— А откуда ты знаешь про меня?

— Хм… — я замялся. А хотя, чего уж скрывать? — Я просто читаю всю почту, которую возят горгульи. И секретную тоже. Вот и знаю.

— Зачем читаешь? Ты шпион? — пораженно прикрыла ротик ладошкой совсем замороченная красотка.

— Да нет же! Сказал же, что никому не служу. Скучно мне! Вот и читаю.

— А не боишься?

— Я свое уже перебоялся, — только отмахнулся я. — Любого человека могут убить в любой момент. Вся жизнь, это сплошная опасность. Так что плевать мне на тайные службы всего мира!

Аниса задумалась, но явно начала успокаиваться. А потом вообще улыбнулась:

— Значит мы оба государственные преступники! Слушай, а что обо мне писали?

Я попытался вспомнить, а потом просто достал из ящика стола покрытую воском дощечку, на которой записал последнюю шифровку. Что-то я действительно расслабился. Всегда стирал такие следы, а тут вот, забыл. Но очень кстати.

Протянул дощечку девушке и она чуть не выхватила ее у меня из рук. Читать совсем быстро у нее не получилось. Писать на воске, это не на бумаге, и читать было совсем не просто. Минуту красавица разбирала мои каракули а потом вдруг побледнела. Я насторожился. Что же такое она там прочитала? Наверное, про казнь брата.

— Я сочувствую твоему горю, — участливо произнес я. — И я считаю, что наказать замешанного, но фактически не тронуть главного виновника — это очень неправильно! Тут уж обоих надо было ссылать.

— Да… — с легким облегчением сказала Аниса. — Жалко. Но мы никогда не были близки. Я же очень поздний ребенок. Моему старшему брату уже под пятьдесят… было. Да и вел он себя неправильно. А второго брата они еще черта с два поймают. Он тоже жучок еще тот! И пройдоха. Ну я надеюсь, что не поймают.

И вот тут я уже по настоящему задумался, хотя виду постарался не подавать. Что напугало мою девушку, если не судьба братьев? Про себя она все знает. Хотя…

— Опасаешься, что тебя засунут в этот монастырь? — участливо спросил я.

— Да… место не сахар. Там держат неугодных знатных или просто важных женщин. Хотя режим там вроде бы не такой уж строгий. Вот выбраться оттуда сложно, это да, — Аниса о чем-то задумалась и неожиданно хихикнула. — Там раньше строго было. Но потом эту богиню покаяния почти до смерти избила другая богиня. У нас в девчачьем училище такие слухи ходили. Хотя, что значит «слухи»? Это точная информация. Все кому интересно знают. Ты не слышал?

— Наверное мне было не очень интересно, — развел я руками.

— Неожиданною… Про эту Челизию, ну богиню справедливости, по моему, знает весь мир. Она дико оскандалилась лет сто назад. Вот тогда ее точно все знали. Про нее и песни складывали, и даже книги печатали.

Неожиданно Аниса отчаянно покраснела. А я все-таки спросил:

— Что за книги?

— Ой, не спрашивай! Они такие… такие… нет, ты не подумай! Я их не видела. Только слышала.

— А мне почему-то кажется, что видела, — усмехнулся я. — Надо и мне будет в библиотеке спросить, как в мир выберусь.

— В библиотеке? Спросить? — ошалело посмотрела на меня девушка. — Да тебя оттуда выкинут за одну эту просьбу! Но я не об этом. Эта Челизия тетка очень боевая и справедливая. Так вот, она сказала этой богине покаяния, что женщинам, которые кому-то не угодили, устраивать трудную жизнь негоже. Они не преступницы, в конце концов. А эта дура, ну покаянная, стала артачиться. Ну Челизия ее и отметелила. Дня два била. Еле оттащили. Единственный случай был вроде бы, что одна светлая богиня другую светлую чуть не убила.

— Как интересно боги живут-то, оказывается, — присвистнул я. — А я почему-то думал, что они чинно по облачкам сидят и свою амброзию трескают, поплевывая на весь наш мир со всеми его проблемами.

А потом опять задумался. Ну про эту шуструю богиню я почитаю конечно, как получится. А вот чего все-таки испугалась Аниса? Монастыря она тоже особо не боится, как оказалось. Да и чего бояться монастыря, если в тебя уже стреляли? Смерть всяко похуже.

А затем я решил не перегружать свой мозг, а для начала спросить прямо про мою любимую у нее самой:

— Аниса, а ты мне ведь так про себя и не рассказала, — я посмотрел в глаза девушки и заметил в них явное беспокойство. — А мне ведь интересно! Я вот про себя ничего не скрываю.

— Я расскажу, обязательно, но не сейчас, — твердо пообещала она.

А я почему-то подумал, что баронесса опять соврала. Расскажет, конечно, но тогда, когда придумает правдоподобную сказку. И я решил настаивать! Но не тут то было, Аниса сама начала просить меня рассказывать то про одно, то про другое. И я почему-то всегда втягивался в отстраненные беседы, каждый раз говоря себе, что «вот сейчас расскажу, а потом уж не отвяжусь, пока сама мне про себя не расскажет».

Так и день прошел. А ночью нам вообще не до бесед было.

Наутро я решил перейти к следующей части приучения Анисы к домашнему хозяйству.

— И что? Ты представляешь, что будет с моими руками? — возмущенно спросила меня девушка, когда я рассказал ей про процесс стирки.

— Ну ты же в армии служила, — попробовал давить на логику я. — А если бы тебя сбили где-нибудь в глухом месте, и тебе пришлось месяц выходить к своим одной? В грязном бы шла? Или все-таки постирала бы вещи, хоть в реке?

— Да ты что? Я бы умерла сразу! Одной в лесу… — привела веский довод она. — Не пугай меня так. Да и позавчера… Если бы ты меня не спас, я бы там на месте богиню смерти призвала!

— Ну, допустим, богиня смерти просто так ни из кого душу не вынет. А в пропасть прыгнуть у тебя бы не получилось. Ты маг все-таки. Так что, так просто не умереть, — попробовал я перевести неприятную тему в шутку.

— Легла бы под куст и умерла!

— Месяц лежать? Ну ты шутница!

— Во мне жира мало, быстрее бы окочурилась! — не сдавалась девушка, а потом неожиданно рассмеялась. — Но ты спас меня от смерти. Так что спаси теперь