Жека хмыкнул, а Алёна как ошпаренная выскочила во двор.

В доме профессора она нашла сервант с посудой, достала и протерла тарелки, отнесла на веранду и стала расставлять. Было слышно, как Надежда Абрамовна что-то тихо рассказывает Жеке на летней кухне, а тот сочно смеется. Удалось разобрать слова «метеорит», «студенты» и «уму непостижимо».

Алёна решила, что они говорят о ней, и посмеиваются над тем, что она так нагло заявилась к профессору, чтобы на халяву получить дорогой подарок.

Неловкая ситуация. Да и все в этом Тридевятово было как в нелепом сне. Алёна мечтала поскорей проснуться и оказаться дома. Но в то же время жаль уходить из этой странной реальности и хочется узнать, какие еще приключения ей уготованы!

 Надежда Абрамовна поблагодарила Алёну за помощь и велела садиться за стол.

Алёна отправилась в ванную, чтобы привести себя в порядок, и ужасно расстроилась, когда увидела свое отражение в зеркале. Коса растрепалась, лицо красное, к блестящему лбу прилипли прядки. На брюках и рубашке зеленые пятна от травы.

Все-таки надо было надеть тот халат! Вот она дурочка... И как теперь выходить к столу такой чушкой?

Она умылась, нашла в сумочке помаду и подкрасила губы. Потом подумала и зачем-то распустила волосы, перебросив их за одно плечо. Так она казалась себе похожей на русалку.

Чтобы замаскировать пятна на блузке, пришлось надеть и застегнуть кардиган. Жарковато, конечно, но что поделать. Кто ж знал, что вместо научной беседы с профессором ее ждут блуждания по лесу, сбор урожая и этнографический мастер-класс на кухне.

Напоследок Алёна смочила запястья духами из пробника, который таскала в рюкзаке, и приняла гордый и загадочный вид. Она старалась не думать, на кого и зачем пытается произвести впечатление.

Просто она привыкла выглядеть элегантно в любой ситуации. Вот и все. И насмешливые бородатые мужики тут вовсе ни при чем.

Алёна прошла по длинному коридору и толкнула дверь на веранду. Она уже успела освоиться в доме профессора Онежина и ей тут очень нравилось.

На профессорской даче царила атмосфера, которая одинаково хорошо располагает к научным трудам и отпускной лени.

Славно, должно быть, утречком встать, выпить ледяного молока, поработать до обеда под мерный стук маятника и чириканье воробьев за окном... прочитать пару статей, накатать рецензии, сделать мимоходом научное открытие. 

А потом с легкой душой идти на улицу и качаться в гамаке под березами. Покачался, отдохнул, сел в машину – и дунул в Шанхай на конференцию.

Не жизнь, а сказка.

Алёна опустилась на табурет и расправила на коленях салфетку. Хозяйка разлила в глубокие глиняные миски окрошку. К окрошке подала ржаной хлеб и густую сметану в расписной плошке. На свежем воздухе огурцы и укроп пахли так насыщенно, что выступали слезы и хотелось набить рот всем и сразу. 

Обедать на веранде было славно. За открытыми окнами качались гладиолусы и сияли розовые флоксы. На полу лежали жаркие пятна осеннего солнца. Жужжали пчелы, чирикали воробьи. Вкус у еды был необыкновенный.

Надо же, а профессор Онежин отдувается в Шанхае, среди небоскребов и бетона, внезапно удивилась Алёна. Он там, а я тут, у него в гостях. Сижу за столом на его веранде как будто так и надо. Странное у нас вышло заочное знакомство.

– Я окрошку на вашем квасе сделала, дружок, – сообщила Надежда Абрамовна и поставила тарелку перед Жекой. – Он у вас забористый. Редиска уже отошла, поэтому добавила редьки, той самой, остренькой. Вам понравится.

– Уверен, – кивнул Жека и сыпанул в миску горсть нарезанной колбасы.

Алёна поглядывала на него с ехидным любопытством. Интересно посмотреть, как едят первое мужчины с такой бородищей. Наверное, он будет случайно макать ее в тарелку и этим испортит всем аппетит. Она мысленно издевательски захихикала, представляя, как после трапезы в Жекиной бороде останутся кусочки лука и яиц.

Но Жека ничего никуда не макал и вел себя за столом прилично. Не чавкал, не хлюпал, не крошил. Оказалось, даже имея первобытную внешность, можно оставаться цивилизованным человеком.

– Странные у вас пирожки сегодня, Надежда Абрамовна, – заметил он. – Я их не узнаю. Все разного размера и с дырками во всех местах. Опять экспериментируете с кухнями народов мира? И что это? Индийские сингары? Татарские перемячи? Японские никуманы?

– Да нет, просто дизайн такой… новый, – тактично объяснила кулинарную неудачу Надежда Абрамовна.

– Это я лепила, – призналась Алёна. – Я раньше не стряпала пирожки. Боюсь, они не удались.

– Как это я сразу не догадался,  – усмехнулся Жека и откусил от пирожка половину.

Алёна вспыхнула и  обиделась. Хотя Жека не сказал ничего такого. Но было понятно, что он о ней думает. «Так и есть, белоручка и принцесска», говорил его взгляд.

Алёне постоянно казалось, что он над ней издевается! Это выводило ее из себя.

– Что поделать, не у всех есть кулинарные таланты, – заметила она высокомерно.

– Ты мне очень помогла, деточка, – похвалила ее Надежда Абрамовна. – Без тебя я бы не справилась.

– Надежда Абрамовна готовит как гений, – Жека картинно поцеловал сложенные щепоткой пальцы. – Попроси ее научить. В жизни пригодится. Мама с папой не всегда будут кормить. И твой парень оценит. Нынче девчонки пошли – не знают, с какой стороны к чайнику подойти. А путь к нашему сердцу не изменился – как был через желудок, так и есть.

Алёна опять вспыхнула. Хам какой! Ей хотелось ответить резко, так, чтобы он не смел смотреть на нее насмешливыми янтарными глазами. Но она холодно сказала:

– Спасибо за совет. Я и сама знаю, что мне пригодится в жизни, а что нет. Мне точно не пригодится парень, у которого одна задача в жизни – набить пузо. Такому лучше жениться на мультиварке. А мама с папой меня не кормят. Я уже давно не ребенок.

– Ну да, не ребенок. Студентка. А по виду и не поймешь, – он откинулся на спинку стула и посмотрел на нее прищуренными глазами.  – Вот скажи, солнце, для чего тебе метеорит профессора Онежина? Не для научной же работы? Давай, выкладывай свою историю. Только чур, правду. Кто тебя навел? Чего ты хочешь добиться? Подлизаться к профессору? Или еще кому угодить?

– Свою историю я выложу профессору Онежину. Прости, но это не твое дело.

– Голубчик, полно вам, – мягко осадила его Надежда Абрамовна. – Что вы к ней привязались? Ведете себя невежливо. Как мальчишка, который дергает понравившуюся девочку за косички.

– Виноват, – засмеялся Жека, подмигнул Алёне и поставил перед собой чашку с яблочным киселем. То бишь яблочной паннакоттой, как обозвала это блюдо Надежда Абрамовна.

 Последняя часть обеда Алёне не понравилась. Точнее, яблочный кисель на десерт был великолепен, а вот разговоры за столом заставили ее скрипеть зубами.