Образ возбужденной Алиши, дрожащей от удовольствия в его объятиях, преследовал Данте две недели, которые он провел в Токио по делам. Она снилась ему каждую ночь. Во сне она дразнила его, доверчиво улыбалась, смотрела на него с нескрываемым желанием.

Пока Данте не отвез ее в свою квартиру той ночью и не пожелал спокойной ночи у двери ее спальни, он боялся, что Алиша откажется от него. Ведь он переступил запретную черту, а Али может никогда не простить его за переменчивость настроения.

Никакая командировка не тянулась для него так долго.

Данте вернулся домой в полночь, когда Алиша уже была в своей спальне. Он поборол желание постучать в ее дверь и убедиться, что она действительно там.

Сегодня утром ему предстояло еще одно важное совещание с акционерами, но он отменил его. Данте работал без перерыва почти двадцать лет, а этим утром ему захотелось все послать к черту.

После нескольких попыток Иззи указала Данте на то, что он очень рассеянный, а его команда менеджеров ломает голову над тем, что происходит. Они боялись, что он рассердится на них из-за какой-то серьезной ошибки. Менеджеры были правы: Данте не терпел неряшливости и лени ни в себе, ни в своих сотрудниках.

Нитин тоже не сидел без дела. Его мелкая месть спровоцировала хаос. Он приходил на совещания, на которые его не приглашали, втайне от Данте, пообещал взять на себя инициативу по организации важных переговоров, а потом просто исчез, подведя японского клиента. Именно из-за таких интриг Нил никогда не доверял своему брату и в конце концов лишил его возможности принимать важные решения в компании.

Приобретение Данте контрольного пакета акций «Матта стил» после получения голосующих акций Али стало для Нитина горькой пилюлей.

Данте потребовалось больше времени, чем обычно, чтобы понять это и выработать стратегию адекватного реагирования. В то утро он отказался от пробежки, налил себе кофе, приготовленный так, как нравилось Али, сел у барной стойки, ожидая ее появления.

Иззи была шокирована, когда он сообщил ей во время видеозвонка, что сегодня поработает из дома. Несмотря на трудную ситуацию в компании.

Впервые в жизни Данте не удавалось сосредоточиться на работе. Он не мог думать ни о чем, кроме встречи с Али сегодня утром. Он не хотел, чтобы она жила в большом пустом особняке, предаваясь печальным воспоминаниям. Он не найдет себе места, зная, что она там одна. В ее глазах читалась та же тоска, какая преследовала его до того, как он стал жить у Нила. Но если Данте преобразовал свою беспомощность в амбиции и запретил себе испытывать эмоции, Алиша вела себя совсем по-другому.

Она жила смело и открыто. И дарила свою любовь и щедрость всем, с кем знакомилась.

Поняв, что стремится ее защищать и оберегать, Данте насторожился. Его терзала мысль о том, что она просто сбежит из этой квартиры и из Лондона, пока он будет в командировке.

Услышав, как открывается дверь ее спальни, Данте резко поднял голову. Вместо привычных шорт и футболки без рукавов Алиша надела блузку классического покроя, облегающую ее высокую грудь, и черные брюки, подчеркивающие ее длинные ноги, а также розовые туфли на шпильках. Волосы падали ей на спину как шелковистое покрывало и сверкали золотистыми оттенками в слабых лучах солнца, проникающих в высокое эркерное окно.

Он молчаливо смотрел, как она кладет свой жакет и портфель на диван в гостиной. Он даже не отрицал, что стал одержим ею. Посмотрев на экран мобильного телефона, она сунула его обратно в портфель.

Вытянув левую руку, она уставилась на свои пальцы, потом принялась теребить кольца. Он напрягся, запрещая себе двигаться.

Алиша прижала руку к затылку, и Данте уставился на ее изящный профиль. Тихонько вздохнув, она сняла оба кольца, еще немного посмотрела на них и положила в свою сумочку.

Данте стало не по себе. Он хотел потребовать, чтобы она снова надела эти кольца. Желал запустить пальцы в ее волосы и поцеловать. Перебросить ее через плечо и отнести в спальню…

Его ошеломила сила желания.

Всего за несколько секунд он понял, что его методично налаженная жизнь и будущее, о котором он всегда мечтал, разваливаются как карточная колода.

Он не мог жить без Алиши.

Без ее прекрасных глаз, которые смотрели на него иногда с яростью, иногда со смехом, иногда с искренним желанием.

Он не хотел, чтобы она снова бросила благотворительный фонд и уехала из Лондона.

Он не хотел, чтобы она жила одна в другой стране.

Он не хотел, чтобы она убегала от него.

И единственный способ добиться того, к чему он стремится, это сделать ее своей женой по-настоящему.

* * *

Али вошла на кухню и застыла на месте, увидев Данте, сидящего у барной стойки. Обычно он уходил на работу в половине седьмого, после того, как побегает, позавтракает и примет душ.

Она без смущения пожирала его взглядом, замечая под его глазами темные круги. Он явно принял душ, потому что его иссиня-черные волосы были по-прежнему влажными, однако он еще не побрился. Она знала, что он бреется дважды в день, а судя по густой щетине на подбородке, он не делал этого уже пару дней. Но Алише нравился его мрачноватый и чувственный вид.

Он оставил светло-серую рубашку навыпуск, пара ее верхних пуговиц была расстегнута. Когда Данте встал, она увидела, что на нем облегающие темные джинсы. У нее пересохло во рту, и все обещания по поводу того, что она не станет пускать слюни при виде Данте как влюбленная девочка-подросток, вылетели у нее из головы.

– Доброе утро, Алиша! – произнес он глубоким и хриплым голосом, лаская ее чувства.

– По-моему, я впервые вижу тебя небритым, – почти прошептала она. – Но щетина тебе идет.

Когда он поднял брови, а его глаза страстно сверкнули, Алиша поняла, что сморозила глупость.

– Я удивлена, – прибавила она. – Иззи сказала, что ты не вернешься до воскресенья.

– Я вернулся раньше. И старался не будить тебя вчера ночью.

– А я слышала, как ты приехал…

– Значит, для тебя не новость, что я дома, да? Ты выглядишь уставшей. Красивой, но уставшей.

– Я не высыпалась. И много работала. Как дела в Токио?

– Все то же самое. Много совещаний от рассвета до заката, потом ужин и опять работа. А несколько часов спустя все сначала.

Алиша никогда не слышала, чтобы Данте так отзывался о своей работе. И не видела, чтобы он так небрежно одевался. Обычно он носил костюм-тройку, который только подчеркивал его изысканность и сложность.

Она нахмурилась, хотя с жадностью оглядела его ноги, обтянутые джинсами.

– Ты в джинсах, небритый. Уже половина десятого, а ты все еще дома. Твой ноутбук выключен. – Она тараторила и старалась побороть растущее желание. – Я смотрела на часы до того, как пришла на кухню. Я не спала с половины шестого и долго была в душе. Я ждала, что ты уйдешь, как обычно, в шесть тридцать.