- Обращайтесь, - натянуто улыбнулась я.

Двинулась в сторону двери, в последний раз обводя взглядом комнату - уютная все-таки. И едва не сбилась с шага, увидев, кто стоит на продолжении каминной полки. Среди всяких безделушек. Вот не зря меня тянуло рассматривать статуэтки! Я просто не дошла до этой...

Сердце ухнуло куда-то вниз, а потом вернулось на место и забилось быстро-быстро. Хотя внешне я этого не показала, но внутренне меня начало трясти.

Могла ли я ошибиться?

Нет!

Фигурка, которая просто так, на виду, среди всякой ерунды стояла у Агрэ, не была безделушкой! И тот факт, что ее не спрятали в самых темных подвалах инквизиции говорил о том, что ректор не знал о ее значении!

Значении для ведьм… которые упустили ее несколько десятилетий назад.

Как она попала в Академию? Как оказалась у него? Почему инквизитор не чувствует, насколько она особенная? Как мне теперь, Триединая, вытащить ее отсюда?

Я, кажется, даже не попрощалась. Настолько была ошеломлена. Поспешила прочь по все еще темным коридорам академии. Необходимо срочно сесть за письмо Верховным. И ведь было о чем написать… и не только о малыше.

У меня же появилась новая цель, перед которой померкло желание бесить инквизиторов.

И намерение найти людоволков.

Про королевский указ о примирение я даже не вспомнила…

Самым важным сейчас оказалось узнать, каким образом одно из пяти сокровищ ведьм, которое мы полагали утерянным навсегда, оказалось в этом замке.

Как его незаметно выкрасть и вывезти?

И как это сделать так, чтобы ректор не догадался, какую ценность оно представляет!

- Помнишь меня?

- Пошла нафиг!!!

- По-омнишь…

“Обернувшийся в волчонка малыш сгрыз половину черенка метлы Латы. Она безутешна: подходящих деревьев на территории Академии нет”

“Ведьмочки во время лекции про общины и взаимодействие магий на очередную глупость смеялись до икоты. И тем самым выдали, что знают гораздо больше, чем инквизиторы”

“Запасы некоторых трав, которые мы используем для защиты и нападения, почти истощились”

“Меня беспокоит Ума. Похоже, такое количество молодых мужчин вокруг плохо на нее влияет. Она почти забыла, что это не мужчины, а инквизиторы, и что до полной инициации ей еще далеко. Сообщила мечтательно сегодня, что некоторые старшекурсники вполне себе упругие и равномерно окрашенные, качественные… Я пока попросила Ниму присмотреть за ней.”

Да уж, не успела я отправить письмо Верховным, как пришлось садиться за то, что предназначалось Старшей. Новостей и сложностей с каждым днем становилось все больше и мне просто необходимы были ее советы… Если к тому моменту, когда я получу ответ, ситуация опять не развернется к нам самой пресветлой стороной.

Бр-р.

Я дописала последние строки, посыпала обжигающим порошком, заговоренным на конкретное имя - если кто откроет, кроме Раваны Лал, вспыхнут и листы, и строчки - и запечатала его.

А потом откинулась на кресле и устало потерла глаза.  Бессонные ночи давали о себе знать. Как бы я ни любила темноту, если не посплю сегодня, завтра инквизиторы поймут, что с настоящей ведьмой они еще не были знакомы…

Прошлась по притихшему дому, проверила волчонка, который спал сегодня в комнате Нимы. Оборотню мы так и не дали имя. Ведьмочки чуть не перессорились - каждой нравилось свое. И только обиженная Лата, заявившая, что самое подходящее будет “нечисть запредельная” дальше не участвовала в обсуждении.

Убедилась, что все охранки на месте -  и нам больше никто ничего не подкинул на крыльцо.

Вернулась в свою комнату и переоделась в ночную сорочку.

День был длинный. Пришлось решать множество вопросов. И с тем, что людоволкам нравится есть в раннем возрасте. И с расписанием, кто будет за малышом  присматривать. С сообщениями в ковен и Совет. С некстати подставившимся во время занятий ведьмочками. С моими воспоминаниями о голом ректоре…

Так, стоп. А это откуда взялось?!

И всегда, задней мыслью, беспокойство и даже лихорадочная дрожь, возникавшая каждый раз, когда я думала о статуэтке на каминной полке.

Я забралась в кровать, укрылась одеялом и вздохнула. Мне бы хотелось ошибиться... и нет. Ведь, если я ошиблась, то мне не придется брать на себя еще и эту ответственность. А если нет… Ведьмы получат беспредельные возможности древних… Которые принадлежат нам по праву.

Давным-давно пять первых Верховных создали пять реликвий, а вслед за тем - совершенную пентаграмму, способную питать всех ведьм.  Создавать извечный круг порождения и преодоления. Реликвии те передавались от одной Верховной к другой, но одну из них то ли выкрали, то ли упустили в Смутные времена. Исчезла.

Именно та, которую я увидела ранним утром. Или же точная ее копия.

Бронзовая фигурка обнаженной женщины, наклонившейся с черпаком к источнику.

Я вспомнила строчки, известный каждой ведьмочке с ранних лет.

"Вода дает жизнь дереву, которое в полном расцвете сил цветет и полыхает как огонь. Огонь  горит так ярко, что испепеляет дерево и обнажает землю которая кристаллизует все в металл. И если его расплавить, он начинает течь, как вода. И цикл превращений элементов, из которых состоит всё,  повторяется снова."

Я должна убедиться, что это та сама реликвия. И вернуть ее Верховным, для которых она и предназначена. Ведь пока в пентаграммах ковена используется подменная фигурка, ведьмины заклинания не могут разворачиваться во всю мощь.

Но если у меня получится…

Это изменит все.

***

Засыпала я воодушевленная.

А проснулась снова в сомнениях. За что хвататься первым делом?

За изучение повадков людоволков? За подготовку к лекциям?  А может сразу за статуэтку? И хочется, и колется и ковен не велит… привлекать к себе излишнее внимание. И показывать всю нашу силу. Стоит ли действовать, пока не получила ответное письмо от Верховных? Рисковать мне самой - или подождать кого-то более опытного?

А вдруг других  ведьм больше не пустят сюда? Вот вообще ни одну? Не потому, что инквизиторы так нами впечатлились, что больше никого не захотят видеть. В хорошем смысле. А потому, что та-ак впечатлились - глаза бы их ведьм больше не видели никогда.

Визги на первом этаже нашего домика заставили меня выбраться из кровати, прихватив с собой метлу.

По гостиной носился волчонок, сбивая на своем пути все, что попадало под маленькие лапки, и откусывая поочередно от каждой бестолково мечущейся ведьмочки по кусочку. То есть от их платьев. Перевернутая мебель, лоскутки ткани, мокрое пятно на полу говорили, что суета эта продолжается уже долго.