litbaza книги онлайнРазная литератураЯ умею прыгать через лужи. Это трава. В сердце моем - Алан Маршалл

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 164 165 166 167 168 169 170 171 172 ... 193
Перейти на страницу:
Мельбурне. Я просто не в силах был больше сидеть в нетопленной комнате, лихорадочно просматривать в газетах объявления о работе или толкаться на углах улиц среди людей, находившихся в еще более бедственном положении, чем я.

Еще до банкротства «Модной обуви» я начал писать фельетоны. Я сочинял по одному в неделю, печатал их под копирку и рассылал в наиболее популярные газеты крупных городов разных штатов, в надежде, что какой-нибудь редактор рано или поздно что-нибудь да напечатает. Нужно было быть терпеливым рыбаком, чтобы снова и снова забрасывать удочку с наживкой в пруд, полный сытой рыбы.

Несколько месяцев никто не откликался, потом мои фельетоны стали появляться то в одной газете, то в другой, и в конце концов у меня появилась уверенность, что хоть раз в неделю какой-нибудь из моих фельетонов увидит свет.

Платили мне по фунту за фельетон. Таким образом, после закрытия «Модной обуви» у меня образовался небольшой постоянный заработок.

Вот при каких обстоятельствах я покинул Мельбурн и покатил в своей машине по дорогам, по которым сотни безработных двигались пешком на север. Когда кончались деньги, я делал привал и писал очередной фельетон. Я всегда находил общий язык с деревенскими жителями, и это давало мне уверенность, что голодным я не останусь.

Я уже целую неделю был в пути к тому времени, когда подобрал эту троицу у обочины дороги. После того как я покинул Мельбурн, мне не раз приходилось подвозить людей. Но я впервые вез в своей машине трех пассажиров сразу.

У парня, встретившего меня улыбкой, было лицо насмешливого гнома и тонкая шея с большим кадыком. Это был гибкий, худой, крепкий малый, с походкой кавалериста. На нем были сапоги для верховой езды, головки которых заметно отошли от подошв, и бриджи со шнуровкой на икрах, только шнурков сейчас не было, и пустые отверстия для них расползлись и превратились в зияющие дыры. Бриджи были подпоясаны плетеным поясом из кожи кенгуру; вылинявшая синяя рубашка дополняла его наряд. Шляпы на его голове не было, как не было и носков на ногах.

Спутники его были — каждый по-своему — на него не похожи.

— Добрый день, — коротко сказал один из них, бросив на меня быстрый проницательный взгляд, — этого взгляда ему, видимо, было достаточно, чтобы определить, что я собой представляю. Он был мрачноватый, коренастый человек с толстыми небритыми щеками и маленькими, глубоко запавшими глазами. На нем был коричневый костюм в белую полоску и совершенно пропыленные брюки. Встав с земли, он не сделал ни малейшей попытки отряхнуть пыль. Рубашка без воротничка была пропитана рыжеватой пылью, которая клубами носится по дорогам центральных районов, ботинки совершенно сливались с землей, на которой он стоял.

Последний из этой троицы, по-видимому, немало поскитался по свету, у него были уверенные развязные манеры и голос конферансье из бродячего цирка.

— Как поживаешь, приятель? — спросил он тоном хозяина балагана, вышедшего продавать билеты. — Если не ошибаюсь, этот автобус идет в солнечный Квинсленд, штат обетованный?

— Так точно, — ответил я тем же тоном. — Пожалуйста, проходите, билеты продаются у входа.

— Ты, я вижу, из нашей братии? — спросил он, забравшись на сиденье рядом со мной.

— Нет. Я один из тех простачков, без которых такие, как вы, совсем пропали бы.

Коренастый сел рядом с конферансье. Улыбавшийся парень устроился на скатках и ящиках, нагроможденных в багажнике.

Когда мы проехали несколько миль, я счел нужным предупредить своих пассажиров, что проезжаю каждый день лишь небольшое расстояние, приходится беречь бензин.

— В четыре часа я сделаю привал на ночь. Если захотите ехать дальше, придется вам, ребята, поискать другую попутную машину.

— На сегодня у меня никаких свиданий не назначено, — сказал малый с голосом конферансье. — Мы тебя не покинем.

Впоследствии я узнал, что на дорогах Австралии он был известен под кличкой «Гарри-балаганщик». Парень в бриджах, сидевший сзади, работал у него в труппе, пока она не лопнула, и считался одним из лучших цирковых наездников.

Наездника называли «Тощий из Даббо», в отличие от многих других «Тощих», заполонивших дороги.

В те времена бродяги часто прибавляли к своему прозвищу название города, в котором родились. В беседе с ними эта часть титула опускалась, но, говоря о них за глаза, их город обыкновенно упоминали — чтобы точнее установить личность.

Люди, шатавшиеся по дорогам, называли себя «хобо». Фермеры и городской люд называли их просто бродягами. Постепенно кличку «хобо» стали относить к бродягам определенного типа, в отличие от бродяг, именующихся «китоловами».

«Хобо» смотрели на «китоловов» сверху вниз потому, что имели обыкновение проезжать часть пути в товарных вагонах и уделяли внимание своей внешности.

В прошлом «китоловами» называли бродяг, которые курсировали взад-вперед по берегу реки Марамбиджи, питаясь подачками на прибрежных фермах. Теперь звание «китолов» получали бродяги, которые передвигались из города в город пешком и избегали ездить на поезде «зайцем».

Обычно это были люди пожилые, которым такие подвиги были уже не под силу, либо те, кому не улыбалась встреча с поездными сыщиками или железнодорожными полицейскими, устраивавшими засады на товарных станциях.

Коренастый малый по кличке «Чернявый», сидевший впереди, вместе со мной и Гарри, был как раз таким «китоловом». По его словам, он уже три года бродил по Австралии из города в город.

Он знал наизусть все места, где безработные могли найти ночлег, и все заслуживающие внимания уголки для привала. Под вечер он показал мне дорогу, ведущую к мосту, вдоль поросшего травой берега реки. Здесь под мостом было местечко, защищенное с одной стороны кирпичной стеной — опорой моста.

Стена эта была сплошь испещрена характерными надписями и именами бродяг, которые когда-то здесь проходили:

«Снежок, я шагаю в Таунсвиль. Встреть меня там. Рыжая Грета».

«Пекарь в Бандавилоке — сукин сын. У мясника можно разжиться горстью требухи. Полиция дает сроку три дня, чтобы убраться».

«Работа в Иннисфейле — ремонт дороги под дождем. Льет не переставая».

На земле виднелись следы многочисленных костров. Это было довольно уютное место, тишина нарушалась только шумом машин, проносившихся над головой. Кое-где по мосту проезжал тяжелый грузовик, пыль и гравий обильно сыпались на головы сидевших внизу людей, — впрочем, бродяги, привыкшие мириться с худшим, не обращали никакого внимания на это мелкое неудобство.

Чернявый разжег костер из сучьев и веток, которые набрали на берегу среди эвкалиптов Гарри и Тощий.

— Есть у тебя жратва, или придется занимать в городе? — спросил меня Чернявый тоном следователя, который уверен, что допрашиваемый будет всячески изворачиваться.

— В машине ящик с едой, — сказал я. — Принеси его и поставь поближе к костру. Сосисок хватит на

1 ... 164 165 166 167 168 169 170 171 172 ... 193
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?