Стокгольм встретил их мелким дождиком. Бросив вещи в отеле, они помчались на переговоры. Все было отнюдь не гладко, скандинавский стиль сегодня отчего-то особенно раздражал, но деваться было некуда и пришлось взять себя в руки. Наконец первый этап переговоров был завершен, протокол о намерениях подписан, но на завтра оставалось еще много канители.

– Фу, – сказал Глеб, когда они вышли на улицу. – Как трудно стало с европейцами, черт бы их побрал! Вань, я голодный, как стая волков! Пошли куда-нибудь…

– Пошли, – согласился Иван. – Выпить охота!

– Только чуть-чуть, завтра надо иметь ясную голову. Я знаю тут одно славное заведение, там кормят рыбой и морепродуктами.

– И это совсем не пафосное заведение, да? – улыбнулся Иван, прекрасно знающий нелюбовь друга к роскошным пафосным ресторанам.

– Вот именно!

Между тем распогодилось. Небо было высокое, светлое, и они уселись на террасе. Настроение улучшилось.

Им принесли на удивление вкусную рыбу.

– Ах, хорошо! – сказал Глеб.

И вдруг они увидели женщину лет сорока, встревоженно озиравшуюся по сторонам.

– Наверняка русская, – определил Иван. – Небось от группы отстала…

Женщина вытащила из кармана телефон.

– Алло! Яся! Куда ты пропала?

Яся? Иван задрожал. Прислушался.

– Яська, ты где? Я? Я на набережной, тут рядом цветочный киоск и какой-то ресторан… Хотя да, рестораны тут на каждом шагу! А ты где? Ой, видишь меня? Здорово! Жду!

Неужто есть еще другая Яся?

– Вань, что с тобой? Ты белый, как мел! Тебе плохо?

– Не знаю, скоро выяснится.

И тут он увидел ее. Это была она! И как будто еще похорошела. Она улыбалась, волосы растрепались. Он вскочил.

– Глеб, я сейчас! – крикнул он и выскочил на набережную.

– Яся! – крикнул он и кинулся ей навстречу. – Яся! Вот где бог привел встретиться!

– Иван Алексеевич? – побледнела она.

– Яся, милая, родная моя, почему вы сбежали, я чуть с ума не сошел!

Она так растерялась, что позволила ему схватить ее в объятия.

– Господи, господи, я тебя нашел, какое счастье, – бормотал он как безумный, покрывая поцелуями ее лицо. Женщина рядом пребывала в полнейшем недоумении, но деликатно держалась в сторонке.

– Отпустите меня, – слабым голосом проговорила Яся, – вы с ума сошли, пустите!

– Нет, не пущу! Как ты здесь? На экскурсию приехала, да?

– Да. На экскурсию, – бормотала она.

– Ясенька, за что ты так со мной? Где ты? Я уж хотел обратиться в детективное агентство.

– Господи, зачем? – поразилась она.

– Чтобы тебя найти. Не могу без тебя, жизнь стала пресной, тусклой… Бога ради, дай мне свой телефон, адрес!

– Извините, – робким голосом сказала женщина, – но нас ждут! Яся, надо идти!

– Да, да, я сейчас!

– Я не пущу тебя, пока не дашь мне телефон.

Я дам ему неверный номер, решила Яся, но он выхватил из кармана айфон:

– Говори номер! Я тут же тебе перезвоню, пусть у тебя тоже будет мой номер.

Пришлось дать ему правильный номер.

– Ну, идем же! – торопила женщина.

– Да, Женечка, извини!

И они ушли.

– Только не вздумай сменить номер, я все равно найду! – крикнул он вслед.

– Яська, кто это?

– Верещагин.

– Какой интересный!

– Да?

– Это ты от него сбежала?

– Ох, Женечка, это ужасно!

– Почему?

– Да потому что он недавно женился!

Иван вернулся к Глебу.

– Вань, что это было?

– Потеряшку нашел!

– Это что, любовь?

– А черт ее знает… Просто она сбежала, а я потерял вкус к жизни. Называй как хочешь…

– У тебя сейчас такая блаженная морда, как будто она тебе уже дала.

– Ничего, даст! И будет моя!

– А как же насчет жены?

– Разведусь.

– Ты нормальный? Зачем?

– А ты зачем развелся с Людмилой?

– У меня была любовь. И есть! А хочешь, я помогу?

– То есть?

– А я снял эту душераздирающую сцену на телефон!

– Спятил на старости лет?

– Да ну, просто хотел показать Наташке, которая терпеть не может твою Дину.

– За что?

– Понятия не имею! Так вот, хочешь, я выложу это в сеть? Скандал будет нешуточный, и ты легко разведешься!

– Не выдумывай! Последствия могут быть непредсказуемы. Да и вообще… Может, Ясе я сто лет не нужен? Это она мне нужна… Поспешишь, людей насмешишь.

– Тоже верно.

– А Динка… она хорошая в сущности… Жалко ее… Она же меня любит…

– А она очаровательная, эта твоя… Женственная, милая…

– Глеб, не трави душу!

– Ты с ней еще не спал?

– Нет.

– Ну так погоди с ума сходить, может, это совсем не твое…

– Это – мое, я и так знаю, чувствую… Я, Глебка, ее впервые увидел абсолютно голой. Знаешь, в одежде это не заметно, но это совершеннейший Рубенс…

– Это как же тебе удалось? – засмеялся Глеб Витальевич.

– В новогоднюю ночь, с твоего балкона. Там целая орава голых баб из бани выскочила…

– Везучий ты мужик, Ваня! – уже в голос хохотал Кузьмин. – Вот не знал, что тебе по вкусу женщины Рубенса!

– Я и сам не знал, – вдруг развеселился Иван. – Знаешь что, друже, хочу выпить за тебя!

– Это с какого же перепугу?

– Спасибо, что привез меня сюда и привел именно в это заведение. Я нашел ее!

– Уж не знаю, как там насчет Рубенса, но мне она скорее напомнила Жанну Самари Ренуара…

– Я этого не увидел… Впрочем…

– Ну да, тебе Рубенс глаза застит!

– Может быть… Может быть…

Перед тем, как лечь спать, он набрал номер Яси, хотел пожелать спокойной ночи.

«Телефон абонента выключен или находится вне зоны действия сети».

Защищается! Ничего, я все равно тебя найду и никуда ты от меня не денешься. Как ты дрожала, когда я тебя обнимал, как отвечала на мои поцелуи, дурочка! Я ж не вчера родился.

* * *

Яся была в смятении. Зачем это? Я не хочу! Да нет, в том-то и беда, что хочу. Когда он меня обнял, прижал к себе, было ощущение, что я… приехала, что это… конечная остановка… Но у него на пальце обручальное кольцо. Зачем носит, если не любит жену? Маскирует свою нелюбовь? Зачем тогда женился? Впрочем, он мне еще тогда что-то объяснял, а я сбежала… Но он ведь и впрямь может запросто нанять детектива, а тот найдет меня как нечего делать… И что тогда? Может, я зря сбежала из Москвы? Это только разожгло его. Может, останься я, он бы добился меня… и кто знает, что было бы. Может, он поиграл бы в любовь и бросил меня, а я осталась бы… у разбитого корыта… И так вся моя жизнь разбитое корыто. Вот появился Боря Кречет, нормальный, хороший, интересный, с ним легко, хорошо, так нет, его откомандировали в Сирию. Он же военный хирург. Настоящая мужская профессия. И Боря настоящий мужик. А Верещагин что? Продюсер… Я даже толком не знаю, чем занимаются продюсеры. Их сейчас столько развелось. Иной раз читаешь в титрах – креативный продюсер, исполнительный продюсер, еще какие-то… всех и не упомнишь. На телевидении крутится такое количество ослепительных девушек, каждая вторая готова дать продюсеру, тем более совладельцу канала… Так что мне там ловить? Борька сказал, что уезжает на месяц, от силы два… Если его там не убьют… Нет, не приведи Господь, даже думать об этом нельзя! А из Москвы я не зря уехала! У меня здесь совсем другая жизнь, я сама себе хозяйка, я работаю, ко мне на фирме хорошо относятся, мне приятно утром идти на работу, и возвращаться в свою крохотную квартирку тоже приятно. Кто-то говорил, что, собственно, это и есть счастье. И при чем тут продюсеры? Ну, сейчас я выключила телефон, я в отъезде. Но в Питере придется его включить. Можно, конечно, поменять телефон, но он же предупредил, что все равно меня найдет. Зачем он мне? И к тому же у него не может быть детей. А с Кречетом это возможно. Он мне в сто раз больше подходит. Если бы не командировка в Сирию, мы, может, уже сошлись бы… Дура! Дура! Дура! И почему я не сказала Верещагину, что у меня другой? Потому что когда он меня обнял, я обо всем и обо всех забыла… Конечная остановка… Рано мне еще на конечную остановку. Это ему уже пора, а мне рано! И какая в этом случае может быть гарантия, что для продюсера это будет конечной остановкой? Да ну, я запуталась. Ладно, буду просто жить, и жизнь сама все расставит по своим местам. Но… вот жизнь подкинула нам эту встречу в Стокгольме… И жизнь отправила Борьку в Сирию… Все это она, жизнь… Интересно, куда она, эта жизнь, меня заведет?