гибкую талию, я вошел в её влажно тёплое лоно, которое, словно бесконечно желая этого воссоединения, охотно приняло меня. Мир наполнился страстными стонами.

Ночь была долгой и незабываемой.

А вечно ли счастье?

С того дня мы поселились в заброшенном доме. Как бы я не настаивал на его усовершенствовании или хотя бы легком ремонте Кастэла сопротивлялась. Она говорила, что дом тогда потеряет свою историческую значимость и перестанет быть привлекательным. Моё отношение к силе стало меняться. Пообщавшись мы пришли к мнению, что ничего плохого в ней нет. Я тренировался, постигал все больше новых возможностей и убеждался, что сила моя если и не безгранична, то найти её грань очень тяжело. Кастэла наблюдала с восхищением на огненные шары и ледяные стрелы, на призываемые молнии и вырастающие цветы, на возникающие и исчезающие предметы. Единственное чего я себе не позволял — это применение сил смерти. Я чувствовал их мощь, как они просились наружу, как сильное желание попробовать их одолевало меня. Хотелось почувствовать всемогущество. Но не смотря на искушение я сдерживал себя. Меня останавливал тот единственный раз, когда я убил своей силой.

— Смотри как я могу! — кричал я, пробегая по созданным в воздухе ступеням. — Я всё могу!

— Всё что ты делаешь материально. Это физически ощутимые вещи. Ты не пытался, скажем, читать мысли, контролировать чувства и эмоции, создавать и лечить болезни?

— Нет, не пытался. Я не знаю как это сделать. Всё что я делаю — делаю чисто интуитивно.

— Значит все-таки ограничения твоих способностей имеются. Я так и думала.

Как оказалось, мои способности действительно ограничиваются материальным. Как я не старался, сколько попыток я ни делал, но читать мысли или исцелять болезни у меня не получалось. Было обидно, но не сказал бы, что я сильно огорчился. Если верить словам Кастэлы, а я ей безоговорочно верю, то я сильнее всех известных имеющих силы людей. И не важно как способности мне достались, какие силы настаивают на их использовании и для чего меня ими наделили. Я их хозяин и мне решать во благо я их использую или во зло. Мне уже единожды удалось уничтожить преследователей, значит я с ними смогу справиться еще раз. Может для этого я и наделён способностями — для борьбы с чудовищами. Ведь должно быть добро способное соперничать с таким сильным злом.

Я поделился этими мыслями с Кастэлой и она меня поддержала: "Ты посмотри на себя — пример доброты, безобидности и доброжелательности. Может быть произошедшее в монастыре это вызов от этих чудовищ или способ склонить тебя изначально на сторону зла? А ты взял и дал им отпор!"

Не признать её правоту я не мог. Да и как с ней спорить — она умная и добрая, много путешествует и многое видела. Помимо этого, она красивая, грациозная и весёлая.

Не хотелось, чтобы заканчивались дни, которые мы проводили вместе. Мои чувства к ней… Да, именно чувства! Подобные ощущения я испытывал, ещё будучи мальчишкой в те далёкие как сейчас кажется времена. В прошлой жизни — в ту счастливую неделю, когда мы познакомились. Только те мальчишеские эмоции, которые подпитывались мечтами и иллюзиями, стали в сотни или даже тысячи раз сильнее. Когда пламенные чувства соединяли наши разгоряченные желанием тела в экстатическом взрыве, когда мы чувствовали друг друга, слившись в единое целое, я действительно был счастлив и жил одной только ей. И я был уверен, что это взаимно.

Обыденные вещи перестали для меня существовать. Охота стала одним из способов тренировки, который открывал мне широту всех моих возможностей. Зачем ловить рыбу удочкой, если можно потоком воды переместить её в котелок, почистив и распотрошив по пути. Зачем бегать как дикарь с дубинкой, если можно сплести лапы убегающего животного корнями. Для чего мне лук со стрелами, коль я могу оглушить птицу воздушным потоком или поймать в ледяную клеть. Сошли на нет такие обязанности как готовка, мытье посуды и уборка дома. Жизнь была прекрасна и казалось, что другой не надо. Всё было идеально и однажды я поймал себя на мысли, что уже не хочу жить без своих способностей. С ними настолько комфортно, что даже твари, заставляющие меня их принять стали мною забываться. Да и не видно их было уже много месяцев. Кто знает, может быть они забыли про меня или их планы на мой счёт изменились. Как бы то ни было, жизнь была прекрасна.

Жаль, что как и всё прекрасное в этом мире, эта беззаботная жизнь была наделена свойством заканчиваться.

Разбитое сердце

Ранним утром в доме царила атмосфера уюта, создаваемая идущим от протопленной с вечера печи теплом. Оно было едва заметным, но всё же не давало помещению промерзнуть. Свет рассеянных солнечных лучей мягко стелился по комнате. Нежелание выбираться из кровати было вполне объяснимо. В момент пробуждения именно оно заполняло мой разум. До тех пор, пока я не обнаружил, что в кровати нахожусь один. Нормальная ситуация? Возможно. Но привычка встречать каждый день на протяжении нескольких месяцев в объятьях любимой давала о себе знать. Это был некий фетиш — что-то обязательное, неотъемлемое. Здравомыслие мне подсказывало, что не может так продолжаться вечно и дела, какие бы они ни были, принудят нас к раздельному пробуждению. Однако на любое здравомыслие, даже подкрепленное неопровержимыми доводами, обязательно найдется хотя бы маленький едва заметный росток сомнений, зарожденный предчувствием — неким необъяснимым душевным волнением, которое зачастую оказывается правым. И именно такое волнение испытал я, когда обнаружил отсутствие Кастэлы рядом с собой.

Наскоро выбравшись из кровати и молниеносными движениями рук облачив себя в одежду, я побежал из дома в поисках пропавшей. Но не успев переступить порог я увидел ее, одетую в дорожный плащ и заправленные в высокие кожаные сапоги шерстяные штаны. Твердой походкой она направлялась в мою сторону.

— Мы куда-то собираемся? — спросил я, протягивая руки с намерением принять ее в свои объятья.

— Мы? Нет! Это я собираюсь, а ты можешь заниматься всем, чем захочешь.

— Не понял… Что-то случилось? Почему ты так со мной разговариваешь?

— А как я должна с тобой разговаривать? Ворковать как голубки? Спасибо тебе, конечно, за приятно проведенное время, но я должна двигаться дальше. Есть еще столько интересного в этом мире, что задерживаться на одном месте не имеет никакого смысла. Предвосхищая твой вопрос могу сразу же ответить — твое сопровождение мне не нужно. Ты очень интересный хмм… наверное…