Сэр Дэвид разлил по новой и посмотрел в лицо Десмонду:

– Не беспокойтесь, мы его найдем. Это всего лишь дело времени.

Хант не ответил. Закинув ногу за ногу, он задумчивым взглядом изучал висящий над камином портрет Фрэнсиса Кэведиша – прадеда сэра Дэвида. Потемневшее от времени лицо почтенного лорда вдруг напомнило ему ненавистного врага – тот же высокий лоб, широкие залысины, надменный, свысока, взгляд… Только в этом взгляде не было отчаянного страха за свою шкуру!.. Десмонд ухмыльнулся – лорд Мак-Лайон выполнил свое обещание. И пусть карты у него на руках были не ахти, но партию он разыграл блестяще. Не успев подняться на борт и выслушать изумленные приветствия ошарашенного адмирала, глава Тайной службы с ходу предъявил тому, во-первых, супругу, во-вторых, то самое компрометирующее письмо… А следом, едва дождавшись, пока Кэвендиш его прочтет, предъявил непосредственно самого капитана Ханта, до поры до времени скрывавшего свое лицо в тени капюшона. И все это – не закрывая рта. Сухим, деловитым голосом королевский советник пересказал адмиралу все, что поведал ему Десмонд, добавил пару собственных предположений, присовокупил уже имеющиеся обстоятельства плюс свидетельство жены – и самым обыденным тоном заявил, что лорд Кэвендиш имел глупость поверить отъявленному мерзавцу, которого сей же час следует судить и приговорить к высшей мере наказания!.. Не будь адмирал так огорошен, последняя фраза лорда ему с рук бы не сошла, но…

Но в этот момент и без того натянутые нервы Ральфа Оуэна не выдержали. Услышав про «суд и высшую меру», первый помощник совершенно потерял голову от страха. И не нашел ничего лучше, как, выхватив меч, вцепиться в леди Мак-Лайон, громогласно объявив, что, если ему не дадут уйти, пленницу он зарежет… На что старик надеялся, было не очень понятно, но факт остается фактом – этим он погубил себя окончательно. У сэра Дэвида как пелена с глаз упала!.. А следом упал и сам недалекий интриган – бойцов-то Оуэн видел, и пиратов, и готового к броску Творимира тоже. А вот что касалось одного маленького мохнатого обстоятельства, весь поход квартировавшего в адмиральской каюте… О брауни Ральф даже понятия не имел!.. И когда откуда-то снизу, словно просочившись сквозь палубу, прямо в лицо первому помощнику скакнул ощерившийся острыми зубками черный комок, Оуэн окончательно растерял присутствие духа. И едва не лишился руки – мирный хранитель очага так рьяно вгрызся старику в запястье, что отдирать его пришлось втроем, даже после того, как меч выпал из разжавшихся пальцев преступника. Перепуганную леди освободили, Оуэна спешно заперли в трюме, Десмонду принесли запоздалые извинения, у Чарли с трудом отобрали нож, а сэр Дэвид с горечью осознал, что был слепой марионеткой в руках прожженного негодяя… Как позже признался Ханту сам Ивар, очная ставка и громкие обвинения были чистой воды авантюрой. Окажись у адмиральского помощника чуть больше мозгов и чуть меньше трусости, он вполне мог бы отовраться. Но повезло. Рискованная затея удалась.

А наутро обнаружилось, что пленник исчез. И с ним – еще десяток матросов и «Воитель». Команду корабля вместе с его капитаном – то ли Стивенсом, то ли Соммерсом – нашли в паре миль южнее, в шлюпке. Слава богу, живых и невредимых. Подкупленные матросы судно увести согласились, но своих резать отказались… Как бы то ни было, преступник сбежал, и где его теперь искать – вопрос не из простых. Впрочем, адмирал полон решимости это сделать. «Только надо ли? – вдруг подумалось Ханту. – Я почти пять лет жизни угробил, пытаясь отловить этого ублюдка! Так что ж теперь – еще десять на ветер выбросить?..» Он вспомнил трясущиеся морщинистые щеки Оуэна, покрытые старческими пигментными пятнами, скрюченные ревматизмом пальцы, плоские от ужаса глаза… и ему стало противно. Глупый старик не стоил даже того, чтоб его ненавидели – он вызывал только чувство гадливой жалости. «И марать руки о такое ничтожество, – понял капитан, – мне совершенно не хочется!.. Ну его к дьяволу, право слово!»

Изуродованное лицо Десмонда расплылось в неожиданно умиротворенной улыбке.

– Знаете, адмирал, – проговорил он, с удовольствием прикладываясь к своему бренди, – я вот тут подумал… Хотите – ловите его, хотите – судите, мне все равно. Я хотел справедливости, и я ее получил. А там хоть потоп!..

– Тьфу ты!.. – в сердцах бросил Рваное Ухо, опрокидывая в себя новую чарку. – Так и знал!.. Плесни еще, хозяин, не откажи старику в утешении…

Лорд Кэвендиш улыбнулся в усы. Прямолинейный и простой, как сапог, Чарли ему нравился. Кроме того, адмирал ни на минуту не забывал, кому капитан Хант обязан своей жизнью, а он сам – отсутствием черного пятна на совести. Тогда из тюрьмы Десмонда вытащил именно Чарли. И «Альбатрос» увел тоже он. Не потому, что питал к командиру сильно дружеские чувства – какая могла быть дружба между высокородным дворянином, капитаном одного из кораблей королевской эскадры, и обычным матросом?.. Нет. Старый пройдоха был единственным, кто Ханту поверил. А поверив, оказался способен на нечто большее, чем просто сочувствие… «За что ему огромное спасибо! – подумал сэр Дэвид, вновь наполняя кубки. – С первым помощником Ханту повезло куда больше, чем мне…» Отогнав неприятные воспоминания, адмирал подвинул гостям бренди. И, пригубив из чаши, сдвинул брови:

– Я уважаю ваше решение, капитан. Но Ральф подставил не только вас. Он опозорил своим поступком королевский флот и отвечать будет по всей строгости. Я завтра же напишу его величеству. И лично попрошу вернуть вам титул, земли и доброе имя!

– Похвальное рвение, – невесело усмехнулся Ивар. – Увы, сэр, – только не обижайтесь! – вряд ли у вас это получится. Что касается титула и тому подобных привилегий, их вернуть можно, да… А вот то само доброе имя?

– Позвольте, лорд… – приподнялся адмирал, но Хант не дал ему закончить:

– Он прав, ваше сиятельство. Простить меня, может, и простят, но, как говорится, «добрая слава лежит, а худая бежит». Много воды утекло с тех пор. А крови и разбоя за мной еще больше – не думайте, что я этого не понимаю… Навряд ли моя семья меня обратно примет, так что уж говорить об остальных?.. – Темные глаза капитана блеснули в полумраке. – Я пират, господин адмирал! И неважно, как именно я докатился до такой жизни, другой у меня уже не будет. Искренне благодарю вас за доверие и помощь, это много для меня значит… Но мы оба понимаем, что время вспять не повернешь.

Хозяин дома медленно кивнул. Лицо его опечалилось, потом приняло отстраненно-задумчивое выражение и наконец просветлело. Адмирал опрокинул чарку и поднял голову:

– Не стану вас разубеждать. Но так как ваше нынешнее положение – прямой результат моей собственной ошибки, я тоже несу ответственность… И все же хочу погасить свой долг хотя бы частично!

– То есть?..

– Вы слышали о приватирах[40], капитан? – улыбнулся сэр Дэвид.