– Ты стала намного проворнее и быстрее, но силы тебе не хватает.

– Ты не озвучил своё решение. – Девушка сбила себе разговорами дыхание и в этот раз даже не дотянулась до мужчины.

Мартон усмехнулся и с силой, присущей древним животным, вцепился в оружие Лилиит:

– Я возьму тебя на охоту, как только ляжет снег. Это и будет твоё испытание. Если не провалишься, приму в общину.

Он резко дёрнул палицу на себя, вырывая её из рук ошарашенной ученицы.

– Спасибо.

Окрылённая подаренной надеждой, дочь Фриды выскользнула за пределы селения и отправилась к опушке леса. Деревья оголились, готовые укутаться в белоснежные снега. Под сапогами хрустели замёрзшие опавшие листья и мелкие веточки. Деревья колючими тонкими ветвями цеплялись за тёплую накидку, будто старались остановить, отбросить назад. Небо затянуло тонкими серыми облаками, даже сильный северный ветер не мог их сдвинуть с места. Он тужился, дул изо всех сил, но этого было недостаточно. Только мелкие снежинки уносил он прочь.

Впереди зажурчала вода, с трудом пробивающаяся через первый лёд, которому ещё не удалось захватить реку в морозные оковы. Дом Эфрикс уже был виден. И чем ближе Лилиит подходила к своей цели, тем медленнее двигались её ноги. Внутри все сжималось от непонятного страха. Она пересилила себя и онемевшим от холода кулаком постучала в дверь.

– Входи, дочь Хельмунда и Фриды.

Стоило девушке сделать шаг внутрь, как её сразу же окутало тепло и запахи сушёных трав, что-то самозабвенно булькало на печке в дальнем углу дома. Стекла в окнах запотели и так манили нарисовать на них что-нибудь. Как же ей хотелось рисовать! Эфрикс улыбнулась гостье и молча указала на лавку у глухой стены. Захлопнув за собой тяжёлую дверь, Лилиит послушно опустилась на указанное ей место. Ведунья радовалась, что всё идёт по её плану. Всё как было задумано.

– Язык проглотила? – Эфрикс смеялась над нерешительностью девушки.

– Тут так тепло, – Лилиит попыталась улыбнуться, но страх, сковавший её, не позволил это сделать.

– Неужто меня боишься? Зачем тогда пришла? Ведь сама напросилась ко мне.

– Расскажи мне о себе.

– Дерзко, – скривилась ведунья. – Хорошо, но за это я тебе погадаю.

– А разве это не две услуги для меня?

– И ты ответишь на мои вопросы после того, как лягут карты, – закончила свою речь старуха.

Непонятная тревога достигла пика и взорвалась, оседая плохим предчувствием.

– Х-хорошо.

– Тогда слушай. – Эфрикс вложила в руки гостьи чашу с дымящимся отваром. Лил не рискнула пить кипяток и грела руки о бортики, вдыхая сладкий аромат.

– Эта история так стара, что началась ещё при двух светилах. Мы, как и большинство существ, не хотели находиться под обжигающими лучами двух братьев и прятались по лесам и пещерам, где хоть как-то сохранялась прохлада. Выходили ночью, когда братья, взявшись за руки, отправлялись на запад, туда, где их ждали возлюбленные. Так, по крайней мере, говорят. Но потом поссорились два светила и ушёл старший. Думаю, ты слышала эту историю. Но мы так привыкли к лесам, что не захотели покидать свои убежища. Деревья делились с нами своими силами и мудростью. Мы становились старше, но не старее. Потом началась война между богами, что вышли под светило. Многие из нас погибли в битвах за власть, многие ушли. Не знаю, куда их повела судьба и живы ли они ещё. Я осталась одна среди чужаков. Люди сторонились меня, вырубали деревья, которые были моей защитой и поддержкой. Пока не пришёл ко мне один из первых охотников и не упал в ноги. Просил он о силе и мудрости, обращался ко мне как к богу, коим я теперь не являюсь. Я подарила ему амулет, который смогла изготовить благодаря накопленной мудрости и силам природы, что господствуют в Роще. Тогда меня и признали одной из вас. Я не захотела переселяться в деревню, меня подпитывает природа. Даже сейчас, когда большинство древ и животных ушло на зимний сон, я чувствую их всех. Они дают мне силу, и только благодаря им я жива.

– Люди поговаривают, что ты воруешь жизни…

Ведунья закашлялась, а потом ещё долго хохотала, утирая слёзы.

– Вы сами приносите мне свои года, когда приходите за помощью. Но и беру я с вас неполную плату. Ведь глупы вы и неопытны в своих делах, как дети. Если бы я брала всё, что мне полагалось, – человек смог обратиться за помощью ко мне только раз, а затем сгинул бы в пучинах боли и отчаяния. Теперь ты знаешь мою историю, девочка. Время выполнить свою часть уговора.

– Я все ещё не понимаю, зачем тебе это нужно?

Женщина не ответила и указала на один из стульев в центре комнаты. Лилиит допила остывший отвар с горчинкой и присела за стол. Ведунья уже оставила свой отпечаток ладони, и девочка задалась вопросом, сколько раз она отмывала столешницу от собственной крови.

– Она впитывается, – усмехнулась Эфрикс, откидывая длинные седые волосы за спину и беря в руку колоду берестяных карт.

– Ты умеешь читать мысли?

– Поживёшь с моё – и не такому научишься, – хитро усмехнулась та.

Пока девушка задумалась о том, сколько же на самом деле ведунье лет, женщина раскинула колоду заученным движением руки. На отпечаток легло пять карт. Первая же оказалась пустой. Лилиит почувствовала изучающий взгляд на себе, но стоило поднять глаза на ведунью, как та уже переворачивала вторую карту и совершенно не смотрела на гостью.

– Это же Сэлис, – вздохнула Лил.

Эфрикс теперь изучала лицо гостьи в открытую:

– Да. Что ты знаешь о ней?

– Если ты умеешь читать мысли, то зачем спрашиваешь?

– Иногда люди и не догадываются, что знают правду, пока не произнесут её вслух.

– Богиня-судьба. Покровительница белых птиц и людей, которые сбились с пути. Говорят, что она в кровном родстве с богом-случаем. По легендам, они много лет назад развернули войну за их владения, – припомнила Лилиит рассказы кузнеца Тэйна.

– Что собой представляют их владения, знаешь?

– Люди?

– Люди. Хорошо, давай дальше.

Женщина подцепила ногтем третью карту и явила свету изображение близнецов. Хмыкнула и перевернула следующую – нож с каплями крови.

– И что это значит? – Лилиит переводила взгляд с Эфрикс на карты и обратно.

– А мне кажется, ты уже всё знаешь, но не хочешь принять. Давай, я тоже желаю докопаться до правды.

На последней карте бушевали вихри воздуха, уносили дома и деревья.

– Эфрикс, что сказали карты?

Ведунья пристально всматривалась в лицо гостьи, но, видимо, не обнаружила искомое:

– Это ветер перемен. Это – разделённая душа. А это смерть. Судьбу и пустую карту ты и без меня видишь. Ничего не хочешь сказать?

– Я думала, что ты мне объяснишь, что происходит…