Гутя недоуменно пожала плечами. Она еще в лесу заметила у сестры красоту от комариного вмешательства.

– Я так и знала! Я так и думала, что моему счастью придет конец!! – верещала между тем Алла на одной ноте.

– Аллочка, ты бы кричала потише, у нас же больной! – укоризненно покачала головой Гутя и нырнула в комнату к Севастьяну.

Через секунду она вышла оттуда совершенно белая.

– Его нет… – растерянно пробормотала она.

– Кого ты опять потеряла? Дай мне бинт, я же просила!

– Севастьяна. Его нет… Варя, ты не видела, как он ушел?

Варя захлопала ресницами.

– Мам, да я и не заглядывала туда. Я слышала, что он вроде как храпит…

– Правильно, храпит, только не он. Это Карп Иванович горло дерет! Он до сих пор так и не поднимался. А Севастьяна нет! – перешла на крик Гутя. – Его похитили!

Аллочка обеспокоенно огляделась по сторонам, даже заглянула в тумбочку и под диван – больного нигде не было. А вместе с ним пропали и некоторые вещи.

– Да! И на самом деле похитили!! – резво поддержала криком сестру Аллочка. – Вместе со всем антиквариатом!! Я нашла у нас на антресолях кучу старинных ценностей – валенки там, наволочки старые, рейтузы Варины, а теперь все – ничего нет!! Уперли!!

– Да нет же, – прервала ее Варька. – Этот хлам я выбросила.

– Ты про что? Какой хлам ты выбросила, Варварище?! Из гостиной или из больничной ко…

– Ну конечно, из гостиной! Что же я, живого человека…

Варя испуганно хлопала глазами и силилась представить – куда мог исчезнуть тяжелобольной мамин знакомый. А тут еще тетушка подняла крик из-за мусора… Гутя же бегала по комнате и повторяла путь Аллочки – заглядывала в шкафы и под кресла и даже зачем-то рылась в журналах.

– Господи! Он же еще больной, беззащитный! Ему так нужна врачебная помощь! – заламывала она руки. – И еще Лось этот, фиг разбудишь!.. Карп Иванович! Господин Лось!!

Пока Гутя трясла сонного старичка, Аллочка металась по чистой гостиной.

– Все! Все пропало! Прощай, Япония! Я была почти в загсе! Варька!! Немедленно накрась меня своей новой косметикой! Видишь, теряем мужиков!

– А сама чего ж? – не понимала девчонка.

– Сама не могу! Я в пудру Гуте известки насыпала! А новой у нас нет. Давай доставай свою!

Накрасив Аллочку и вручив тетушке трубу, как она того требовала, Варька подлетела к матери. Та бродила по комнатам, прижимала к вискам ладошки, а следом за ней мотался Карп Иванович.

– Нет, ведь надо ж такому случиться! – вскидывал он длинные руки к люстре. – Я ведь и глаза-то прикрыл только на секундочку! И чего ему не хватало?

– Он не мог… он же сказал, что все из-за меня, поэтому и не мог здесь оставаться… – что-то непонятное лопотала Гутя. – Ах, если бы мне найти этих негодяев.

– А можно еще и самого больного найти. А то как же получается – за ним столько ходили, а он умотал и даже не расплатился за услуги, – нудил добрый дедушка. – Гутенька, я вот тут подсчитал – приличная сумма набегает.

– Ой, да о чем вы говорите!

– Это я о деньгах говорю. Как вашего болезного звали?

– Рожкин он, Севастьян Ефимович. Только не надо мне никаких денег.

Гутя просто слышать не могла сейчас ни о каких деньгах. А упрямый Лось никак не мог успокоиться. Он терпеливо следовал за хозяйкой по пятам и в каждый удобный момент тыкал в лицо Гути замасленным листочком.

– Гутиэра, вы меня не понимаете. Я вам денег и не предлагаю, это я его весь день караулил. Не отвлекайтесь, пожалуйста. Итак, где наш Рожкин проживает?

– Я… Я не знаю…

– Понятно. А место работы? Где трудился он? Вы, пожалуйста, вспомните, от этого зависит, сколько он может выплатить. – Дедушка нацелился карандашом в свой листок.

– Не знаю я! Мы с ним про работу не говорили, мы про природу, про цветы всякие… Вот вы знаете, что у пауков восемь глаз? А он знает! – уже рыдала в голос Гутиэра. – А еще он знает, что у кузнечика уши на ногах! А самый большой хищник – божья коровка! Потому что она съедает больше своего веса!

– Удивила! Таким-то хищником и я могу стать, только кто ж мне даст… больше своего веса съесть? – скуксился экономный родственник. – А вашего этого умника найти все равно надо! А то он как тот кузнечик с ушами – ускакал, хрен поймаешь!

Гутя и сама понимала, что надо Севастьяна отыскать. Но как? Ни места работы любимого, ни домашнего адреса она не знала. Она не была знакома с его друзьями, родителями, да он ей просто нравился, и все! Что она – отдел кадров, что ли, чтобы его в первый же день знакомства анкетами заваливать! А вот теперь без этих анкет как-то невесело получается.

У Аллочки тоже веселья не получалось. Сначала она тряслась на автобусе с огромной самоварной трубой, и каждый считал своим долгом сделать ей замечание.

– Женщина! Ну вы бы еще паровоз притащили! – ворчала прилично одетая дама с тяжелой хозяйственной сумкой. – Ну прям ваще! Всю прическу мне испортили!

– Женщина! – кричала кондуктор. – Рявкните в свою трубу, чтобы там молодежь на задней площадке расплатилась! Я говорю – рявкните!

Какой-то озорник не стал дожидаться Аллочки, взял и рявкнул добровольно. От неожиданности Алисия зычно гыкнула, точно тяжелоатлет при поднятии штанги, чем вызвала бурную радость все той же молодежи на задней площадке. Сконфузилась и выскочила из автобуса раньше нужной остановки. Потом, быстро семеня, перла на себе эту трубу к Сизому мосту, но все равно на свидание опоздала. Терентий, как и полагается настоящему мужчине, ждать не собирался.

– Ну смотри у меня, – пыхтела Аллочка. – От меня как от дизентерии – не спрячешься! Хорошо, что я у Гути еще адрес догадалась взять.

Аллочка заглянула в бумажку и скривилась – любитель старины жил совсем в другой стороне города от Сизого моста.

К кавалеру она прибыла, когда уже подкрадывались синие сумерки.

На звонок никто не открывал. Аллочка прислонила трубу к стене и приготовилась ждать до последнего, но тут неожиданно открылась соседняя дверь и мужчина средних лет вывел на прогулку собаку.

– Вы Терентия, что ли, ждете? – недобро покосился мужчина на Аллу.

– Ага, его. У нас с ним… хи-хи… романтическое свидание… а я немного того, задержалась. Теперь вот пришла извиняться…

– Да нет его. Он же…

– Пап! – выскочил из дверей парнишка лет двенадцати. – Пап, ты Графу намордник забыл!

Аллочка и сама хотела заметить мужчине, что его псина как-то не совсем дружелюбно клацает зубами, но тот уже напяливал на огромную морду пса намордник.

– Так вы не знаете, где он? – поинтересовалась Алла.

– Где же ему быть, по мусоркам, наверное, рыщет, – отмахнулся мужчина и поспешил на улицу.