Господи, до чего же у него обаятельная улыбка, подумала Мишель с замирающим сердцем.

– Твоя мама – настоящий романтик, да? – спросила она.

– Чуть-чуть. – И снова эта чудесная улыбка. – Но даже сейчас, после почти сорока лет совместной жизни, она рассказывает эту историю с неподдельной страстью. Родители пережили вместе немало трудностей, так что, возможно, она права, что можно доверять собственным инстинктам.

– Возможно. – Мишель пожала плечами. – Я раньше тоже была романтиком…

– Раньше, но не теперь?

Она обдумала вопрос. Когда-то давным-давно ответила бы «да, безусловно». Но это было до Жермена, до того, как она неожиданно узнала, что на протяжении двух с лишним лет было тайной лишь для нее одной. Да, она видела, что женщин влечет к нему, как пчел – к меду. И да, она видела, как он флиртовал со всеми подряд. Но, увы, не понимала, насколько далеко его понятия о флирте расходились с ее собственными.

– Полагаю, сейчас меня можно назвать реалисткой.

Мишель была рада, что появился официант и прервал их беседу. Он налил немного вина Ксавье, чтобы тот попробовал, потом разлил по бокалам, закупорил бутылку и удалился, оставив ее в ведерке со льдом.

– Итак, каков же твой вердикт? – спросила Мишель, когда они остались вдвоем.

– Хорошее шампанское. Но не выдающееся.

Мишель попробовала.

– Приятный букет. Мне нравится.

– Еще несколько опытов, и ты начнешь разбираться в шампанском, – засмеялся Ксавье.

Она улыбнулась.

– Расскажи мне еще о твоей семье. Есть у тебя братья и сестры, кроме Каролин?

– Нет, только она. Старший брат, который должен был сменить отца, умер шесть лет назад. Так что ответственность за бизнес теперь на мне. – Он ответил спокойно, но Мишель уловила печальные нотки в его голосе.

– Мне очень жаль, – мягко сказала она. – Я знаю, как это больно – потерять одного из членов семьи.

– Я был в Штатах, когда это случилось, в командировке. Я сразу заявил, что вернусь и начну помогать, но отец категорически отказался. Сказал, что пока такой необходимости нет, что он прекрасно справляется сам. Чтобы я занимался своим делом. Каролин к тому времени уже вышла замуж, так что у него был Луи, и я не стал настаивать.

– А теперь жалеешь об этом… – то ли вопросительно, то ли утвердительно сказала Мишель.

– Может быть, мне не надо было слушать отца. Это доказало бы ему, что у меня есть настоящая привязанность к нашему делу.

– А она на самом деле есть? Или ты просто делаешь вид и стремишься избавить отца от лишних тревог?

– Конечно, меня волнует судьба и фабрики, и всего поместья. – Ксавье улыбнулся. – Я всегда знал, что в один прекрасный день приеду домой. Просто не ожидал, что стану наследником. Это означает серьезную перемену в моей жизни. Не скрою, мне нелегко отказаться от собственной карьеры.

Мишель заказала петуха в вине. Он был изумительно мягким, ароматным и просто таял во рту. Но даже если бы перед ней на тарелке лежал кусок картона, она едва ли заметила бы разницу – настолько увлеклась разговором. Ксавье поглотил все ее внимание без остатка.

Одно блюдо сменялось другим, но Мишель почти не ощущала, что ест. Она сконцентрировалась на беседе. Ксавье оказался превосходным собеседником. Он не только охотно рассказывал о себе, но и незаметно заставил ее разговориться, чего уже давно не удавалось ни одному мужчине.

Сама не заметив как, она поведала ему о смерти матери, о том, как ее, тогда десятилетнюю девочку, отправили жить к тетке, матери Тары, которой она почти не знала.

– Мне нелегко пришлось. Ни она, ни ее муж не интересовались детьми, даже собственными. Они занимались только собой и своими делами. Тара была единственным моим близким человеком. Мы привыкли присматривать друг за другом, заботиться.

– Тебе очень не хватает ее? – тихо спросил Ксавье.

Мишель кивнула.

– Она была не только кузиной, но и лучшей подругой.

Он накрыл ее руку своей. Прикосновение было легким, но ободряющим.

– У тебя, по крайней мере, есть Серж.

– Да… – Мишель улыбнулась. – Благодаря тебе. Люсиль думает, что ты замечательный.

– О, это мое природное обаяние, – усмехнулся Ксавье. – Никогда не отказывает, даже с пожилыми дамами.

Она вдруг заметила его ладонь. Та словно жгла ее, и кровь мчалась быстрее и быстрее, словно от передозировки адреналина.

Мишель поспешно отдернула руку.

– Все это очень хорошо, но мы до сих пор еще не поговорили о деле, – заявила она, пытаясь отвлечься от опасных ощущений. – Ты сказал, что у тебя какие-то вопросы по проекту, которые помешали тебе подписать черновой вариант.

– Правда? – Ксавье помолчал. – Я пересмотрел его сегодня заново. Все как будто понятно и устраивает меня.

– Да? – Мишель нахмурилась.

– Я подпишу эскизы сегодня вечером и завтра завезу их к тебе в офис, – спокойно сказал он. – Мне самому хочется поскорее начать и закончить отделку. Не понимаю, зачем маме это понадобилось. По-моему, там все в полном порядке.

Подошедший официант собрал тарелки и спросил, нельзя ли подавать десерт.

Мишель взглянула на часы. Она могла бы сидеть и разговаривать с ним всю ночь, но чувствовала, что пора возвращаться.

– Мне надо домой, посмотреть, все ли в порядке, – сказала она Ксавье.

Официант ушел.

– Уверен, что у тебя нет причин для беспокойства, иначе Люсиль позвонила бы. Ты ведь не забыла оставить номер телефона?

– Не забыла. Но все равно уже поздно, а тебе еще далеко возвращаться.

Ксавье покачал головой.

– У меня квартира здесь, в Париже. Сегодня я не поеду в поместье.

– Понимаю.

– Если хочешь, мы можем заехать, и я сварю кофе. А ты посмотришь, как я живу в городе.

Внезапное приглашение заставило ее задрожать от волнения. Визит в его квартиру представлялся не просто опасностью, а Опасностью с большой буквы. И все же ее так и подмывало принять приглашение.

Однако она не успела открыть рот и ответить, как рядом появился мужчина в белой куртке и высоком крахмальном колпаке, по которому каждый мог сказать, что его обладатель – шеф-повар.

– Рауль, здравствуй, дорогой. – Ксавье немедленно поднялся и обнял его, прежде чем представить Мишель.

Она сравнивала обоих мужчин и не знала, кому отдать предпочтение. Рауль был ниже и плотнее, зато его серые глаза искрились смехом, делая его не менее обаятельным, чем Ксавье. Они явно были хорошими друзьями. Мишель сразу отметила легкость и непринужденность их разговора, спокойное дружелюбие.

Моник тоже подошла, чтобы принять участие в болтовне. Она тут же уселась на освобожденное Ксавье место и наклонилась к Мишель.