можно позавидовать. Я бы не ушел с флота, а мотался бы по морям, но жена не дает. С моими сорванцами одной невмоготу. Пришлось бороздить асфальт. Три дня дома, пять в дороге. Но с морем не сравнишь.

— А я море только в кино видел. Первый раз в жизни еду. Накупаюсь… Даже вылезать из воды не стану. Куплю ласты, маску и стану Ихтиандром.

— Кем–кем?

— Вот я все думаю, почему люди не могут жить под водой, как амфибии? Какой мир мы для себя открыли бы. А?

— Да, браток. Ты прав. Море ни с чем не сравнишь. Налей–ка мне водички. Злая хреновина, горло дерет.

Антон взял стакан и отправился в ванную. В эту секунду дверь распахнулась и в комнату ворвались люди в масках. Они выставили руки вперед и открыли пальбу. Антон успел скрыться за перегородкой и упасть на пол. Пули разнесли дверь в щепки. Выстрелы продолжались несколько секунд, затем замолкли.

— Козел! Ты кого мне подсунул?

Окрик оборвался, хлопнула дверь, и вновь раздались выстрелы. На этот раз стреляли из автоматов. Шквал коротких очередей, и вновь тишина.

Кто–то выбил ногой дверь. Кто–то ворвался в номер. Протопали тяжелые шаги.

— Тут два трупа! Идем дальше!

Вновь хлопнула дверь. Антон приподнял голову и осмотрелся. Запах пороха, дым и мертвый дальнобойщик. Несколько пуль изуродовали его лицо до неузнаваемости. Стреляли прицельно.

Парня вырвало на месте. Он вскочил на ноги и выбежал в коридор. На ковровой дорожке лежали два трупа в спортивных костюмах, рядом валялись маски. Антон уже где–то видел эти перекошенные лица. Смерть застала их врасплох, и они даже не успели понять, что с ними произошло,

В здании начиналась паника. Народ выскакивал из своих номеров и в полуголом виде метался из стороны в сторону. Антон не стал терять времени и бросился к лестнице. На первом этаже собралась толпа желающих вырваться на улицу. Голые красотки кричали громче всех.

Антона засосало в мясорубку и понесло, как на волнах, к узким дверям. Через несколько минут его, помятого, побитого и растерянного, вышвырнуло наружу. Его толкали, пихали и дергали. Чья–то горячая рука взяла его под локоть и повела за собой. Он увидел длинные черные волосы и синие глаза. Антон улыбнулся. Она жива! Пронесло. И он жив.

Чем дальше они отходили, тем тише становилось вокруг. Даша скинула очки, парик и бросила в свою сумку. Русые волосы рассыпались по плечам, отлетели наклеенные ресницы, а носовой платок стер яркую помаду с губ.

«Фольксваген» стоял на своем месте. Антон сел за руль, и машина покатила к сторожевой будке. Сторож сунул свою лисью мордочку в окно машины.

— В такое время?

Даша дала старику сторублевую купюру.

— Забудь о нас, дедушка. Завтра мы будем купаться в море. Пока оно плещется без меня, я не в силах заснуть.

Машина вырвалась на шоссе и свернула на юг.

— Не торопись, Тони. Рано нам ехать в ту сторону. У границы выставят посты через десять минут. Лучше не рисковать. Первый поворот направо. Пять километров, и тихий кемпинг. Хватит суеты.

Секунду она молчала, затем спросила:

— У нас есть бумажные стаканчики?

— Нет. Там есть серебряные рюмки.

— Сойдет. Как свернешь, затормози. Пока я не допью шампанское, мы не тронемся с места.

Машина притормозила у перекрестка и свернула на проселочную дорогу.

Глава IV

1

Находка и спасение робинзонов всегда событие. Небритого, искусанного москитами и комарами, замерзшего адвоката обнаружил утренний патруль. Милиция обследовала озеро после каждой разборки. Поиск трупов, всплывших на поверхность, походил на грибную охоту. Никогда не известно, где появится покойничек. Вчера выдался тяжелый день. Несмотря на усиленный режим патрулирования, облавы и проверки, трагедия все же произошла. Пять трупов, два тяжело раненных и ни одного пойманного преступника. Унизительная статистика для местных пинкертонов.

По пустым корпусам сновали репортеры в поисках информации, большая часть путешественников сорвалась с места и разъехалась. А персонал комплекса подсчитывал ущерб и наводил порядок после погрома, устроенного разъяренной, напуганной и нетрезвой публикой. Когда дело дошло до разбора деталей, выяснилось, что никто ничего не видел, не знает и даже не догадывается. Напуганный журналистами и телевидением обыватель предпочитал держать язык за зубами. В криминальные истории никто не лез.

Левин мало походил на бандита и объяснил свое робинзонство лишним стаканом. Выпил, отошел пописать и уснул. А друзья забыли о нем и уплыли. Никто не искал подтверждения сказанному и пустые бутылки на острове. Его высадили на берег и записали его данные в блокнот. Продрогший, испуганный и голодный, адвокат плохо соображал и выложил всю правду о себе. А также он добавил к сказанному, что его секретарша, которая с ним путешествует, может подтвердить слова честного адвоката. Его отпустили с миром и попросили не покидать комплекс до вечера. Левин вернулся в свой корпус. Когда он направился к лестнице, его окликнул портье.

— Извините, но ключ от номера у нас. Ваша спутница уехала этой ночью.

— Как уехала?

— Она уверяла, что вы поймете ее правильно.

Женщина с презрением осмотрела помятого бабника и бросила ключ на стойку.

Левин промолчал. Он туго соображал, ему нужны отдых и горячий душ.

Его портфель был на постели. Нины, ее вещей и Дашиной сумки в номере не оказалось. Удар ниже пояса. Тысячи раз ему говорили умные люди: «Не доверяй женщинам!» На одной чаще весов лежали деньги, золото, жемчуг, а на другой — он. Человек, который был на пятнадцать лет старше. Левин уже не строил на свой счет иллюзий. Ночная встряска сбила спесь и гонор гения. Но охладить пыл не удалось ни Даше, ни Ниночке. Злость закипала в нем все больше и больше. Жажда мести переросла в жажду денег. Все чувства Левина, как росточки, возникали на одном едином стержне честолюбия.

Адвокат схватил портфель и бросился к стоянке.

Сторож сдавал смену. У него, как и у всех, сложилась тяжелая ночка. Обитатели комплекса как с цепи сорвались. Уезжали табунами, устраивая очередь у ворот. Но среди любой толпы существуют люди, которых запоминают. Левин оставлял обслуге хорошие чаевые, и те его помнили. Вчера старик рассказал адвокату все, что знал о «фольксвагене», и обещал наблюдать за машиной. Позже Левин принес старику номер телефона и попросил позвонить в любое время, если машина покинет стоянку.

— Вот–вот. Но сначала уехала ваша зазноба. Без машины. Сказала, что возвращается домой поездом. Сердитая дамочка.

— А