басами улицу и меня. А собственно в окне торчала наглая и очень знакомая физиономия.

Я прислушалась к тому, что играло, и немного обалдела. «Танец с саблями» Хачатуряна звучал особенно изысканно в исполнении балалаечника.

Эдуард опасно глянул на Данила, сделал музыку тише и вышел из машины. В тот день он надел джинсовые шорты до колена, белую майку-алкоголичку, а на десерт – любимые желтые носки под сандалии и картуз.

Нужно будет поинтересоваться: он на ночь свою любимую кепку снимает или спит тоже в ней?

Следом за Эдуардом шокировать прохожих и Данила вышел еще один молодой мужчина, с таким же нахальным взглядом синих глаз, как и у Эда.

Эта парочка была очень похожа друг на друга, из чего я сделала вывод, что эпичная встреча со вторым заклинателем деревни, Иннокентием, состоялась.

Я осмотрела обоих и поняла, что стиль – это все-таки семейное.

Старший был одет в шорты с пчелами! Широкие и длинные, почти до колена, ярко-желтого цвета, они удивительно гармонично сочетались с носочками самого Эдуарда. Завершала образ белая майка – родная сестра той, чтобы на Эдуарде и сандалии, но без носков. Видимо, на всю семью была одна пара желтых.

– Катерина, – разулыбался Эдуард, косясь на опешившего Данила, – ни на минуту оставить тебя нельзя, обязательно в неприятности угодишь. Что опять? Машина сломалась?

– Угу, – кивнула я, – спасибо, что не проехал мимо, но мне уже помогают. Пока. Данил…

Я развернулась к своему помощнику, попыталась сделать шаг, но Эдуард положил ладонь мне на плечо, задвинул себе за спину и пошел на Данила, не реагируя на мои робкие попытки его остановить.

– Спасибо, мужик, дальше мы сами, – отрезал он, твердо глядя на Данила.

– Уверены? – прокашлявшись, уточнил он. – У меня салон недалеко, я могу помочь красивой женщине.

– Красивая женщина справится без тебя, – отрезал Эдуард.

– Катя? – выглянул Данил.

– Цепляйте трос, Данил. А ты молчи, мне некогда сейчас устраивать разборки, – попросила я Эдуарда.

– Что случилось? Ты такая недовольная, потому что штукатурка закончилась? – насмешливо хмыкнул он, имея в виду мой незаконченный макияж.

– Ты куда-то ехал? Едь!

– Да я, собственно, за тобой ехал, – душевно признался Эдуард, – мы трудолюбивых сомелье едем кодировать, хотели тебя с собой взять.

– Эд, мне некогда, – прорычала я, – кодируй сам!

– Не, Катерина Романовна, я это все ради тебя затеял. Так что ты скажи своему дроволому лободырному, что едешь с нами и в его услугах не нуждаешься. Что у тебя случилось? Кстати, пошли, с брательником познакомлю?

– Не хочу, – пробурчала я и достала вибрирующий телефон, – что там, Наташ?

– Хня какая-то с краской, Кать. Я одну тест-прядь попыталась обесцветить на парике, и тоже получила насыщенно-синий. На коробке сроки вроде нормальные, а вот на самом тюбике как будто подтерли дату. Ты у кого заказывала?

– Я на эту фирму в суд подам, – решила я, – жди, скоро буду. Мне некогда спорить, поехали. Данил, огромное спасибо, что не оставили в беде, но у меня форс-мажор на работе, я срочно должна попасть туда.

– Вот моя визитка, – улыбнулся Данил, хмыкнул, глядя на Эдуарда и протянул мне прямоугольник. – Звоните в любое время, я пришлю эвакуатор и починю вашу машину.

– Спасибо, – выдохнула я, но визитку взять не успела.

Ее в воздухе перехватил Эдуард и нагло спрятал к себе в карман.

Данил насмешливо хмыкнул, но нарываться не стал. Сел в машину и дал по газам, а я разозлилась.

Открыла рот, но Эдуард не дал и слова сказать:

– Катерина Романовна, садись, с ветерком прокатим. Зачем тебе этот лощеный хмырь, если есть я?

– Затем, что он может починить мою машину!

– Я тоже могу. Садись, поехали. Сначала с твоим салоном разберемся, потом синявок закодируем до икоты, а завтра я твоей тачкой займусь. Идет?

– Просто довези меня до салона, я сама разберусь со всем.

Я заперла машину, поставила ее на сигнализацию и нервно затопталась на месте.

Эдуард осторожно положил ладонь мне на спину, проводил до машины, джентльменски открыл дверь и шутливо поклонился:

– Сильвупле, мадемуазель. Присаживайтесь, пристегивайтесь и готовьтесь к самой запоминающейся поездке в вашей жизни. Капитана нашего наземного судна зовут Иннокентий, и мы оба в вашем распоряжении. Напитки?

– А есть? – удивилась я.

– Полный багажник, Кать. Все для тебя, если захочешь.

– Я, пожалуй, откажусь. Поехали, прошу, – взмолилась я.

– Занимайте места согласно купленным билетам. Кеша, погнали!

Глава 12

Эдуард сел на переднее сидение и развернулся ко мне, довольно сверкая глазами. Иннокентий дал по газам, и машина сорвалась с места, трясясь и скрипя, как старая повозка.

Я же глянула на себя в зеркало заднего вида и ахнула, вспомнив, что второй глаз я так и не накрасила! Потянулась к сумочке, открыла ее и зло выругалась. Косметичка осталась в моей машине!

Да что за день?!

– Катерина Романовна, ты как там? Не укачивает? – заботливо поинтересовался Эдуард.

Иннокентий с самым серьезным видом смотрел на дорогу, ни на что не отвлекаясь.

– У тебя влажные салфетки есть? – взмолилась я.

– Нет. Но есть резиновая тряпка машину мыть, она влажная, – сделал вид, что задумался, Эдуард.

– Я похожа на машину, которую надо мыть? – рявкнула я.

– Ага. На фрезерный станок. Такая же надежная и нерушимая, – подколол меня Эдуард, вызывая дикое желание забыть, что я воспитанная женщина, взять с него пример и дать ему в ухо. Два раза!

Я буравила его взглядом и уже пожалела, что согласилась ехать с парочкой из ларца.

– Только не бей меня, Кать, меня по голове нельзя бить, я и так отбитый.

– Это заметно, – пробурчала я, пытаясь найти что-то похожее на салфетки в своей сумочке.

Достала кучу старых чеков, расческу, помаду, которую я уже не надеялась найти, но салфеток не было.

И как мне в таком виде явиться на работу?

Иннокентий несколько мгновений наблюдал за мной в зеркало заднего вида, философски вздохнул, когда я достала из сумочки очередную помаду, залез в бардачок и выудил оттуда огромную пачку влажных салфеток.

Протянул мне и очаровательно улыбнулся.

– Спасибо, Иннокентий, вы мой спаситель, – выдохнула я.

– Вот так всегда, стараюсь я, а спаситель Иннокентий, – пробурчало чудо на пассажирском сидении.

– Катерина, – наконец заговорил искомый Иннокентий, – вы на этого балбеса внимания не обращайте, он вообще прибитый к полу, и язык у него без костылей. Только недавно болезного приучили стучаться, если дверь закрыта, а не головой ее вышибать.

Я открыла рот и нервно хмыкнула:

– Я так понимаю, куры вам за умение летать все-таки отомстили, да?

– Не, – замотал головой Иннокентий, – то лебедь