В груди стало неприятно жечь.

— Наверное, читает где-нибудь скучную научпоп книгу. А что?

Лука пожал плечами.

— Она горячая штучка. Она одна. Мне бы не помешало отвлечься от ситуации с Лиф.

Жжение переросло в дикий пожар, и я оскалил зубы.

— Она не из тех, кто пойдет на секс сразу после расставания.

— Откуда ты знаешь?

— Просто знаю, — я поставил пустой бокал на стол. — Найди близняшек Догерти. Они явно не прочь весело провести время.

— Не могу. Их семья занимается текстилем, а это напоминает мне о козах, а это напоминает о Лиф.

Черт возьми.

— А что насчет Эвелин? Она только что рассталась со своим парнем. Вы можете переспать.

— Нет. У нас была интрижка много лет назад. — Лука уставился в небо с пьяным, мечтательным выражением лица. — Я думаю, Слоан подходит лучше всего. Она такая… черт! — Он резко поднялся, когда я опрокинул на его грудь ведерко со льдом для шампанского. — Какого хрена, чувак?

— Извини. Наверное, выпил больше, чем думал. — Я поднялся. Не знаю, почему мысль о нем и Слоан так беспокоит меня, но я знал, что мне нужно убираться отсюда, пока я не сделал что-то более непростительное, чем высыпал на друга лед. — Думаю, мне уже пора сворачиваться.

— Подожди! А как же…

Толпа заглушила остальные слова Луки, когда я выбежал из пляжного клуба и направился к вилле.

Я уговорил Слоан приехать в Испанию, надеясь, что это выведет ее из зоны комфорта, но оказалось, что это я влип по уши.

К тому времени, как проснулась, я уже отмахнулась от вчерашней слабости, но у меня не было настроения встречаться с Ксавьером или его друзьями, которые, к счастью, оставались на своей вилле, а не на нашей, поэтому я активно избегала их весь день.

Я проснулась на рассвете, чтобы отправиться на прогулку, затаилась в конференц-зале на обед и дождалась, пока Ксавьер уйдет в пляжный клуб, а затем пробралась обратно на виллу.

Был ранний вечер, так что до его возвращения у меня в запасе было несколько часов. У меня было искушение поработать, но я обещала ему этого не делать, и назойливое чувство чести не позволило мне отказаться от своих слов.

Вместо этого я свернулась калачиком под одеялом в гостиной и с нарастающим отвращением смотрела испанский ромком.

— Te amo, — прошептал актер на испанском. Английские субтитры переводили его слова. — Nunca te dejaré. — Я люблю тебя. Я никогда тебя не брошу.

— Фу. — Яростно написала я в своем блокноте для рецензий. — Снимите фильм после фильма и посмотрите, окажется ли это правдой.

Романтическая комедия была самым нереалистичным жанром в Голливуде. Падение с балкона седьмого этажа и подъем через минуту, чтобы погнаться за плохим парнем, было более правдоподобным, чем противостояние на рабочем месте, которое внезапно «открывает», что у них есть чувства друг к другу, и они живут долго и счастливо.

Концепция «долго и счастливо» была самым большим обманом с момента появления индустрии учебников для колледжей по завышенным ценам.

— Это не «Холостяк», Луна. После фильма актеры просто уйдут со съемочной площадки.

Я вскинула голову.

Ксавьер прислонился к стене, на нем были льняные брюки, забавное выражение лица и больше ничего.

— Невежливо так подкрадываться к кому-то, — сказала я, мой пульс заколотился от его неожиданного вмешательства. Почему бы ему не довести меня до сердечного приступа? — И ради Бога, надень рубашку. Ты же не Мэттью Макконахи.

Его смех ничуть не смягчил мое раздражение.

Через две минуты Ксавьер сел рядом со мной, полностью одетый.

— Счастлива? Теперь ты не будешь отвлекаться на мое невероятное телосложение.

— Нет, я просто задохнусь под тяжестью твоего раздутого эго.

— Бывает и хуже.

Я вздохнула, мои надежды на тихий, спокойный вечер пошли прахом.

— Разве в пляжном клубе не вечеринка? Почему ты здесь? — Наш договор не позволял ему устраивать вечеринки без моего согласия, но не запрещал их посещать. Это было еще одно упущение с моей стороны. Я теряю хватку. Что-то в Испании спутало мои обычно острые инстинкты, и это вывело меня из равновесия.

— Я весь день был в клубе, и мне захотелось сменить обстановку. — Ксавьер взглянул на мой блокнот. — Чем занималась?

— Расслаблялась, — ответила я.

— Точняк, — он провел рукой по губам, выражение его лица стало противоречивым. — Слушай, насчет прошлой ночи… Прости, если я задел твои чувства. Ты не так уж плохо танцуешь.

Я бы посмеялась над мыслью, что расстроилась из-за своих танцевальных способностей, если бы не была так обескуражена его извинениями. Так мало людей извинялись всерьез, что простое «прости» лишало меня способности к рефлекторной защите.

— Спасибо, — жестко сказала я. Я не стала исправлять его предположение о причине моего расстройства.

— Не за что, — от улыбки, когда я не стала добавлять язвительный ответ, глаза Ксавьера в уголках сморщились. — Подожди, у нас что, момент сближения? Это начало новой эры Ксавьер и Слоан?

— Не перегибай. — Я постучала ручкой по своему блокноту. — Кстати, как там Лука? — Я написала Вивиан сообщение о том, что видела его в Испании, и она упомянула, как они с Данте беспокоятся о нем. Я пообещала сообщать ей о его самочувствии, если и когда смогу.

Ямочки Ксавьера исчезли.

— Отлично, — он подвинулся, и его нога коснулась моей. Я была так поражена этим прикосновением, что чуть не отдернула колено прежде, чем остановила себя. — Не знал, что вы так близки.

— Нет. Мне просто было любопытно. — Жжение распространилось от колена до живота. Хм. Я знала, что во время прогулок нужно было чаще пользоваться солнцезащитным кремом. Это ненормально.

— Хм… — по лицу Ксавьера пробежала тень. Он открыл рот, потом слегка помотал головой, словно передумал, что бы он ни собирался сказать. — Так о чем фильм?

— Офисные соперники, которые влюбляются. Обычный ромком. — Я вдохнула аромат его одеколона, и мне захотелось, чтобы он не пах так хорошо. От таких людей, как Ксавьер, должно пахнуть только вчерашней пиццей и