мотнула головой и отшатнулась от двери, будто испугалась самой мысли о том, чтобы оказаться внутри.

— Нет, нет. Нельзя-нельзя, — её тихий голос дрожал, она сжимала и разжимала свои волосы.

— Почему? Что произошло у директора? — я косился в сторону лестницы, ожидая там чьё-то появление.

— Я только что оттуда. Они спрашивали про тебя. Много. И только про тебя. Там был Г-господин Акио…он что-то постоянно шептал директору. Я не могу понять, что они хотели? — она посмотрела на меня в надежде получить объяснения.

— Что они хотели узнать? — теперь сомнений не оставалось. Они что-то заподозрили. Или уже знали наверняка, разница небольшая и итог один. Бежать. Нужно бежать.

Только узнаю побольше полезной информации.

— Они постоянно говорили о чём-то…о какой-то драке в туалете. Ты правда бил его? — она громко проглотила комок, который мешал ей говорить и неотрывно смотрела на меня.

А это они как узнали? Наблюдатели? Почему тогда не предприняли меры сразу?

— Что? Какая драка?

— Он рассказал одному из друзей. Его допрашивали до меня. Как ты…зачем? — она не верила, видимо.

Но сейчас, стоя передо мной, начинала замечать изменения, которые произошли с Артёмом.

— Такого не было, — я решил врать. — Что они ещё говорили?

— Постоянно расспрашивали о твоём состоянии…мне пришлось, Тёма. Я рассказала, что ты часто чувствовал себя плохо. Волновался. Не являлся на занятия, мало спал. Я всё рассказала, прости, — она всхлипнула, слёзы полились новым потоком, скапливая на подбородке и падая на блузку, оставляя мокрые пятна, которые постепенно расширялись.

— И что они на это ответили? — я всё ещё осматривал пустой коридор, в ожидании, что кто-то непременно там появится.

— Постоянно перешёптывались…Акио, директор и два наблюдателя. Я ничего не слышала, но после каждого ответа они шептались и задавали новый вопрос. Только о тебе, Долгорукове и его друзьях. Почему они подозревают тебя, Тёма? — её лицо приобрело озадаченный вид. Покрасневшие глаза, казалось, смотрят прямо в мою душу.

И видят всё. Всё, что я когда-либо сделал.

Мне показалось, что на неё начинает накатывать волна паники и непонимания. Поэтому предпринял попытку её успокоить.

— Послушай, я же просто…они меня постоянно задирали. Логично, что они хотели узнать обо мне побольше. А у кого узнавать, если не у тебя, логично? — сам я в это, естественно, не верил. Но как приём успокоения, должно было сработать.

В её глазах появился какой-то огонёк. На секунду. Думаю, что это была надежда. Надежда на лучший исход.

— Думаешь…что это из-за того, что они делали? Не знаю…я не уверена, — голос всё ещё дрожал.

— Послушай, не переживай. Если они придут, то я отвечу на все их вопросы. Я же ничего не сделал, — эта ложь прозвучала уверенно.

Она кивнула и прокашлялась.

— Ладно, хорошо. Может правда, ничего страшного…они же наверняка всех позовут туда?

— Конечно. Просто сначала спрашивают тех, кто с ними контактировал. А я, так уж мне не повезло, постоянно от них получал.

Она улыбнулась. Мимолётно, едва заметно, но всё же искренне. Мне удалось её успокоить.

— Хорошо…всё будет хорошо. Я пойду к себе. Если они придут, поговори с ними, а потом обсудим всё, что они тебе говорили, ладно? — на её лице снова была привычная мне эмоция обеспокоенности. — И лучше не упоминай этот разговор. Они сказали мне сразу идти в комнату. Но я не могла не сказать тебе, — она улыбнулась, в этот раз более явно.

— Само собой. Этого разговора не было, — я улыбнулся в ответ, чтобы поддержать её.

И вроде бы она окончательно успокоилась.

Лина ещё секунду смотрела на меня, словно раздумывая над тем, стоит просто уйти или сказать ещё что-то, но в итоге просто кивнула и пошла в сторону лестницы. Я смотрел ей в след пару секунд, а потом вернулся в комнату.

— Твою мать, — выругался я, очень тихо.

Из-за этих наблюдателей начинала развиваться самая настоящая паранойя.

И японец бы в кабинете. Видимо я его недооценил, и он всё же обратил внимание на мой странный вопрос на его занятии.

Вашу мать, оплошность за оплошностью.

Я ещё раз осмотрел комнату. Нужно было убедиться, что я взял всё, что хотел. Хотя, по сути, денег было достаточно, остальное не так проблемно.

Я уже вернулся к двери, когда в неё снова постучали.

Лина что-то забыла рассказать? Или передумала уходить и решила наплевать на запрет? В любом случае это было невовремя.

Я поспешил открыть.

Передо мной стоял наблюдатель. Его тощая фигура нависла надо мной. Он слегка склонил лицо в бок.

Я почувствовал, как быстро начало колотиться моё сердце. Адреналин явно подскочил. Мгновенно все мои рефлексы включились в состояние полной готовности.

— Державин Артём Федорович, вам нужно пройти со мной в кабинет директора? — его голос звучал приглушённо из-за маски, которая смотрела на меня.

И я чувствовал этот взгляд несмотря на то, что не видел самого лица. Хотя я до конца не был уверен, есть ли под этой плотной тканью хоть что-то. Может это и есть его лицо?

Передо мной был выбор, который я успел осмыслить за пару секунд промедления.

Либо пойти с ним и надеяться, что я смогу ответить на все вопросы, которые мне там зададут. Но учитывая то, что очевидно, в кабинете был господин Акио, который что-то явно подозревал, ответить я не смогу.

И что они тогда сделают? Отпустят и будут наблюдать? Или попытаются задержать меня сразу? В любом случае окажись я там, то будут в ситуации не один на один, а как минимум против директора, японца и наблюдателя.

Вариант был не выгодный.

Поэтому я выбрал второй.

— Сейчас? — этот вопрос нужен был для затягивая времени. Нужно было всё спланировать.

Но ситуация не давала мне такой возможности.

— Немедленно, — в его голосе не было никаких эмоций. Только желание скорее исполнить приказ.

— Сейчас, я только… — я не закончил фразу и отошёл от двери, делая вид, что мне нужно что-то найти в шкафу.

— Немедленно! — в этот раз эмоции в голосе были. Точнее эмоция была одна — раздражение.

Наблюдатель шагнул в мою комнату. Это было то, что мне нужно.

Я сконцентрировался на адреналине, биение своего сердца и на желании выбраться из этой ситуации живым.

Кто знает, если я умру, то это последняя моя жизнь? Если так, то я не дам себя поймать.

— Иду, всё, — я развернулся к противнику лицом, приподнимая руки, давая понять, что готов подчиняться.

Тот шагнул в мою сторону и протянул руку, намереваясь схватить меня и потащить за собой.

Я заметил, как по моим предплечьям поползли чёрные