— Каким образом?

— Примирила бы.

— Я к примирению не стремлюсь, — и он почти верил в то, что говорил. — Я исполняю условия нашего договора.

Канатас молчал, но Глеб чуял, он ему не поверил. И это его раздражало. Он поймал себя на странном желании кинуться что-то доказывать старику. Что он понятия не имеет, сколько ненависти между ними. Что она бесит его, как никто ещё не бесил. Что он во всём её подозревает. Что он обязательно докопается до истинных мотивов деда и внучки, и уж тогда — быстрый развод, полный разрыв и гори оно всё синим пламенем!

Потому что он не чувствовал себя в безопасности с тех самых пор, как эта бродяжка переступила порог его дома.

Она необъяснимым образом его нервировала.

Он чуял, всем естеством своим чуял грандиозный подвох. Только пока никак не мог сообразить, в чём этот подвох заключался.

Но ничего. Он со всем разберётся.

А пока — договор. Он поможет пережить самое сложное время, укрепить тылы и понять, куда двигаться дальше.

И стоило ему подумать о договоре, как Зевс сменил тему:

— Завтра я пришлю тебе кое-какие бумаги. На следующей неделе у наших конкурентов большой слёт. Знал об этом?

Глеб покачал головой:

— Информация точная?

— Точнее не бывает, — ухмыльнулся Канатас. — У меня внутри свой человек. Говорить будут о переделе рынка. Наш союз тоже будут обсуждать. Мой человек говорит, никто из них пока не разнюхал, какая сумма стоит за невестой. Никто не знает, сколько она стоит. Этим они займутся в первую очередь.

— Не удивлён, — Глеб пододвинул к себе ежедневник, отметив дату.

— Советую связаться со всеми, с кем у тебя сейчас идут переговоры по сделкам. Проверь их настроения. Есть вероятность, что как минимум с двумя из них связывались люди Куманова.

Ручка в его пальцах застыла. А вот и Никита решил о себе напомнить. Кажется, что-то всё же отразилось на его лице, потому что Зевс хмыкнул.

— Бумаги по этим партнёрам завтра тебе передадут.

Глеб кивнул:

— Благодарю.

— Не хочу, чтобы Уваровы думали, будто лишь я получаю выгоду от этой сделки, — усмехнулся Канатас. — Я пристроил в безопасность свою внучку, но и о муже её равно забочусь.

Он знал, как его слова покоробят Уварова, потому что таки позволил себе короткий смешок, когда лицо Глеба непроизвольно скривилось.

— Что, старый чёрт, уже воображаешь себя патриархом семейства Уваровых-Канатасов?

— А неплохо звучит!

И эти слова ещё долго отдавались в нём эхом, пока он сидел и обдумывал их разговор.

Чёрт бы побрал и его, и его внучку! Особенно внучку.

Твою-то мать, он не собирался знакомиться с ней. Он не хотел видеть в ней ничего, кроме обузы, чем она и была!

Требовалось как-то отвлечься. Так, чтобы наверняка.

И если уж Марго не помогала…

Глеб набрал номер одного из своих младших помощников:

— Илья, позвони в «Дикую кошку». Пусть пришлют пару девчонок. Да, можно тех, что были здесь в прошлый раз.

Глава 21

Несколько дней нам удалось прожить в относительном мире. Потому что общение свелось к необходимому минимуму. С мужем мы пересекались только в столовой. Худо-бедно создавали видимость женатой пары. Исключительно там, где нас могли видеть вместе. Оставаться наедине друг с другом мы по понятным причинам не стремились.

И жили мы сейчас в одном крыле, но через широченный коридор друг от друга.

Ни о какой общей спальне речи, само собой, не шло. Предполагаю, в брачную ночь он просто хотел унизить меня и напугать. Показать, кто в доме хозяин. С тех пор в общие комнаты Уваров не заходил. Я обитала тут одна, супруг жил в покоях напротив — и нас обоих это полностью устраивало.

Но такая условная идиллия продлилась недолго, пусть день начался и обычно, никаких потрясений не предвещая.

После завтрака в компании особенно молчаливого супруга я сбежала из-за стола, едва успев допить свой кофе.

День вообще-то был ой какой важный. Я готовила кексы!

Ванильные кексы с карамельной начинкой, рецепт которых отыскала на кулинарном канале — одном из миллиарда, где я ежедневно «паслась», бесстыдно «залипая» на видеороликах приготовления всего, на что только способна человеческая фантазия.

Единственным неоспоримым плюсом новой жизни стала стопроцентная доступность любых продуктов вплоть до самых экзотичных.

Ирина Геннадиевна, оперативно распорядившаяся отвести просторное помещение на кухне для моих кулинарных экспериментов, настояла, чтобы я отдавала ей списки всего, что требуется, и не стесняла себя ни в чём.

И вот тут моя природная скромность дала осечку — по вечерам я строчила целые списки и скидывала ей на почту, а утром всё необходимое уже было в доме.

Волшебство!

Мимо моей личной кухни персонал ходил на цыпочках, и я пока не могла отучить их от этой дурацкой привычки. Но сегодня придумала новую тактику.

От важных приготовлений меня отвлекли всего раз. Пока я замешивала вязкое тесто и готовила начинку, телефон в кармане моего измазанного мукой фартука завибрировал.

— Полечка, привет!

Я плечом прижала телефон к уху и продолжила свои труды:

— Добрый день, Елена Юрьевна.

— Да брось ты этот официоз, — засмеялась тётка. — Выкаешь до сих пор.

Не стала бы утверждать, что несколько бесед с ней настроили меня на полнейший уют в отношениях. Что-то до сих пор заставляло меня держать дистанцию. Но я, отложив тяжёлый венчик, тихонько вздохнула:

— Хорошо.

Тётка заверила, что звонит узнать, как у меня дела, но я чуяла, что это всего лишь предлог, при этом очень избитый.

— Дело к осени, — вдруг напомнила она, — за середину августа перевалило, а там сезон откроется. Уваров начнёт тебя в столицу таскать. На мероприятия.

Я застыла, позабыв про кексы. А вот о таком повороте событий я совершенно не думала.

— А это… это что, обязательно?

— Поверь мне! Особенно сейчас. Вас будут ждать, и, так сказать, выход в свет неизбежен. Всякие благотворительные вечеринки, гала-концерты, прочие активности. Но ты не переживай. Это даже хорошо.

Вот уж сомневаюсь!

— Будем видеться куда чаще. И я наконец-то с семьёй тебя перезнакомлю. Да и с другими людьми. Поверь, с тобой многие хотят познакомиться.

А вот я не была уверена в том, что это взаимно. Но тётка будто читала мои мысли.

— Поля, ты не вздумай от этих знакомств отказываться. Ты же помнишь, о чём мы с тобой говорили?

— Ага, — безо всякого энтузиазма отозвалась я. — Только я пока никакой информацией не разжилась, вы уж простите. Мы с мужем… отношения у нас пока не то чтобы