дети дворян. И директор использует их только в крайних случаях. Они же охраняют периметр, они же охраняют внутренние помещения. И они же реагируют на подобные случаи, — Лина даже не задумалась, почему я задал этот вопрос. Она просто шла, потирая ладони и о чём-то думая.

— А что они в таком случае стали бы искать?

Я убедился, что вокруг не так много людей, прежде чем задать этот вопрос.

— Мы в магической академии. Мало ли, что и кто натворил. Они будут искать следы магической энергии, я в этом уверена, — она шагнула в очередной поворот, я не отставал.

— Следы? — мне не хотелось задавать этот вопрос, который явно мог прозвучать от первокурсника, но никак не от ученика пятого и последнего курса академии. Но я не успел себя остановить. В этом случае любопытство победило.

И мне очень повезло, что Лина больше копалась в своей голове, чем в моей. Всем своим видом она показывала крайнюю степень озадаченности, поэтому ответила на вопрос также автоматически, как и я его задал.

— Они остаются после любого магического воздействия. Заклинание. Любое. Всё это оставит свой след. На человеке или на предмете. Это неизбежно. И нет магии, способной стереть этот след. По крайней мере, мне о такой неизвестно. И о таком нам не рассказывали, — она посмотрела на меня, во взгляде читалась усталость.

— А если магия тёмная? — я рискнул, задавая этот вопрос. Он звучал логичнее, так как о таком типе магии обычным ученикам известно мало. Это можно было списать на обычное любопытство. — Она могла не оставить следов, как считаешь? — продолжил я.

Лина обернулась. Коридор заметно опустел. Лишь несколько человек, также, как и мы, торопились к широкой лестнице. Она расположилась в самом конце каменного строения, поэтому у нас ещё было немного времени всё обсудить в тишине.

— Ты почему спрашиваешь? — теперь она явно вылезла из собственных мыслей и полностью переключилась на меня.

Нужно быть осторожным и внимательным.

— Ну, просто предположил. Он из клана Долгоруких. Известный человек, один из наследников. Уж если кому и становиться целью тёмных…сил, то ему. От сюда и появился такой вывод, — я немного улыбнулся, давая понять, что просто размышляю над одной из многих теорий.

Лина задумалась, слегка нахмурившись.

— Если мыслить теоретически, то конечно, такое возможно. Но само по себе проникновение тёмного мага сюда, в сердце академии? Невозможно. Стены охраняют наблюдатели. Они везде, хоть и не всегда мы их видим. Да и касательно оставляют ли они такой же магический след…не знаю. Возможно, но почему-то мне кажется, что какой-то след должен быть.

Мы подошли к лестнице и стали подниматься. Медленнее обычного, пропуская большую часть людей вперёд.

— А если не тёмные маги, то что? — я держался за широкие, мраморные перила, ощущая прохладу, которая пробежала по коже мурашками.

— Мало ли врагов у такого крупного клана. Наша страна активно соперничает с Японской империей, да и не только. Я вообще слышала, как парни с нашего курса обсуждали, что у боярских кланов есть целые группы личных убийц. Может это один из них, — она пожала плечами.

Моя собеседница даже не представляла, насколько она была близка к правде.

Конечно, рассуждение о том, что убийц, как я, целые группы — было ошибочным. В основном в составе клана было не больше трёх или четырёх человек. Каждый заточен под конкретные задачи. Группы привлекали бы больше внимания. А так мы оставались незамеченными и существовали лишь на уровне таких вот, неподтверждённых слухов.

Ну, а что касалось убийства Вячеслава, то это было почти попадание в десятку. По сути, я тот же убийца. Только вот убил я его не из-за заказа.

— Думаешь они на такое способны? Кланы, — я задал вопрос, который, как мне показалось, был бы в духе прошлого владельца этого тела.

— Разумеется. Открыто они не воюют. Но ты сам видел отношения учеников из разных кланов. Они не просто так настолько злобно настроены друг к другу. Это вражда, как мне это видится.

Я лишь молча кивнул головой. Конечно, она была права и в этом аспекте. Именно в тени этой тайной войны я и погиб.

Типичная разборка кланов между собой, о которой они же забудут уже через несколько дней.

Сверху послышались лёгкие, очень быстрые шаги. Словно кто-то бежал сверху вниз. И бежал он именно в нашу сторону.

Именно этот звук полностью прервал наш разговор.

Мы продолжали подниматься, при этом задрав головы вверх, чтобы разглядеть, кто это так спешит.

Шаги поослышались ближе. Ещё ближе. Ещё.

Оставался один пролёт. Мы с Линой одновременно замедлили шаг, готовясь пропустить того, кто так спешил.

На лестничном пролёте, до которого нам осталось не больше пяти ступенек, показался он.

Чёрный плащ, из тонкой ткани — это я смог разглядеть вблизи. Он словно был полностью закутан в эту ткань.

Наблюдатель стоял прямо перед нам, замерев, когда мы попали в его поле зрения.

Я почувствовал, как сердце предательски начало стучать намного усерднее, чем до этого.

Его безликое лицо, покрытое сплошной чёрной маской, смотрело на нас. Я видел, как под тонкой тканью вздымается грудь, делая глубокие вдохи.

— Ильина Лина Александровна? — голос звучал приглушённо из-за маски. В нём были грубые нотки, которые никак не ассоциировались с тощим телосложением.

Я увидел, как рука Лины, который она держалась за перила, дрогнула и сжалась в маленький кулак.

— Да, это я, — она ответила практически шёпотом, чувствовалось, как её горло сжалось из-за страха.

— Вам нужно явиться к директору. Пройдёмте со мной, — он спустился на одну ступеньку ниже.

— П-почему я? — её сбивчивый голос прозвучал ещё тише.

— Проверка. Идёмте, — он спустился на ещё одну ступеньку.

Я отошёл в сторону, понимая, что вмешиваться было крайне невыгодно. Противник не изучен. Да и что даст моё вмешательство? Меня сразу же раскроют. Я не мог понять, почему под проверку попала она? Может проверяют всех по очереди? Тогда всё хуже, чем я думал.

Когда я сделал шаг в сторону, голова наблюдателя резко дёрнулась в мою сторону. Этим движением он напоминал насекомое, у которого сотни глаз и под маской он видит абсолютно всё. Даже такое просто движение не осталось им не замеченный и не оценённым.

Когда он понял, что я просто двинулся в сторону, то наблюдатель вновь вернул свою взор на Лину и сделал ещё два шага к ней.

Девушке ничего не оставалось, как развернуться и пойти вниз. Она лишь косвенно посмотрела на меня.

В больших и выразительных глазах не было ничего, кроме волнения.