Отец стоит и выжидающе смотрит на сына.

Понимая, что тянуть дальше смысла нет, Артур бросается дедуна шею и, целуя его в щеку, шепчет ему на ухо:

— На рисовом зернышке было написано: «На помощь!»

Изумленный дедушка тоже целует внука и в свою очередь шепчетему:

— А ты уверен?

Артур целует дедушку в другую щеку.

— Совершенно уверен! Надо что-то делать!

Арчибальд также решает поцеловать внука в другую щеку.

— Я подумаю, что можно сделать. Артур начинает все с начала:опять целует деда в правую щеку.

— Прошу тебя, дедушка, умоляю, не дай минипутам погибнуть! —шепчет мальчик прерывистым от волнения голосом.

Когда дед и внук обмениваются седьмым поцелуем, Арманначинает подозревать, что дед и внук просто издеваются над ним.

— Хватит! Пора ехать! Мне вести машину, а дорога долгая! —тоном бывалого шофера-дальнобойщика заявляет отец, прерывая обмен поцелуями ивместе с ним таинственную беседу деда и внука.

Арчибальд и Артур нехотя отходят друг от друга. Отец с сыномвыходят из дома и идут к машине. Пока Арман укладывает рюкзак сына в багажник,Артур переглядывается с дедом, вышедшим на крыльцо проводить внука и егородителей.

— Не волнуйся, мой мальчик, я все сделаю! — беззвучно,одними губами, шепчет Арчибальд.

Артур посылает деду воздушный поцелуй, хотя сердце у негоположительно не на месте.

— Хватит! Садись в машину, Артур! — приказывает отец.

Желая разрядить обстановку, отец улыбается, однако этогоникто не замечает. Он улыбается так редко, что все уже забыли, как выглядит егоулыбка. Ведь когда крокодил показывает окружающим зубы, никому в голову неприходит, что он таким образом улыбается.

Артур нехотя забирается на заднее сиденье. Отец обходитмашину и, не удержавшись, еще раз проводит тряпочкой по сверкающей голове овна,горделиво высящейся на капоте. Словно это не ему, а его золоторунному баранупредстоит сейчас сесть за руль и вести машину.

Мать уже сидит в машине, устроившись на переднем сиденьерядом с водительским местом. Она всегда заранее занимает место в машине, потомучто ей требуется не менее четверти часа, чтобы справиться с ремнем безопасностии пристегнуться. А так как ее возня с ремнем приводит супруга в ярость, онаприобрела привычку садиться в машину задолго до отправления.

— Если тебя начнет тошнить, у меня есть бумажные пакеты! —напоминает мать Артуру тоном, каким обычно сообщают о покупке большой коробкишоколадных конфет.

— Принимая во внимание ту скорость, с которой отец ведетмашину, меня вряд ли станет тошнить, — пытается объяснить Ар- тур. Но, заметив,что мать не слушает его, он прекращает объяснения, отворачивается и в заднеестекло смотрит на стоящего на крыльце дедушку. Сейчас Артуру может помочьтолько он.

Арман занимает водительское место и, потирая руки, тянется кключу зажигания. Двигатель ревет, словно табун взбесившихся лошадей. Хотя, пословам отца, двигатель обладает мощностью в целых восемь десятков лошадиныхсил, похоже, что две трети этих лошадей постоянно пребывают в состоянии отдыха.Тем не менее, отец встречает рев мотора блаженной улыбкой.

— Что ж, поехали, мой пупсеночек! — с наслаждениемпроизносит он, берясь за рукоятку ручного тормоза.

Пупсеночек постепенно набирает скорость.

Артур смотрит, как дедушка, который машет ему рукой напрощание, становится все меньше и меньше. А вскоре и прекрасный дом, где онпровел самые замечательные недели в своей жизни, исчезает за поворотом.

Тем временем Альфред старательно следит за пауком, петляющимпо кабинету в поисках обратной дороги. Только когда до него доносится шуммотора, пес, наконец, соображает, что звук этот означает отъезд Артура.

Подпрыгнув, он выбегает на лестничную площадку и мчитсявниз, чуть не сбив с ног Арчибальда. На всем скаку Альфред проскальзывает унего между ног, и дедушка, не ожидая от пса такой прыти, с трудом удерживаетравновесие. Сбежав с крыльца, Альфред, не снижая скорости, направляется кворотам.

Покинув владения Арчибальда, машина катит по проселочнойдороге.

Неожиданно вдоль дороги загораются огни, точнее, факелы.Нахмурившись, Арман замедляет ход. Не разобравшись, он силится вспомнить, когдав этом месте успели поставить фонари. Поднять глаза и посмотреть, откуда вдействительности взялся свет, ему в голову не приходит. Но так как любопытствоне отпускает отца, то он, открыв окно, высовывается наружу.

В темноте различимы высокие черные фигуры воиновбонго-матассалаи. Выстроившись вдоль дороги, словно почетный караул, они держатв высоко поднятых руках горящие факелы, роняющие на дорогу желтые пляшущиеблики.

В отличие от отца, Артур сразу понимает, откуда взялся свет.Изогнувшись на сиденье, он задирает голову как можно выше и смотрит на факелы.Свет их выхватывает из темноты то одно, то другое лицо с боевой раскраской.Артуру становится не по себе: вдруг отец, увидев этот почетный караул,испугается, отпустит руль, и машина, потеряв управление, свалится в кювет илизадавит кого-нибудь из воинов?

Но все обошлось благополучно, и огни бонго-матассалаи постепенноисчезли во мраке.

— Что они тут делают? Они же создают аварийную ситуацию! Ктоим разрешил? — ворчит отец, никогда не упускающий возможности выразить своевозмущение.

Импровизированный почетный караул остается позади, иавтомобиль погружается в ночной мрак. Теперь только два крошечных желтых глазаосвещают бегущую впереди дорогу.

Когда воины, погасив факелы, собираются возвращаться к себев шатер, на дорогу кубарем выкатывается пес Альфред. Отряхнувшись, он бросаетсявслед за автомобилем. Бонго-матассалаи даже не успевают расспросить его. Онидолго стоят, наблюдая, как пес мчится по дороге за своим хозяином.Бонго-матассалаи видят ночью так же хорошо, как и днем.

Арчибальд и Маргарита, совершенно подавленные, стоят накрыльце своего опустевшего дома.

— Не волнуйся за Альфреда, он побегает минут пять, а потомвернется. Он боится темноты, — говорит бабушка, беря мужа под руку и увлекаяего в дом.

— Я боюсь не за Альфреда, а за Артура, — отвечает Арчибальд.

Дедушка закрывает за собой дверь и задвигает засов.