шеи один из клыков, что ранее принадлежали Герману, и протянул его Юлии, — расскажи про все, что узнала, а клык поможет тебе все доказать, в нем еще плещутся остатки энергии.

На первом этаже послышались тяжелые шаги военных ботинок. Человек двадцать, не меньше. Прогремел взрыв.

— Пошел! — крикнул Мусумэ и развернулся к выходу.

Трое солдат уже стояли у двери, семь-восемь разошлись по основному коридору, в конце которого и был кабинет. Еще пятеро — в смежных друг другу комнатах слева от двери. Всадник закрыл глаза и достал клинок, шепча сам себе: «Когда для выбора имеется два пути, выбирай тот, который ведет к смерти».

Солдаты с обратной стороны двери уже начали крепить заряд взрывчатки, когда мощный поток энергии выбросил на них дверь и засыпал коридор остатками шкафа, что ее подпирал. Из облака пыли вышел Мусумэ. Первый удар меча разрезал двух поднимающихся на ноги солдат, их кровь расплескалась на оцепеневших товарищей. Шаг влево — еще удар. Голова солдата выбила стекло и вывалилась во двор. Бойцы открыли огонь, заливая коридор потоком свинца. Всадник нырнул в боковой коридор, попутно пробив кулаком грудь незадачливого солдата. Стоящая рядом со входом вешалка копьем пролетела через весь кабинет, пригвоздив цель к стене. Последний живой солдат в комнате успел выпустить в Мусумэ несколько пуль. Тот, переполняемый яростью и жаждой мести, не выставляя щит, обрушил на противника вихрь ударов. Последний отбросил солдата в стену и пробил ее, выбросив искалеченный труп в коридор. Следом в пролом влетел всадник. Краем глаза он заметил, что один из ударных вертолетов начал преследовать бегущего Бобика. Пущенный в воздух клинок воткнулся ровно в перекрестие хвостовых винтов, от чего машина, потеряв управление, уничтожила второй вертолет. Не успели солдаты в коридоре среагировать на это, как были разорваны на части неведомой им силой. Истощенный всадник упал на колени. Капающая с его спины кровь терялась в брызгах крови врагов. Из дальнего кабинета выбежали, заняв оборону, еще несколько солдат. Выхватив пистолет, Мусумэ, практически не целясь, выпустил в их сторону всю обойму.

Притянув клинок, всадник оперся на него и встал, прекрасно понимая, что это его последние минуты. Даже если солдат здесь не останется, он скоро умрет от кровопотери. Но у него была возможность продать свою жизнь еще дороже, поэтому он поднял один из окровавленных автоматов и начал медленно двигаться к лестнице. По ней шли семь человек. Медленно, ожидая сопротивления. Наконец показался шлем, в который тут же устремились две пули, но так и не достигли цели. Впереди всех поднимались двое, держа перед собой штурмовые щиты. Мусумэ отбросил автомат и вновь взял меч, упрямо идя им навстречу. Когда он был в нескольких метрах от цели, щитоносцы расступились, и вперед вышел Корнилов. Можно было догадаться, что за таким беглецом пошлют именно его. Прогремел выстрел, клинок отскочил на несколько метров. Держась за простреленную руку, всадник рухнул на пол и оперся спиной на стену.

— Вот ты какой, последний подопытный! Сколько же я ждал нашей встречи, — Корнилов присел на корточки перед поверженным противником и указал пальцем на ужасный шрам вдоль левой стороны своего лица, — Видишь? Твой автограф. Это мне твой дружок перед смертью рассказал.

— Гордишься? — тяжело дыша, прошептал Мусумэ.

— О да, ты не представляешь насколько. Буду еще более горд, когда сорву с тебя эту маску и выпущу в лицо горсть дроби.

Солдаты стояли с обеих сторон, наставив на всадника оружие, но седьмой боец все никак не хотел показываться. Чего он ждал? Словно в ответ на этот вопрос, массивная темная фигура в военной форме перекрыла свет, падающий на забрызганную кровью маску всадника.

— Твою ж мать, сам полковник, — радостно проговорил Мусумэ.

— О да, сукин сын. Мне ваши выходки дорогого стоили. Думаешь, ты герой? Ты падаль, уничтожающая толпами защитников своей страны! Ты ничем не лучше той грязи, которую защищал все эти годы.

— Тут ты прав.

— Из-за вас, паршивых «всадников», и вашей тягик мифическому благу умерла моя дочь! Ты понимаешь, нет? — полковник взревел, ударил всадника ногой в грудь, нобыстро успокоился. — Но это все пустое. Пока мы здесь болтаем, взвод товарища Корнилова зачищает твое скромное жилище. Сегодня я положуконец этой сказке.

— Звучит грозно. Но! Хочешь сюрприз?

Мусумэ медленно потянулся к маске, в ответ один из солдат упер ствол автомата прямо в его висок и взглянул на Демичева. Тот махнул рукой, заставляя солдата убрать оружие, абсолютно уверенный, что все ресурсы противника исчерпаны. Всадник откинул капюшон, снял маску и бросил ее под ноги полковника.

— Ну, здравствуй, отец. Поцелуешь дочь на прощание?

— Саша? — полковник отскочил от дочери, бешеными глазами разглядывая ее покрытое шрамами лицо.

— Удивлен?

— Почему ты не вышла со мной на связь? Стольких смертей можно было бы избежать!

— Смертей «свечек» и солдат? Да, возможно, но простые люди все равно остались бы разменной монетой.

— Ты…

Полковник замолчал. Мало того, он не двигался, дажене дышал, так же как и его свита. Мусумэ медленно дотронулась пальцем до стоящего рядом солдата — тот никак не отреагировал.

— Что за…

— Добрый день, Александра, — за спиной застывшего противника появилсястарый знакомый девушки.

— А, Игорь. Какими судьбами?

— Вы не удивлены? Или делаете вид?

— Что вы, я просто уже приготовилась к смерти. Но да, немного есть. Теперь понятно, откуда вы знали мое имя, и про атаку на убежище.

— Да, для меня это было несложно, — старик отставил чуть светящуюся синим руку в сторону, притянул клинок и мягко взял его за рукоять.

— А, это многое объясняет. Вы тоже попали под первую Вспышку.

— О нет, дружище, совсем нет. Скорее, мое прибытие сюда вызвало все это, — он обвел рукой здания за окном. — Я понимаю, сколько может сейчас у вас возникнуть вопросов.

— Да нет, вопроса три. Вы умеете останавливать время?

— И да, и нет. Я могу затормозить себя, ну и кого пожелаю, на отрезке времени. Время — слишком мощная сила, чтобы им манипулировать.

— Любопытно. Почему вы не помогли нам тогда, в убежище?

— Понимаете, я связан кое-какой клятвой и не могу физически влиять на мир, при этом являясь его частью.

— Тогда логичный, последний вопрос: попрощаться пришли?

— Нет, помочь. Поверьте, отец не пожалеет вас, ведь он уверен, что служит высшей цели.

— Я запуталась. Вы не можете помогать, но поможете.

— Я не могу физически влиять на мир, что не мешает мне давать дельные советы нуждающимся.

— Точно! Я-то думаю, чего мне не хватает!

— Одобряю ваше настроение, но мне пора. Знайте, что люди в бункере в полной безопасности. Они