Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Но почему тогда отец Серванас решил поведать вам об этом в последний свой день? Быть может, что-то произошло за эти годы? Водяной сказал: «ты забудешь», но святой отец не забыл. Или вспомнил только перед кончиной? Что за волшебство такое?
Отец Вергий удивленно вскинул брови. Действительно, он как-то не задумывался над этим. Баронская дочка оказалась очень внимательной.
— Дитя мое, лучше бы так сильно интересовались Святым Писанием, а не языческими сказками, — пожурил он ее, ласково погрозив пальцем. — Вы скоро выходите замуж, пора оставить позади детство.
— Ох, я интересуюсь, очень интересуюсь! — выпалила Лея, пытаясь оправдаться. — Вы знаете, что каждое воскресенья мы семьей ходим на службу, и сами следили за моим воспитанием в истинной вере. Как вы и сказали, я скоро выхожу замуж, мне придется уехать отсюда, из своих родных мест. Я хочу получше узнать и записать эти легенды, чтобы потом передать их своим детям.
Сказанное Леей было одновременно и правдой, и ложью. На самом деле она хотела напитаться знаниями, хоть какими-нибудь, прежде чем искать ту русалку (а Лея была теперь уверена, что ее спасла именно она, а не человек) и попробовать отблагодарить.
Отец Вергий задумчиво погладил подбородок.
— Признаться, разделяю ваше рвение и сам люблю все эти байки. Ничего не могу с собой поделать! Я не верю в них, но слушать всегда интересно. А с вами, уважаемая Лея, случайно, ничего таинственного не случилось, когда вы были в лесу неделю назад? — спросил он, прищурившись.
— Ох, нет! — Лея замотал головой. Сердце ее бешено забилось от внезапного разоблачения. — Но я действительно попала в неприятности. Дело в том, что, когда я была в лесу, на меня напал какой-то человек. Он схватил мои вещи, а когда я попыталась воспротивиться краже, то толкнул меня в воду, а берег там был высокий. Я чудом выплыла и добралась до суши, — выпалила она свою версию произошедшего, которую придумала вскоре после выздоровления.
Мать допытывалась до нее, что именно с ней случилось, как выглядел разбойник, но Лея сказала, что не помнит, что лицо его было скрыто под платком. И снова это была и правда, и ложь. Лица спасителя Лея не видела, только смутные очертания головы. Но больше всего баронессу волновало, не покусился ли разбойник на ее невинность, уж очень смущало разодранное платье.
Лея знала, что барон отправил нескольких крепких крестьян прочесать лес, попытаться найти негодяя, но, увы, они точно никого не найдут. Ей было стыдно за свой обман, но что-то останавливало ее от того, чтобы поведать истину. Лее казалось, что она почти прикоснулась к какой-то тайне, и одно неосторожное слово или действие спугнет ее, словно колокольчик на шее у домашней кошки, которая только-только приноровилась броситься на воробья.
— Мне так жаль, вы должно быть натерпелись ужасу, — сказал Вергий. — Я рад, что теперь с вами все хорошо. А на счет интересных историй… — священник задумался. — Сходите в гости к старику Густаву. Он несколько не в себе последние пару лет, но, если вы придете и попросите его поговорить о русалках, то точно не откажет. Я сам как-то посещал его, у бедняги уже плохо работают ноги, и его внук Ганс попросил меня прийти исповедать его. Густаву казалось, что он умирает, но, на все воля божья, уже больше двух лет он все еще здравствует, и на тот свет не собирается. Густав мне всякого ужаса наговорил и даже показал русалочий хвост.
— Что показал? — Лея чуть не вскрикнула от удивления.
— Да-да, русалочий хвост, вы не ослышались. Самое забавное, что меня пригласили на исповедь, а оказалось, что я два часа слушал о похождениях Густава, его молодости и прочем таком. Он совершенно ни в чем не каялся, каждый день его жизни был прожит без греха. На его взгляд. Но я бы с этим поспорил. Ох, извините, что-то я заговорился. Нельзя обсуждать чужую исповедь. Вы на меня дурно влияете, Лея!
Девушка захихикала. Ей, как и баронессе, очень нравился отец Вергий. Его обаяние и юмор располагали к себе. Он был не такой, как другие монахи, замкнутые и нелюдимые. Священник снова откланялся, сказав, что у него еще много дел до вечерни. Лея с радостью в душе, что смогла поговорить хоть с кем-то, кто ее немного понимал, направилась к себе в комнату отдохнуть. Она все еще неважно себя чувствовала после болезни.
Глава 5
Вернись к утесу! Я буду ждать за скалами, я услышу твои шаги и явлюсь на твой голос. Вернись хотя бы один раз, вернись, я хочу взглянуть на тебя пускай на мгновение. Я жду. Приходи, приходи, приходи.
Когда Лея разлепила глаза, было уже поздно, около одиннадцати часов. К завтраку ее не разбудили, значит, все остальные члены семьи тоже еще спали, либо только начали просыпаться. Под утро девушке снился странный сон: сплошная чернота, в которую она провалилась, как в бездну, но в этой тьме она слышала голос, сначала он был далекий и слабый, но чем светлее становилось, чем ярче занималась заря, чем отчетливее она его слышала. Голос… не мужской, не женский, будто он шел откуда-то из заперти, глухой, но мелодичный. Он был не слишком близко, чтобы понять, кто это говорит, но уже не так далеко, чтобы спутать его с голосами служанок или родителей. Это было что-то бесплотное.
— Существо меня зовет, — прошептала Лея. В голове все еще слышались отголосками эха эти молящие слова «приходи, вернись». Зачем ее зовут? Может, это ловушка?
Лея не знала, что ей думать, и посоветоваться было не с кем. Родители и сестра засмеют, а отец Вергий скажет ей читать псалом и не увлекаться нечистью. Она не осознавала, что с ней происходит после того, как едва не утонула в озере. Отец запретил ей таскаться в лес, пока разбойника-грабителя не найдут. Но его не существует, как же ей обойти указание барона? Можно сказать, что она ходит на встречи к отцу Вергию. Но часто этой отмазкой не получится пользоваться. Святой отец не станет участвовать в ее обмане. Снова тайны, снова ложь!
