Он был сбит с толку, обижен и сердит на нее и на себя. Идиот, увлекся, наговорил черт-те чего… Просто привык, что все бабы тают перед ним. А эта вот не растаяла. Ну что ж, может она и права…

* * *

Яся вошла в квартиру и повалилась на стул, стоящий в прихожей. Сил раздеться не было.

– Яська, чего так поздно? Ой, ты что, заболела? Красная вся… У тебя температура?

– Нет у меня никакой температуры, просто дико устала.

– Голодная? Ужинать будешь?

– Нет. Наужиналась.

– Что это значит?

– Господи, Варька, я такая кретинка…

– Что случилось? – испугалась Варвара.

И Яся рассказала подруге, как провела сегодняшний вечер.

– Ну и ну! Но ничего, это только к лучшему!

– Что к лучшему?

– А он еще больше воспламенится. Он и так уже по уши, а сейчас совсем с катушек слетит. Отказать такому мачо… Я слыхала, у него баб было немерено. У нас работает одна женщина, молоденькая, младший редактор, она как-то говорила, что у нее был роман с Верещагиным, года три назад, еще до замужества. Она с таким восторгом о нем отзывалась, говорила, перед ним трудно устоять… Так что не расстраивайся.

– Да мне не надо… Не смогу я.

– Почему это не сможешь?

– Не хочу! Терзаться угрызениями совести… Да и вообще… Он сам нуждается в семейном тепле и уюте. А разве я могу ему это дать? Нет. И потом… Он сказал, что бесплодный.

– И что? Ребенка можно усыновить…

– Да нет, какая из меня мать, тем более приемная… Ох, Варька, не могу больше, спать хочу, умираю!

– Вот-вот, пойди проспись, хоть ты кроме морса ничего не пила!

Когда Яся, наконец, легла в постель, погасила свет, забралась с головой под одеяло, тут ее и накрыло, она разревелась. Он так мне нравился, этот Верещагин… А я все испортила, закатила тихую истерику… А кому нужны истерички, хоть и тихие?

* * *

Иван Алексеевич проснулся в половине пятого утра. Рядом спала Дина. Он отвернулся. Закрыл глаза в надежде поспать еще хоть два часа, но сна не было. Он лежал и вспоминал вчерашний вечер. Бедная, как ей тяжело и грустно жить. Я виноват, нельзя было сразу лезть к ней с объяснениями, никак нельзя! У нее такая белая кожа, наверняка мгновенно обгорает на солнце… И эти золотистые завитки на шее. И волосы пышные, густые, небрежно заколотые на затылке… Вытащить бы шпильки, чтобы она тряхнула волосами, как тогда, ночью. И грудь у нее пышная, красивая, так и хочется положить голову ей на грудь, обнять… Черт, а ведь я обломался с этой женщиной. А обломы это не мой жанр! Кажется я знаю, что делать! Она не желает слышать о браке, тем лучше. Я проявлю заботу, сниму ей квартиру, совсем небольшую, пусть живет, а я ничего не потребую… Буду просто заботиться и рано или поздно это яблочко, которое будто бы недалеко упало от мамаши-монстра, созреет и упадет мне в руки. А там будет видно…

Дина во сне повернулась и подкатилась к нему под бок.

Что за чушь лезет в голову! Да никогда в жизни Яся не согласится переехать в снятую мной квартиру, никогда! Надо просто постараться выкинуть ее из головы, жениться на Дине и успокоиться.

За завтраком он вдруг спросил у Дины:

– Скажи на милость, зачем ты выложила в сеть сообщение о свадьбе, о цвете своего платья?

– Господи, да что тут такого?

– А то, что я вовсе не хочу делать это достоянием мировой общественности. Начнутся обиды…

– Какие обиды? – искренне не поняла Дина.

– Есть масса людей, которые полагают, что я просто обязан пригласить их на свадьбу, а я не желаю их там видеть.

– Вань, ну это ерунда.

– Допустим. Но я не желаю, чтобы мои личные, сугубо личные дела обсуждались в сети разными бездельниками! И прошу впредь этого не делать! Между мужем и женой может быть всякое, и это всякое ты тоже намерена обнародовать?

– Ванечка, о чем ты говоришь? Конечно, не буду. Просто мне хотелось поделиться с друзьями своей радостью, своим счастьем…

– С друзьями делятся как-то иначе. По мылу, по скайпу, по телефону, наконец, а это не с друзьями, а с френдами… Тьфу!

– Вань, а кто тебе сказал про это? Ты же сам не полез бы…

– Да на работе девчонки это обсуждали, а мне донесли.

– Ох, прости, я не подумала. Больше не буду. Скажи, Ванечка, а почему ты так раздражен? Из-за этого только?

– Представь себе! Пойми, я человек старого воспитания! Если хочешь знать, я расстался с одной ослепительно красивой девушкой из-за того, что она непрерывно чикинилась. Учти это, будь добра!

– Ваня, ну что ж ты меня не предупредил, что ты такой… патриархальный.

Он засмеялся.

– Скажи уж лучше ветхозаветный!

…Между тем время неумолимо приближало его к свадьбе. За неделю он столкнулся на студии с Наташей, которую давно не видел.

– Привет, жених! Свадебный подарок уже купил?

– Подарок? А надо?

– А как же! Странно, что тебе это еще не объяснили.

– Наташ, тебе не нравится Дина?

– Вань, главное, чтобы она нравилась тебе, а я тут вообще сбоку припека. Но подарок надо купить.

– Опять какую-то цацку?

– Ну да. Или шубку. Она любит шубки?

– У нее их три или четыре.

– Тогда подари ей машину.

– Машину?

– Только имей в виду, машина должна быть очень крутой!

– Почему?

– Ну, милый, девушка выходит за совладельца телеканала, интернет-сообщество сочтет тебя просто жлобом, если ты купишь ей какую-нибудь «тойоту».

– Наташка, ты вот что… Один раз помогла мне с сережками, помоги еще разок!

– А я в машинах не разбираюсь, по мне лишь бы ездила.

– Ну помоги с колечком… Колечко сойдет?

– Смотря какое.

– Умоляю!

– Хорошо. Через два часа сможешь? Я сейчас на монтаж, а после…

– Хорошо. Спасибо. Ты настоящий друг! Я за тобой зайду.

Через два часа они с Наташей отправились в ювелирный бутик известной французской фирмы. В результате купили очень изысканную рубиновую подвеску в окружении бриллиантов и такое же кольцо. На рубинах настояла Наташа.

– Дине пойдет, да и платье планируется красное.

– Блин! Наташка, ты же всегда уверяла, что не лазаешь в соцсети?

– Да мне наши девушки все уши прожужжали, что у Верещагина невеста будет в красном.

– Да я уже ей намылил холку! Знаешь сколько ненужного народу напрашивается на свадьбу? Жуть просто.