— Браво. Тебе надо было идти в актрисы, ты очень убедительна.

— Спасибо. На будущее, Павел. Не задавайте глупых вопросов и не получите таких же ответов. Я сделала это своими золотыми ручками. А это пятнадцатиминутная выпечка из сметаны, муки и твердого сыра. Быстро, вкусно, сытно. Приятного аппетита, — поднимает на меня свои глазища и берет одну лепешку в руки. — Ешьте скорее, мне через полчаса отчаливать, а еще надо выпить кофе с ваших рук, чтобы рассказать кое-что о том, кого вы ищите.

— Кофе с моих рук? Это как? Я тебе должен его отлить на руку?

— Отливать вы будете совершенно не это и в подходящем для этого месте. Ешьте.

Сказала, как отрезала. И ведь действительно ем. И да, это вкусно. Я уже несколько дней не питаюсь домашней едой и это прям какая-то ностальгия. Сам не заметил, как тарелка опустела, а Бдушкина уже подает кофе.

— Итак, Павел, если хотите больше узнать о матери своего ребенка, берите мою чашку и делайте с ней что хотите. Проще говоря, думайте о матери.

Я не знаю, что мною движет. Меня бесит эта ведьма, в особенности ее самоуверенность. Но тем не менее, я беру чашку и начинаю реально думать о незнакомой мне девушке. А потом смачно плюю в нее.

— Зачем вы в него плюнули?!

— Ты сказала делать «что хотите».

— Я имела в виду крутите, вертите, думайте, в конце концов, о той женщине. Я не имела в виду плевать в мой кофе. Мне же его еще надо пить, чтобы почувствовать, что вы там подсознательно вспомнили.

— Вот потому что тебе его пить, я туда и плюнул. Я почувствовал, что твоей ауре это не понравится.

— Павел, да мы с вами сработаемся, — с ехидной улыбкой произносит она.

— Думаешь?

— Уверена. Вы уже заговорили об ауре. Это о многом говорит.

— А вот я сомневаюсь. Не люблю перекрашенных баб, да и твои отклеившееся ресницы не дают мне покоя.

— Не волнуйтесь. И чаще вспоминайте мои слова. Придет время, и я вам очень понравлюсь.

— Да, да, я тебя буду хотеть, влюблюсь и прочее.

— Точно. А я в вас нет. Но мы отвлеклись. Давайте сюда чашку.

Ведьма берет чашку из моих рук и подносит ее ко рту. И, святые ежики, отпивает.

— Бдушкина, мы только что почти поцеловались.

— Фу на вас. Я слюну вашу не отпила, она справа болтается.

— Ну слава Богу. А то я уж думал ты скажешь нам пора жениться.

— Цыц. Вы сбили мне весь настрой!

— Все, все, замолкаю.

Пока Татьяна концентрируется на чашке, я вдруг понимаю, что на ней парик. Вот точно, он самый. Интересно, какие у нее волосы? Может вообще лысая или еще хуже, рыжая.

— Вы видели эту девушку не один раз. Причем я четко ощущаю, что вы были в здравом уме и памяти. Это было уже после того случая. Вижу серую машину, охранника рядом с вами и девушку ко мне спиной. Все, сбилось. Ничего больше не вижу.

Резко встает из-за стола, поправляет свою длинную черную кофту и пробегает взглядом по кухне.

— Мне пора.

— Стой! Если ты действительно что-то видишь, скажи мне, как ее хотя бы зовут?

— Всему свое время, но я не вижу ее имени. Пока не вижу. Мне правда пора.

— У тебя дома нет даже хомяка, куда ты так спешишь?

— У меня сериал, — вполне серьезно отвечает Бдушкина. — Все, Павел, на сегодня достаточно. Скину вам адрес приюта сообщением. Если хотите, заберите оттуда ваши двадцать тысяч баксов.

Я, кажется, хочу еще что-то сказать, но она прикладывает палец к моим губам и вполне серьезно качает головой.

— До свидания. Провожать меня не надо. Ваш большой охранник меня отвезет.

Почесала к выходу, виляя тем, что у обычных людей именуется попой, а у этой под длинной юбкой и этого не разберешь, может тоже все накладное.

Только к глубокому вечеру я осознал, что на очередную ночь я остался снова без няньки. К моему счастью, ночью Маша была почти спокойной, полтора часа плача не в счет. Утром, по дороге домой заехал в детский мир и купил переноску, гордо именуемую «кенгурушка», которую высмотрел в интернете. Оказалось, вполне удобным приспособлением. По крайней мере, теперь можно не бояться уронить ребенка. Так я и заявился в офис под заинтересованные взгляды окружающих. Никто не задал ни единого вопроса, разве что Женя, как только встретила меня на рабочем месте.

— Что случилось с очередной няней?

— Уволил. Ты плохой работник, Женя. Подбираешь мне воровок и непрофессионалок. Я подумываю, что ты мне за что-то мстишь.

— Все может быть, Павел Александрович. Да, шучу я. Няню новую найти?

— Нет. Это сделаю я. А пока твоя работа будет заключаться в том, что ты будешь смотреть за Машей в комнате отдыха. Буду брать с собой на работу мою дочь. Как тебе такая идея?

— Да мне что телефон поднимать, что памперс менять.

— Вот и славно.

— И что, она будет спать у вас в кенгурушке? — скептически смотрит на меня Женя.

— Нет. Сейчас поднимут купленную мной кроватку, пеленальный столик и прочие необходимые вещи.

— Вы меня удивляете, Павел Александрович.

— А ты меня как, Женечка, слов не найти. Иди, моя хорошая, следи за тем, как собирают мебель.

— Павел Александрович, — сама останавливает меня, схватив за руку. — Может это не мое дело, но ваша задача послушать и отказаться. Или наоборот согласиться. Я тут на досуге искала ясновидящих, которые ищут людей и нашла одну хорошую женщину. Отзывы ошеломительные. Немолодая, все как вы любите. Зовут Зарой, шестьдесят лет. Людей ищет только так. Может попробуйте к ней обратиться?

— Зара с базара. Нет, Женек, спасибо, но у меня уже есть яснозрящая Бздушкина.

— Вы о чем? — усмехается Женя.

— О своем, о девичьем. Иди работай.

К обеду получил несколько новостей, самой главной из которых было то, что Бдушкина действительно перевела деньги в приют! Ну это совсем не вписывалось в мое представление о ней. Хотя я уже вообще мало, что понимал. Если по какой-то причине она хочет забраться ко мне в дом, то вчера был уникальный шанс там остаться, но она поспешила смотреть сериал. В биографии о ней тоже ничего интересного-действительно закончила колледж и работала медсестрой. Последние три года нигде не числится. Нигде не привлекалась и ничем порочащим не занималась. Пусто. Ничего примечательного. Как и с Женей. Эта кроме дома и магазинов вообще нигде не бывает. Везде какие-то сплошные обломы. Даже няньки были настоящие с реально существующего элитного агентства. Последняя там, конечно, работать теперь не будет, но сам факт того, что это было не подстроено меня удручал.

К середине дня понял, что существовать с ребенком на рабочем месте очень даже возможно. Правда это при наличии Жени. Пусть она и гадючка со стажем, но к детям, даже к чужим, относится как надо. Вообще она как-то подобрела, даже кофе мне принесла сама, без напоминания и то, что она в него не плюнула можно даже без экстрасенса понять.