«А еще, говоря обо мне, нельзя не упомянуть о самом главном сказочнике, который от нас ушел – Александр Роу Это был очень интересный человек. Он после трех инфарктов объездил всю Африку. Это сколько скипидару было в этом человеке».

Страшно было остаться без маски и хотелось побыть без неё…

– Я властелин мира! Утвердив столб от Земли до неба, могу всю вселенную повернуть!

– Сердце моё я спрятал в чёрном яблоке. Яблоко то растёт на чёрном дереве. Дерево то растёт на чёрной горе.

– Не бойся, красавица, не умру я никогда: я бессмертен!

– Не бойся меня, я ласковый. И сердце у меня есть, только далеко оно спрятано, глубоко схоронено. Никому я этой тайны не открывал – тебе, красавица, открою. Сердце свое я спрятал в черном яблоке, черное яблоко то растет на черном дереве, дерево то стоит на черной горе, и коли подойдет к тому дереву человек с бесстрашным сердцем, на его глазах расцветет лист, из листа – цветок, из цветка – яблоко. И кто то яблоко переломит – найдет сердце мое! Но кто найдет его, сам окаменеет.

– Так значит не бессмертен ты.

– Теперь веришь, что есть у меня сердце?

Жалуется:

– Ох и плохо мне! Ох и худо! Не горячка у меня, не простуда! Мучит бедную старушку не хвороба! Губит душу-сиротинку злая злоба!

* * *

Ворчит:

– Чего надо, Иван? Явился нежданно-незвано. Повернул избушку – разбудил старушку. Стояла себе задом – так ему не тем фасадом.

Не жди от меня подмоги – уноси скорее ноги!

* * *

– Ладно, недолго твой век будет. И на силу свою не надейся. Ты – естеством, а я – колдовством!

* * *

Хочет на лопате забросить Ивана в печь:

– Сюда его, сюда, голубчика, – на жаркое после супчика! Зря ты, Иван, сопротивляешься – ножками упираешься! Все равно я тобой пообедаю.

– Так я, бабулечка-ягулечка, не нарочно. Меня ж никто на лопату не саживал. На жаркое в печь

не налаживал. Покажи мне, Ягуся, как надо на лопату садиться.

– Слазь. Эх, молодежь пошла. Чему вас только учат? – Сама садится на лопату. – Вот, ничего тут хитрого нет.

– Скатертью дорожка, – Иван забрасывает Ягу в печь.

* * *

– Любовь? Это ерунда! Вот тебе, голубчик, овчинный тулупчик… Тулупчик-то новенький – вернуть не забудь.

* * *

– Чуфырь-пуфырь. Вот саночки шустрые. Цыц, самоходные. Самоходные-путеводные. Сами едут, сами правят. Сами к Настеньке доставят.

* * *

– Хорошую я ему змею подложила.

* * *

– Устала, притомилась…

И поет, танцуя:

– Притомилась, притомилась, притомилася!.. Ой, радикулит замучил…

* * *

Самоходным санкам, которые превращаются в животных:

– Молодцы, вознагражу я вас по-яговски…

Кошке:

– Ах ты, Милка… Вот тебе, киска, сметаны миска. Заслужил, черненький.

Свинье:

– И ты молодец – вот тебе холодец. Заслужил, рыженький.

* * *

– Лесные жители, разбойники-грабители… Между прочим, не хотите ли злата по два ушата? Серебра по четыре ведра? А что меди – тьфу – без счету. За простую работу.

* * *

– Пощадите бабушку!

Ворчит:

– Всё новое! Ничего старого нет!

Поет:

– На красавицу Ягу наглядеться не могу! Кто любимая моя? Я! Я! Я!

– Молчишь? Всё равно выпытаю. Не я – так огонь тебе язык развяжет. Небось заговоришь, когда палёным-то запахнет.

Баба Яга: – Да, невестина я мать, мне Кощей Бессмертный зять.

* * *

– Ох, гостей понавалило. Все чертей со всех волостей. Всяких мастей. Видимо-невидимо. Я бы тех, кого невидимо, не пускала – того гляди ступу ведь могут или метелку подменить.

– Нет, у нас строго.

– Строго-не строго, да гостей уж больно много. Тут-то двумя глазами за всеми не углядишь, а у тебя-то один.

* * *

– Елена, смотри дерево – ствол серебряный, а листья золотые.

– Зачем?

– Как зачем? Для богатства.

– А богатство зачем?

– Зачем-зачем? Чтобы были стволы серебряные, а листья золотые.

* * *

– Я не старик. И не молодой. Я вечный. Меня не звать, а величать положено,

– А как же тебя величать, дедушка?

– Опять – дедушка. Ну что за деревенщина. Величать меня надо Ваше Бессмертие. Или просто Коша.

* * *

Кощей:

– Ты где находишься?

– В помещении.

– Не в помещении, а в заточении.

– пускай в заточении, а кричать зачем?

– Я не кричу – я гневаюсь. И еще – в заточении улыбаться не положено.

* * *

– Видишь, Аленушка мешок? А в мешке – твой женишок.

* * *

– В огне не сгорел! Из воды сухим вышел! Ух, ротозеи. Службу свою знаете? Действуйте-злодействуйте!

* * *

– Не такие скверные слуги мои верные.

* * *

– Пляши, Кощей – не жалей костей.

Напрашивается на комплименты:

– Кто я такой? – Чудо-юдо беззаконное! – А ещё? – Темнейший князь земель подозёрных. – А ещё? – Могучий владыка недр подболотных. – А еще? – И прочее, прочее, прочее. – А! Вот с прочего-прочего-прочего и надо было начинать!

* * *

– Это справедливо! Я не против.

* * *

– Это где ж тебя так образовали?.. И долго ты в заморской школе обучался?

* * *

– Быстрота и ловкость рук – получается индюк!

* * *

– Дочка, что ж я, для себя женихов приглашаю? Каких женихов – чистокровных волшебников!