– Письмо с вами?

Димина рука дернулась к внутреннему карману пиджака.

– Да, – ответил он тихо.

– Вы позволите взглянуть?

Коля протянул руку. Дима достал из кармана письмо и неохотно отдал. Астахов пробежал глазами скупые строчки письма, потом протянул листок Кузнецову.

– Дмитрий Андронович, гуляя по городу, вы подходили к мэрии? Вы знаете, где она располагается?

– Знаю. – Дима задумался. – Подходил, кажется.

– Когда это было?

– Вечером тридцать первого, я же говорил. Я не мог оставаться дома. Я думал, что смогу встретить там Лиду и поговорить с ней.

– Вы подошли к зданию мэрии до двенадцати или после?

– Я не помню.

– Вы видели салют?

– Я не обратил внимания.

– Вы не пытались войти в мэрию?

– Пытался, но дверь была закрыта.

– Как долго вы оставались около мэрии?

– Не помню. Недолго.

– Дмитрий Андронович, вы не пытались проникнуть в здание каким-нибудь другим способом? Через черный ход, например?

– Я не знаю, где там черный ход.

– А через окно?

– Нет. – Дима отвечал безучастно. Он сидел на стуле, ссутулившись, глядя в пол. – Вы меня арестуете?

– За что?

– Я убил Лиду.

– Вот здесь поподробнее, пожалуйста, – предложил удивившийся старлей.

– Если бы мы не встретились, она была бы жива. Я виноват в ее смерти.

– Понятно, – сказал, вздыхая, Коля.

– Он мог проникнуть в мэрию через окно, попасться на глаза Лидии Роговой, вызвать ее из зала, потребовать уйти с ним, а когда она отказалась, задушить. Классический сценарий, – рассуждал Астахов после ухода Димы Сотникова.

– Ты в это веришь? – спросил Кузнецов, с любопытством рассматривая подчиненного.

Тот пожал плечами:

– Согласен, не лепится. Парень неадекватный, но впечатления психопата не производит. И, самое интересное, Леонид Максимович, если арестовать его за убийство, он пойдет в тюрьму, не протестуя, так как считает, что виновен в смерти Лидии, и готов нести заслуженное наказание. Встречал я таких, из четвертого измерения. Не могу понять, откуда они берутся? То ли родители виноваты, то ли книжки. А Лидия Рогова тоже хороша. Нет чтобы найти нормального мужика. Сломала ему жизнь… Он еще не скоро оклемается. А может, никогда. И письмо это… Поигралась с парнем и бросила. Конечно, черта с два она ушла бы от богатого мужа к нищему мальчишке. Ох, уж эти мне скучающие дамочки. Все несчастья от них. Ее бы заставить работать да зарплату не платить ей вовремя…

– Николай, по-моему, ты забываешь, что Лидия Рогова – жертва. Ее убили. И наша задача найти убийцу, а не расследовать моральный облик жертвы. А ты не допускаешь мысли, что Лидия влюбилась? Что ей надоело собственное бездуховное существование, и она…

– Не приходит, Леонид Максимович, – ядовито отозвался Коля. – Вот такой я странный человек. Не приходит. Кто понюхал денег, да заграничных курортов, да рубиновых колье, тот никогда не променяет все это на… любовь. Одно непонятно, зачем нужно было морочить парню голову насчет этой самой любви и брака. Встречалась бы да радовалась, и никаких обещаний жениться.

– В чем-то ты, возможно, и прав… – вздохнул Кузнецов. – Но уж больно ты… как бы это сказать, Николай, реалист! Никакой романтики.

– Жизнь такая, – сурово ответил Астахов.

Лара Бекк, подруга покойной Лидии Роговой, разумеется, помнила старшего лейтенанта и особой радости при виде Коли Астахова не испытала. Года два назад она проходила свидетельницей по делу об убийстве молодой женщины, тоже, кстати, своей подруги, и пережила в связи с этим немало неприятных минут.

– Здравствуйте, Лара, – душевно поприветствовал ее Коля, появляясь на пороге учительской. Уроки закончились, и в школе почти никого не осталось. – Сколько лет, сколько зим. Как жизнь, как здоровье?

– Нормально, – ответила Лара сухо. – И здоровье в порядке. Вы хотите спросить про Лиду Рогову?

– Да, если вы не против.

Лара пожала плечами, видимо, это означало, что выбора у нее все равно нет.

– Как давно вы знали Лидию Рогову?

– Давно, еще до замужества Лиды. Мы жили в одном дворе. Особой дружбы между нами не было, но отношения сложились нормальные.

– Что она была за человек?

– Нормальный человек, – ответила Лара. Видимо, слово «нормальный» ей очень нравилось. – Обыкновенный.

– А с Роговым вы знакомы?

– Встречала несколько раз. Юра мне нравится, только он слишком серьезный. Сильный мужик, такой бизнес раскрутил. У нас тоже был бизнес – Павлик строил загородные дома. Я помню, как трудно начинать дело, искать спонсоров, вкалывать и днем и ночью. Мы бы тоже раскрутились, если бы не авария. Конечно, Юра был завидным женихом. Одно время мы вроде как дружили. В гости ходили, они к нам, мы к ним. Сразу после свадьбы. И на их свадьбе тоже были. Но потом все расклеилось.

– Почему?

– Да как-то так… – Лара задумалась. – Павлик попал в аварию, я на трех работах вкалывала – ему всякие лекарства нужны, массаж, питание… А они богатые люди, у них своя тусовка. Понимаете, Лида, как только вышла замуж, сразу бросила работу. Она была у Юры секретаршей. Она всегда говорила, что ждет своего миллионера. Не любовь, а миллионера, понимаете? Ее семья постоянно нуждалась. Отец пил. Лида стеснялась своих родителей. Мама ее, тетя Нюся, работала в продуктовом магазине. А Лида всем говорила, что мать у нее врач. Ну а когда замуж вышла, так вообще такая дама стала, куда там… Отец вскоре умер. К матери она почти не заглядывала. Одевалась как королева. Золото, бриллианты…

Одно время мы с ней довольно часто встречались. Я думаю, подруг у нее не было. Ей никто не был нужен. Знаете, есть такие одиночки. А я – своя. Со мной можно не притворяться. Она звонила иногда, мы то в кино выскочим, то в кафе посидим, кофе, винцо, сигаретка. Она все выспрашивала про наших дворовых. Мне казалось, что с Юрой у них не заладилось. Она никогда о нем не говорила…

– Почему?

Лара замялась. Потом сообщила:

– Она сказала Юре, что ждет ребенка. Он на ней и женился. Как я понимаю, она потом хотела детей, но… не знаю.

– У нее были любовники?

– Понятия не имею. Лида была очень высокомерной. Я не представляю себе, чтобы она могла врать, изворачиваться, прятаться… Да, она обманула Юру… Но это разные вещи, понимаете?

Коля, кажется, понял, в который раз подивившись женской логике.

– Когда вы видели Рогову в последний раз?