Дэйна себя помнила, Нянюшка всегда была Древней. Ее так и звали — Древняя Нянюшка. Но тогда Нянюшка была, а сейчас ее не стало. Боль от потери растянулась широко и глубоко, как океаническая впадина. Дэйна рвалась помочь. Кому? Как? Она не знала. Носилась по студии, разбрасывая в стороны, следовавших за ней по пятам, растерявшихся Фей. Собирала вещи. Ну, как вещи? Настойки, порошки, протирания, сиропы, зелья, яды, противоядия — все то, что необходимо живым, но уже бесполезно для ушедших и застрявших в волшебной материи.

Дарвин и Ви- Тот только успевали поворачивать головы. Туда-сюда. Туда-сюда. Туда-сюда.

— Может, ее опять туда? — сказал кот, обращаясь к Математическому Шаману. — В силовое поле?

— Я все слышу! — накрыл их голос Дэйны, долетевший из дальней комнаты.

— Не нужно. Она должна отстрадать. Со всеми вытекающими отсюда чувствами. Деятельность в этом случае — самое подходящее, что может быть. — ответил коту Ви- Тот, а потом шепотом добавил:

— Даже бесполезная деятельность очень полезна.

— Видимо, нам тоже необходима деятельность. Что-то мне не по себе. Займусь-ка я тем, что лучше всего умею — созданием благопр-р-риятного вибрационного поля, — сказал Дарвин и заурчал.

Ви- Тот благосклонно кивнул:

— Отлично. Поможет мне сосредоточиться на расчетах. Расчеты, как раз тот вид деятельности, который у меня выходит лучше всего. Математический Шаман махнул рукавом плаща, и из-под его пальцев прямо в воздух выпрыгнули ряды светящихся синим цифр.

— Мр-р-угу, — вымолвил кот, спрыгнул со стула, на котором сидел, обошел цифры по кругу.

— Мр-р-угу, — опять произнес он. — А попр-р-роще можно?

— Можно, — вздохнул Ви- Тот и с сожалением убрал цифры новым взмахом руки.

— В первую очередь нужно оповестить вторую из дочерей. Вихат сейчас в месте уединения, выбирает свой путь, но ей придется прервать медитацию. Она нам нужна.

— Вы что, хотите привлечь к делу горевания Богиню радости? — в дверях с возмущенным выражением лица появилась Дэйна. В руках она крепко сжимала букетик сухой полыни.

— Символ печали? — спросил Ви- Тот, указывая на сухоцветы.

— Символ памяти. Нянюшке необходимо горевание. Горевание, а не радостные гимны, — резко ответила Дэйна и, поняв, что это прозвучало, как очередное обвинение, сжалась, закусила губу и выскочила за дверь. Вслед за ней бросились ручные Феи, но натолкнулись на захлопнувшуюся перед их носиками дверь. Дэйна была в ярости.

— Лали умеет распутывать такие ситуации, — сказал Ви- Тот, поглаживая бровь. Он всегда так делал, когда сталкивался с неразрешимым. — Лали… Мне нужно вытащить их оттуда.

— Откуда? — задал важный вопрос Дарвин.

— Не знаю. Предчувствие раскрылось картинкой Плюющей Пещеры на Вар-Вилоне, но их там пока что нет. Это я точно знаю. Надежда на Феюса. Каким-то образом он должен их туда перенести. Если ему удастся, он свяжется оттуда со мной с помощью Думающего Мха, а я уже придумаю что-нибудь.

— Мр-р-мяу! Что же получается, жизнь Лали и детей в р-р-руках мальчика и случая?

— Он не мальчик. Феюс уже мужчина. А случай может быть и хорошо спланированным действием, подкрепленным устойчивой мыслью. Думаю, Феюс поймет механизм. Он же наш сын.

«Вообще не понимаю, где искать этот цветок? Не, главное постоянно что-то искать приходится. Сначала розовых дельфинов, теперь вот цветок этот. Он что, какой-то специальный или первый попавшийся подойдет? Как определить, что это именно тот, а не какой-то другой, не подходящий?» — Феюс пробирался через заросли непроходимого папоротника и, не переставая, бурчал себе под нос.

— Вообще-то, я не бурчу, а говорю вполне себе четко. Бурчать — это другое, понял? — сказал Феюс, пытаясь пролезть сквозь лианы, внезапно преградившие и без того сложный путь.

— Не может быть, — раздался Голос на внетелесном уровне Управителя Потоков.

— Серьезно? Тебя можно удивить? — спросил Феюс, не останавливаясь и не прекращая поисков.

— Нет, подожди, подожди. Выходит, ты до сих пор слышишь… слышишь, как я тут творю? Ну, то есть слышишь Поток моего сознания на внетелесном уровне? — опешил Голос.

— Не то чтобы слышу… Только то, что касается меня самого. И тут я, естественно, неточностей не потерплю. Кто бы ты там ни был.

— Это у тебя звуковые галлюцинации, — безапелляционно заявил Голос.

— Слушай, ну давай завязывай. Тебе что, нужен герой с галлюцинациями? Уверен, нет. Я позже выясню, кто ты есть на самом деле, а сейчас, в эту минуту, мне нужен цветок. Ой… растреклятый пропыпутище… как же больно… везде эти палки-копалки. Чуть глаза не лишился. Где цветок? Желательно белый. И раз уж ты вылез опять со своим творчеством, давай помогай.

— Невероятно, да он еще руководить мной пытается, — тихо возмутился Голос.

— Вот это как раз и называется «бурчал». Запомни. А сейчас — цветок, — изрек Феюс, а потом, подумав, добавил:

— Пожалуйста.

— Что? Типа волшебное слово? — усмехнулся Голос.

— Ну не сим салабим же? По-жа-луйста.

— Тебе помощь не нужна. Сам справишься.

— Ты прямо как отец мой. Сам справишься! А я не справляюсь, не справляюсь, и мне нужна помощь, — упрямо заявил Феюс и в очередной раз с трудом отвел в сторону огромнейший листок папоротника, преградивший ему дорогу.

Внезапно перед его глазами выросла… — да нет, не прямо сейчас выросла, она здесь и до этого была, но так говорят, когда хотят придать повествованию эффект неожиданности, поэтому… — выросла Белая Орхидея. А если быть совсем точным — Белые Орхидеи. Их было много. Феюс присвистнул:

— Ого! Ты счастливый случай организовал?

— Ты все сам. Если ищешь, то обязательно находишь. А ты искал.

— Ну, то есть все это без твоей помощи? — уточнил Управитель Потоков, внимательно разглядывая цветы.

— Без моей помощи, но в моей компании, — ответствовал Голос.

— Хорошей компании мне всегда недоставало.

— Я знаю. Рви цветок, — скомандовал Вечный.

Феюс занес было руку и даже пальцы растопырил, но едва различимый Поток, да и не Поток вовсе, а так, нить от Потока, звенящая в пустоте струна нежности, как далекое воспоминание, всколыхнула его, словно море лодку, и Феюс руку опустил.

— Ты чего? Рви! — заволновался Голос.

— Он живой. Мне не нужна его жизнь. Я