— Да чего вы там так долго копаетесь!?

— Не торопите меня, я скажу, когда буду готов!

Наконец Маху попался и второй плоский камень. Очень осторожно он выудил отягощенную добычей руку из кошелька и поднес ее к лицу. Далее, как учил гном, он одновременно приложил камешки отполированной поверхностью к раскрытым глазам и отпустил их.

Трубли не обманул, камни остались висеть на глазах, как будто намертво к ним приросли, и тут же окружающий его мир кардинальным образом преобразился. Багровая полоса заката налилась вдруг ослепительно ярким светом, и на нее стало просто невыносимо смотреть. Так же стократно увеличилась яркость освещенных последними солнечными лучами горных вершин, на них Мах тоже старался больше не смотреть. Благо перевести взгляд теперь было на что. Укрытые ночным сумраком горные склоны снова стали видны в мельчайших подробностях, и даже лучше, чем при дневном свете.

Глянув в указанном ранее Палучем направлении, Мах теперь без труда разглядел «свой шанс». На широком карнизе отвесной скалы стоял одинокий тролль (хотя Мах до этого момента никогда в жизни не видел троллей, он так много о них слышал, что без труда узнал его в тучном исполине) и огромной палицей отмахивался сразу от пятерых докучливых летунов (этих существ Мах тоже видел впервые в жизни, но, в отличие от троллей, о них он также никогда ничего и не слышал). Атакующие тролля существа немногим уступали ему в размерах, они имели мощные звериные тела с когтистыми лапами, орлиные головы с огромными устрашающего вида клювами в поларшина длинной и орлиные же крылья — вот такая нелепая помесь зверя с птицей.

— Все получилось! — закричал в ухо графу Мах. — Я их вижу! Вот только не пойму, что это за твари вьются вокруг тролля!?

— Это грифоны! Вторые хозяева Игл Смерти! — пояснил Палуч. — Помнишь те скопления жилищ, над которыми мы пролетали?

— Конечно помню.

— Так вот, они принадлежали грифонам.

— Вот те на! А я был уверен, что это жилища троллей, и злился на вас за то, что вы мимо них пролетаете.

— Вообще-то грифоны побаиваются своих соседей троллей и предпочитают держаться от них подальше, но, как видишь, иногда их пути-дорожки все ж таки пересекаются!.. Догадались, чего я от вас хочу!?

— Помочь троллю отбиться от грифонов!?

— В точку!.. Как, справитесь?!

— Думаю да!

— Не беспокойтесь! Я буду рядом и, если что-то у вас не заладится, тут же приду вам на помощь! Но лучше бы вы обошлись без моей помощи!

— Обойдусь!

— Что вам для это потребуется!?

— Оказаться на расстояние в тридцать шагов от карниза!

— Не проблема! Но почему именно тридцать шагов!?

— Это максимальное расстояние моего перемещения!

— Не будем рисковать с предельными величинами! Я заставлю Камня приблизится к карнизу на десять шагов! И вы переместитесь гарантированно удачно!

— А как же ваше невмешательство!? Если Камень подлетит так близко к сражающимся, они непременно его заметят! Грифоны атакуют нашего орла, и вам тоже придется вступить с ними в бой!

— Не беспокойтесь, барон, орла никто не заметит! Троллю и грифонам я отведу глаза! Кстати, с вами, когда вы перенесетесь с орла на карниз, я сделаю то же самое, чтобы не отвлекались во время боя!

— Понял!

— Вы готовы!?

— Да, можно снижаться!

Получив беззвучный приказ рыцаря-мага, орел сложил крылья, опустил голову и стрелой понесся к указанному карнизу. Многократно усилившийся ветер мгновенно пробрал обоих людей до костей, особенно тяжко пришлось сидящему первым графу Палучу. К счастью, это управляемое падение длилось считанные секунды. Не успел Мах про себя досчитать и до десяти, как Камень снова заработал огромными крыльями, гася убийственную скорость. Выровнявшись на одной с карнизом высоте, орел аккуратно спланировал к месту боя.

Еще на подлете к карнизу у Маха заложило уши от оглушительно-скрипучих криков грифонов, когда же он переместился с безопасной спины орла на карниз, у него аж глаза заслезились от этих отвратительных звуков. Если минуту назад, сидя на орле высоко в поднебесье, он еще испытывал какие-то сомнения насчет убийства ничем ему не насоливших зверушек, то теперь от этих сомнений не осталось даже следа. Существо, обладающее таким отвратительным голосом, попросту не имело права жить в этом прекрасном мире. Но раз уж такое досадное недоразумение произошло, Мах был готов немедленно исправить ужасную ошибку природы.

До появления на карнизе призрачного воина бой длился уже добрые четверть часа, и тролль совершено безнадежно его проигрывал, уступая многократно превосходящему по численности противнику. Грифоны атаковали его одновременно со всех сторон, а у тролля было всего две руки, одна палица и далеко не самая быстрая реакция. Пока он отгонял одних, другие прорывались к незащищенным местам, терзали когтистыми лапами и тут же срывались прочь, на какое-то неуловимое глазу мгновенье опережая троллью палицу. В результате за пятнадцать минут боя лицо, руки и плечи тролля (то есть те части тела, до которых грифоны доставали особенно часто) были изуродованы многочисленными царапинами и являли собой одну сплошную рану. Бедолага истекал кровью. Много царапин было и на его спине, чуть поменьше на груди и совсем мало на ногах (здорово выручали длинные, до пят, штаны из толстой козьей шкуры), живот троллю пока удавалось сохранить невредимым, но силы были уже на исходе. Самому троллю за четверть часа удалось один единственный раз зацепить палицей замешкавшегося грифона. Он повредил ему крыло. Раненая звероптица была вынуждена выйти из боя и сесть на карниз. Но остальные грифоны не позволили врагу развить успех и добить его. Вчетвером они стали атаковать тролля яростней обычного, и пока тот отмахивался от них, покалеченный грифон отбежал к дальнему краю карниза, несколькими точными ударами мощного клюва отколол от отвесной стены здоровенный камень и, спрятавшись за ним, стал терпеливо ждать смерти своего обидчика.

Увы, ожиданиям болезного не суждено было сбыться. К израненному троллю вдруг пришла помощь, и уже почти что выигранный ими бой обернулся поголовным истреблением всех его товарищей. Наблюдая кровавую развязку со стороны, раненый грифон так толком и не понял, откуда на карнизе взялось это странное маленькое существо с острым жалом в руке, и как это оно так быстро извело всех его собратьев.

Выхватив меч, Мах вскинул голову и отыскал полупрозрачную фигуру верного призрака. Разумеется, дед Пузырь уже восседал на спине ближайшего грифона. Желтые глаза звероптицы изумленно уставились на появившегося из ниоткуда человека, грифон проскрипел что-то отвратительно пронзительное, предупреждая товарищей о новом враге, и ринулся в атаку. Остальные грифоны мгновенно отреагировали на призыв собрата и, бросив шатающегося от усталости тролля, тоже устремились к рыцарю, тем самым обрекая себя на верную смерть.

В таких же желтых, как у грифонов, глазах призрака полыхнула оранжевая молния, и Мах, мгновенно переместившись на место деда Пузыря, оказался на спине ближайшей звероптицы. Молниеносный удар мечом, и обезглавленный грифон падает в пропасть, но рыцаря на нем уже нет. Мгновением раньше шустрый призрак оседлал второго грифона, по инерции все еще летящего в то место, где только что стоял человек. Очередной оранжевой молнией дед Пузырь подхватил падающего Маха и перенес его на свое место, и молодой барон снова отделил птичью голову от звериного тела. Два других грифона, понимая, что угодили в смертельную ловушку, попытались разлететься в разные стороны, но они уже были бессильны что-либо изменить. Прежде чем грифоны успели развернуться, Мах оказался на одном из них и срубил очередную голову. Последний успел отлететь от карниза всего на десяток шагов, и так же, как остальные трое до него, за миг до смерти ощутил тяжкое бремя на своей спине и услышал свист клинка своего палача.