специальным образом меняют наклон лежащего пациента (для сохранения лёгочной функции и избежания ателектаза), а также имеют «антипролежневый режим», имитирующий естественные движения человека. Но это счастье, как ты понимаешь, стоит очень больших бабок (образчик сильно выше среднего, выходит, по нынешним ценам — примерно 1/17 стоимости крыла от Боинга). А вообще, это только в «Санта-Барбаре» СиСи Кэпвелл может спокойно пролежать двести серий в коме и всем нормально, а на деле за кадром остаётся продолжительная и тяжёлая работа медицинского персонала.

Глава сорок седьмая. Char Leclerc

/6 августа 2022 года, Французская Республика, порт Тулона/

Так как произошедшее с Никоновым произвело на всех неизгладимое впечатление, было решено отложить процесс наделения сверхспособностями на следующий день. Я же хотел ненавязчиво понаблюдать за Елизаветой и Константином. Может, они действительно нормальные, а может, скрывают свои резко обострившиеся извращённые наклонности, до поры до времени.

Но наблюдения показали, что Елизавета вернулась к своей обычной жизнедеятельности, а Константин полностью ушёл в ремонт двигателя, что тоже есть его обычная жизнедеятельность.

Правда, Аршанин сообщил мне, что Савельев попутно собрал из наличного хлама какой-то сложный механизм, вроде бы, станок. Назначение его непонятно, но выглядит неопасно, поэтому мы оставили всё, как есть.

Я же остаток вчерашнего дня потратил на Шув, которая чувствует себя слегка паршиво.

А сегодня, прямо с утра, я подошёл к алтарю Зела.

— Чего ты хочешь, смертный? — сходу спросил он.

— Поправить дела с маской, — ответил я.

— За это я хочу в жертву десять суперов, — назвал своё условие Зел. — Маску исправлю и усилю авансом, но не вздумай обмануть меня.

— Я всё сделаю, — пообещал я.

— Помести маску на мой алтарь, — велел бог зависти.

Делаю, как он говорит, после чего наблюдаю за тем, как маска исчезает в алтаре, а затем появляется вновь.

— Теперь конструкты будут чуть более умными, — сообщил мне Зел. — Но не полагайся на их ум слишком сильно — они стали умнее, а не умными. В основе своей они всё так же тупы, как дерево, из которого ты их создашь.

— Понял, — ответил я, после чего поклонился. — Я благодарю тебя.

— Большей благодарностью будет сделать то, что тебе велено, — проворчал Зел.

Он разорвал связь с алтарём.

— Эх… — вздохнул я и пошёл в корабельный госпиталь.

По пути посмотрел на причалы Тулона. Почти без изменений, хотя зомби в воду падать уже перестали: вчера, на почве моего выстрела, они очень сильно возбудились и начали осыпаться с причала, под давлением масс.

Солёная вода не идёт на пользу никому и ничему, кроме морских рыб, поэтому этим зомби крышка, спустя определённое время. Плоть размягчится, возможно, появится какая-то плавучесть, но до этого зомби ещё надо будет «дожить», ведь в море есть разные рыбки, обожающие мясо по акции…

— Начинаем? — увидел меня Босяков.

— Эх, да, начинаем, — кивнул я. — Кто там следующий? Сергей Иванович Рюшечкин?

— Так как «Лазерный взгляд» тобою исключён, он выбрал «Драконида», — сообщил мне врач. — Хотя я считаю, что если это то самое, что предположил Ящур, хорошего будет мало.

«Лазерный взгляд» — это даже звучит небезопасно, поэтому, после того, что случилось