– А вот и другие, – прошептал он.

– Сколько?

– Не знаю, они приближаются ползком.

– Пойдем по тропе орикса.

У Пантеры поубавилось самонадеянности, когда она увидела нескольких нубийцев, скрывавшихся за камнями на вершине бархана.

– Что ж, тогда идем на юг!

Но и это направление было для них заказано: враг окружил оазис.

– Я сделал двадцать стрел, – сказал Сути. – Но этого не хватит.

Пантера помрачнела:

– Я не хочу умирать.

Он прижал ее к себе.

– Я заберусь на вершину самого высокого дерева и оттуда уничтожу многих. Одному я дам возможность войти в оазис. Ты убьешь его топором, заберешь колчан со стрелами и принесешь мне.

– У нас нет ни малейшей надежды на успех.

– Я надеюсь на тебя, – сказал молодой человек и полез на дерево.

Сверху Сути хорошо различал врагов. Около пятидесяти человек, вооруженных дубинками, луками и стрелами. Уйти от них совершенно невозможно. Он будет биться до конца и сам убьет Пантеру, избавив ее от насилия и мучений. Последняя стрела предназначена ей.

Далеко за нубийцами, на вершине бархана, орикс, который вывел их к оазису, боролся с сильным ветром. Языки песка отрывались от холма и уносились к небу. Внезапно антилопа исчезла.

Три черных воина с криками бежали к оазису. Сути натянул тетиву, прицелился и трижды выпустил стрелы. Нубийцы упали с пронзенной грудью. За ними побежали еще трое.

Молодой человек поразил стрелами двух. Третий в ярости ворвался в оазис. Он выпустил стрелу в сторону вершины дерева, но, к счастью, промахнулся. Пантера набросилась на него. Их сцепившиеся тела выпали из поля зрения Сути. Внизу никто не вскрикнул.

Вдруг ствол дерева задрожал: кто-то карабкался наверх. Сути наставил лук.

Сквозь листву акации протиснулась рука с колчаном, полным стрел.

– Я его прикончила! – дрожа, вскричала Пантера.

Сути помог ей устроиться рядом.

– Ты не ранена? – взволнованно спросил он.

– Я оказалась расторопней его.

Но времени для взаимных поздравлений не было: началась новая атака. Несмотря на примитивность оружия, Сути стрелял очень метко. Правда, ему пришлось выстрелить дважды в целившегося в него лучника.

– Ветер, – объяснил он.

И действительно, ветки начали гнуться под порывами зарождавшегося урагана. Небо окрасилось в медный цвет. Воздух наполнился пылью. Ибис, попавший в вихрь, был прижат к земле.

– Спускаемся, – приказал Сути.

Деревья стонали и издавали зловещий треск. Сломанные пальмы исчезали в желтом вихре.

Едва Сути коснулся земли, как на него набросился нубиец с топором.

Дыхание пустыни оказалось столь мощным, что сдержало удар врага, но все же лезвие топора задело левое плечо египтянина. Тот, сцепив кисти рук в единый кулак, размозжил нос противника. Мощный порыв ветра растащил их. Нубиец исчез.

Сути поймал руку Пантеры. Если им и удалось уйти от убийц, страшный гнев пустыни их не пощадит. Песок, налетавший волнами необычайной силы, обжигал глаза и приковывал к земле. Пантера выпустила из рук топор, Сути – свой лук. Они присели у пальмы, едва различив ее ствол. Ни они, ни нападавшие уже не могли двигаться.

Ветер завывал, земля уходила из-под ног, небо исчезло. Прижавшись друг к другу, египтянин и ливийка, уже укрытые красновато-коричневым с золотым отливом саваном песка, жестоко хлеставшего их тела, чувствовали себя потерянными в разбушевавшемся океане. Смыкая веки, Сути думал о Пазаире, своем духовном брате. Почему он не пришел ему на помощь?

Кем прохаживался по причалам порта Мемфиса, наблюдая за разгрузкой и погрузкой товаров и продуктов. Поставки соли были восстановлены, зарождавшееся народное негодование утихло. Тем не менее нубиец оставался в напряжении. Не прекращались слухи о том, что здоровье Рамсеса угасает и грядет закат величия страны.

Начальник стражи был недоволен собой. Он так и не сумел найти человека, пытавшегося убить Пазаира! Разумеется, тому больше не удастся проникнуть в усадьбу визиря: отныне внушительное количество стражников охраняли ее денно и нощно. Но у Кема не было ни одной зацепки. Никто из осведомителей не дал никакой серьезной наводки. Преступник работал в одиночку, без подручных, никому не доверяя, и пока эта тактика не подводила его. Но когда-нибудь он должен совершить ошибку?

Павиан Убийца, в отличие от своего хозяина, пребывал в ровном расположении духа. Спокойно и бдительно наблюдая за всем происходящим вокруг, он не упускал ни малейшей детали. Перед Домом сосны, управлением, занимавшимся перевозкой леса, Убийца замер. Кем, внимательно следивший за самыми незначительными изменениями в поведении обезьяны, насторожился.

Красные глаза Убийцы уставились на торопливого человека, поднимавшегося на борт большой лодки, груженной товаром, укрытым грубой материей. Высокого роста, нервный, в красной шерстяной накидке, он непрестанно поучал и подгонял матросов. В самом деле, довольно странное поведение в преддверии долгого путешествия. Зачем ему нужно раздражать портовых рабочих?

Кем вошел в главное здание Дома сосны, где писцы распределяли грузы и вели учет движения судов, делая записи на деревянных дощечках, и обратился к одному из своих друзей – добродушному египтянину, уроженцу Дельты.

– Куда отправляется эта лодка?

– В Ливан.

– Что везет?

– Сосуды для воды и бурдюки.

– А кто там так торопится?

– Ты о ком, Кем?

– О человеке в красной шерстяной накидке.

– Это фрахтовщик, он нанимает лодки для перевозки грузов.

– Всегда такой напряженный?

– Обычно он скорее сдержанный. Видно, его напугала твоя обезьяна.

– Откуда он?

– Из Двойного Белого дома.

Кем вышел из Дома сосны. Павиан сидел на сходнях, не давая возможности фрахтовщику сойти с судна. Тот попытался было спрыгнуть на причал, рискуя сломать себе шею, но Убийца схватил его и прижал к палубе.

– Чего ты испугался? – спросил Кем.

– Он меня задушит.

– Нет, если будешь говорить.

– Это не моя лодка, отпустите меня.

– Ты отвечаешь за груз. Почему сосуды для воды и бурдюки загружаются на причале Дома сосны?

– Все другие причалы заняты.

– Неверный ответ.

Павиан сжал ухо фрахтовщика.

– Убийца терпеть не может лжецов, – пояснил Кем.