не прикасался к своим жертвам. Для Франклина именно удовлетворение от сознания выполнения миссии по-прежнему будет главным стимулом.

В биографическом резюме Франклина меня сразу же поразили еще две вещи. Первая – факт смены имени. Если подходить к этому с практической точки зрения, смена имени позволяла избежать судимости и вступить в родезийскую армию или в какую-либо другую военную или полувоенную организацию. Но учитывая тот факт, что он носил то же имя, что и его отец, который издевался над ним, и что он также ненавидел свою мать, я бы не удивился, узнав, что у него возникло желание отделить себя от своей прежней личности. Для меня важен был выбор нового имени. «Джозеф Пол», согласно источникам, было производным от Пауля Йозефа Геббельса, могущественного министра пропаганды Третьего рейха, который покончил с собой вместе со своей женой Магдой после отравления их шестерых детей на следующий день после самоубийства Гитлера и Евы Браун в бункере фюрера, когда Красная армия приблизилась к Берлину. Фамилию он взял у Бенджамина Франклина, одного из самых выдающихся отцов-основателей Соединенных Штатов.

Выбор имени означал для меня, что он, безусловно, был человеком, в представлении которого ценности американского патриота и изобретателя смешались с ценностями ключевого стратега нацистской партии: ненавистью, ложью, жестокостью и массовыми убийствами. Оба они, Йозеф Геббельс и Бенджамин Франклин, были «медиамагнатами» своего времени, выделявшимися на фоне остальных, знаменитыми, «важными» и влиятельными; Джеймс Клейтон Вон-младший таковым не был. Мне представлялось, что независимо от того, какие из перечисленных преступлений совершил Франклин, он пытался преодолеть довлеющее ощущение своей незначительности и неадекватности. Я думал, что если мы с ним поговорим, то узнаем, что его личными героями будут убийцы – такие как Ли Харви Освальд и Джеймс Эрл Рэй.

Мэрилин Гарзан также рассказала ФБР, что ее брат вступил в Партию за национальные права штатов после выхода из Американской нацистской партии, так как кто-то в нацистской партии «сговорился против него». Начнем с того, что парни, вступающие в такого рода организации, как правило, до некоторой степени параноики. Но когда вы начинаете подозревать своих коллег в заговоре против вас, то вы уже серьезно параноидальны. Это вполне соответствовало тому, что мы знали о типичной личности убийцы-ассасина, и помогало объяснить все его псевдонимы и враждебное отношение ко всем, кто отличался от него. В его понимании они хотели руководить им или каким-то образом принизить его.

Отсюда и сверхбдительность, постоянная настороженность. Поняв это, мы нащупали одну из эмоциональных горячих кнопок, которую могли бы каким-то образом использовать.

Гарзан упомянула, что навещала брата в 1976 году в Вашингтоне, округ Колумбия, и пригороде Хайатсвилла, штат Мэриленд, где он работал техником в комплексе офисных зданий, в котором размещалось несколько юридических фирм. Он жил в комнате в одном из зданий и имел при себе несколько пистолетов. По ее словам, к этому времени он, похоже, немного успокоился и вышел как из Ку-клукс-клана, так и из Партии за права штатов. Он объяснил, что покинул Клан из-за «преследований со стороны ФБР».

Поскольку в это время Бюро пыталось внедриться в экстремистские группы, я не мог сказать, было ли это проявлением его инстинктивной паранойи или он действительно контактировал с информатором ФБР. В Ку-клукс-клане он мог знакомиться со свободно распространявшейся там литературой, в которой описывалось, как бомбить церкви и изготавливать коктейли Молотова.

Так или иначе, он вернулся на юг, в Бирмингем, Алабама, и жил в съемной квартире. Когда Гарзан увидела его в торговом центре в 1977 году, она не поверила, что брат работает, потому что он скопил немалую сумму на своей работе в Мэриленде.

Учитывая его род занятий, мне было трудно это понять. Если у него были деньги, а они у него, по-видимому, были, то, скорее всего, он получил их другими способами, а не легальными заработками. Двумя наиболее логичными вариантами происхождения этих денег были кража со взломом и грабеж.

В торговом центре Франклин сказал ей, что только что присоединился к какой-то радикальной правой организации, но был это Ку-клукс-клан или нет, она не знала. Затем он сказал ей то, что действительно ее напугало. Мол, он сидел в своей машине на стоянке жилого комплекса и выстрелил в грудь чернокожему мужчине. Полиция установила блокпост на дороге, но ему удалось проскочить. Он не сказал ей, где и когда это произошло, и она не знала, правда это или нет, но призналась, что, по ее мнению, брат вполне способен на убийство. Теперь она еще больше боялась его, потому что вышла замуж за латиноамериканца и не думала, что он будет считать ее мужа белым. Когда они столкнулись в торговом центре, он спросил, используя самый грязный сленг: «Ты все еще встречаешься с латиносом?» Она добавила, что он отказывается есть в ресторанах, где работают афроамериканцы, и что если он когда-нибудь увидит в публичном месте пару смешанной расы, то подойдет к ним и скажет, как отвратительно, что они вместе.

Меня удивило, что столь безобразное оскорбление сошло ему с рук, но этот эпизод вполне соответствовал тому портрету, который уже складывался у нас. Изучая семейную историю заодно с убийствами, в которых его обвиняли, я увидел человека, которого можно было бы сравнить с кипящим чайником. Словесные нападки и нападение с использованием «мейса» на смешанную пару в Мэриленде были просто разминкой перед снайперскими атаками. Когда они сошли ему с рук – он был арестован за нападение с «мейсом», но не явился на суд и потому избежал наказания, – он осмелел и перешел к действиям, которые больше соответствовали его целям. Когда, уже вдохновленный осознанием миссии, неразрывно связанной с его личностью и самооценкой, он пережил инициацию – свое первое убийство, которое тоже прошло без последствий, – все запреты, которые еще могли быть, пали. И после того как он совершил это первое убийство и испытал трепетное ощущение абсолютной власти над жизнью и смертью своих жертв, убийца внутри него вышел на свободу, и давняя фантазия стала явью. Но независимо от мотива, как и у любого серийного убийцы, удовлетворение у него длилось недолго – фантазия у таких людей нуждается в подпитке.

Поначалу его преступления были ситуативными, но по мере того как он эволюционировал как жестокий преступник, они усложнялись, совершенствовались в смысле планирования и снижения риска для него самого, делая его еще более опасным. Он будет убивать и убивать, пока его не поймают.

Глава 6

Просмотрев материалы дела, меморандумы ФБР, новостные статьи (что было намного сложнее во времена, предшествовавшие Интернету) и те дополнительные источники, к которым удалось получить доступ, я провел день, составляя