Раздел Польши в сентябре 1939 г. (согласно одному из секретных протоколов к пакту) не уменьшил воинственных настроений ни Германии, ни СССР. В последующий период шаткого мира между двумя странами (больше похожего на вооруженное перемирие) Сталин делал все возможное, чтобы не спровоцировать немцев, и поставлял нефть и минеральное сырье в Германию до самого начала войны. Несмотря на то что за пятилетки 1930-х гг. Советский Союз добился значительного роста промышленного производства, и особенно вооружений, и перевел экономику на военные рельсы, страна еще не была готова к полномасштабной войне с Германией. Это может показаться удивительным, поскольку с 1939 по 1941 г. численность Красной армии удвоилась, и 22 июня 1941 г., в день нападения Германии, она была уже частично мобилизована. Однако в Вооруженных силах Советского Союза ощущалась нехватка военной техники (например, современных истребителей, радиоаппаратуры и транспортных средств для логистической поддержки). Но самым главным можно считать серьезный недостаток опыта в ведении современной войны. Военная теория была на высоте, во многих отношениях опережая немецкую, однако Красная армия переживала вторую за три года реструктуризацию. Новая доктрина, детище репрессированных военачальников, таких как Тухачевский, была отменена. А вот опытный и оптимистично настроенный и беспринципный противник — немецкий вермахт — переживал период расцвета.

Чистка офицерского корпуса, устроенная Сталиным в 1937–1939 гг., произвела опустошение в рядах руководящего состава вооруженных сил страны[1211]. Среди тех, против кого выдвинули самые разные, но неизменно ложные обвинения, были Маршалы Советского Союза В. К. Блюхер (герой Гражданской войны), М. Н. Тухачевский (военный теоретик) и А. И. Егоров (начальник Генерального штаба Советской армии). В результате во время Второй мировой войны на руководящие должности выдвинулись менее масштабные личности. Репрессии затронули не только сухопутные войска, но и военно-морской флот — из девяти адмиралов в живых остался только один. Этим человеком был Филипп Сергеевич Иванов, в 1924 г. сменивший фамилию на Октябрьский[1212]. Он принял командование Черноморским флотом в марте 1939 г., будучи в звании вице-адмирала. Он происходил из крестьян Тверской губернии, расположенной к северо-западу от Москвы, и во время Гражданской войны служил на Красном Балтийском флоте. В 1922 г. Октябрьский окончил курсы при Петроградском коммунистическом университете, а в 1928 г. — Военно-морское училище имени Фрунзе в Ленинграде. В 1930-х гг. он поднимался по карьерной лестнице, занимая различные должности на Балтийском, Черноморском и Тихоокеанском флотах. Большая часть его службы была связана с торпедными катерами. Он не отличался никакими особенными талантами, что делало бы его подходящей кандидатурой для командования флотом или, когда в Крым пришла война, для ответственности за весь Севастопольский оборонительный район, в сложной обстановке, требовавшей координации всех видов вооруженных сил.

Октябрьский впервые почувствовал дыхание войны в середине июня 1940 г., когда его срочно вызвали в Москву. В этот период Германия нанесла сокрушительное поражение Франции, которая 22 июня была вынуждена подписать перемирие. Внимание всего мира сосредоточилось на Западной Европе, и Сталин решил воспользоваться моментом для продвижения интересов Советского Союза на юго-востоке Европы. Цель тайного совещания в Кремле вскоре раскрылась — советский руководитель вызывал своих главных военных советников, чтобы обсудить планируемую оккупацию румынской Бессарабии (в настоящее время Молдова). Среди этих военачальников были народный комиссар обороны Маршал Советского Союза Семен Константинович Тимошенко, народный комиссар военно-морского флота адмирал Николай Герасимович Кузнецов, начальник Генерального штаба Маршал Советского Союза Борис Михайлович Шапошников и восходящая звезда Красной армии генерал армии Георгий Константинович Жуков. Из высших морских офицеров на совещании присутствовали только Кузнецов и Октябрьский. Все эти люди сыграли важную роль в грядущей войне. Когда Тимошенко отверг рекомендации Октябрьского, связанные с силами румынского флота на Дунае, Сталин поддержал командующего Черноморским флотом. Затем он приказал Октябрьскому приготовить корабли к действиям против Румынии, если начнутся боевые действия[1213]. Так Октябрьский привлек к себе внимание Сталина, который уважал людей, умевших отстаивать свою точку зрения. Другим таким человеком был Жуков, который стал самым известным советским военачальником времен Второй мировой войны.

Тем временем 26 июня 1940 г. советское правительство предъявило ультиматум Румынии, потребовав от нее оставить Бессарабию и Северную Буковину (в настоящее время часть Черновицкой области Украины). Под угрозой вооруженного нападения гораздо более сильного противника Румыния уступила Советскому Союзу эти территории в период с 28 июня по 3 июля. Поскольку этот район лежал в советской зоне влияния, определенной секретными протоколами к пакту Молотова — Риббентропа, Гитлер отказался помогать Румынии. Но желание вернуть оккупированные земли было так велико, что после захвата власти симпатизировавшим Германии маршалом Ионом Антонеску Румыния присоединилась к Германии в войне против Советского Союза, которая началась 22 июня 1942 г. Этот альянс был неравным и несчастливым браком по расчету: Германия нуждалась в румынской нефти (румынская армия — бонус сомнительного качества), а Румыния искала союзника, под защитой которого она могла бы расширить свою территорию. Тем не менее румынская армия, получившая боевой опыт во Франции, хотя и уступала немецкой в оснащении и тактическом искусстве, во время Великой Отечественной войны показала себя серьезным противником Красной армии. Румыны участвовали в наступлении на Одессу, Крым и Севастополь в 1941–1942 гг. Разгромленные во время Сталинградской битвы, румынские части затем несли гарнизонную службу в Крыму в 1943–1944 гг. Когда в августе 1944 г. Красная армия вторглась в Румынию, Антонеску был смещен в результате государственного переворота, а его страна переметнулась на другую сторону и стала сражаться против Германии[1214].