– Бац! – Настигнув его в длинном прыжке, я треснул рукоятью ножа по стриженому затылку. Тип упал на колени.

– На! – Я с размаха ткнул острием сверху вниз, целя в подключичную артерию. Но в последний момент он слегка качнулся в сторону, и остро заточенное лезвие по рукоять вонзилось в плечо.

– Блин! – Я успел перехватить готовый вырваться из груди крик, самбистским захватом навалился на боевика и после недолгой борьбы сломал ему шею. Он разом обмяк и засучил ногами в агонии.

Выдернув из раны нож, я довольно неудачно увернулся от плесканувшего оттуда фонтанчика крови (в физиономию изрядно попало!) и, мысленно ругнувшись, обтер лезвие о простыню. Потом подошел к открытому окну, достал из кармана «разгрузки» манок и подал сигнал Сибирцеву – крик самца перепела. (Уж здесь-то они точно не водятся!) Спустя секунды Костя стоял рядом со мной.

– Ну и видок у тебя! – шепотом подивился он. – Натуральный граф Дракула после праздничного обеда!

– Зато ты у нас чистюля, – обиделся я. – Перерезал глотку «четвертому» – и всего пара капель на одежде. Как у заправского палача! Но ничего, брат, ничего! В очереди «на снос» еще двое. Да и пленников, сам знаешь, что ожидает…

– Ну, зачем ты так? – улыбнулся Сибирцев. – Не кипятись! Между прочим, твой внешний вид нам только на руку. Завидев такого «красавца», фигуранты мигом в штаны наложат…

– Заткнись, остряк-самоучка! – коброй прошипел я. – Затеял, понимаешь, хиханьки-хаханьки!.. Двигаем к лестнице. Если тамошний страж занял удобную позицию – замучаемся выковыривать!

– И то верно, – моментально посерьезнел мой товарищ, – пошли!..

Отдельная лестница, ведущая к конечной цели нашего вторжения, располагалась в дальнем конце особняка. Обнесенная высокими сплошными перилами без просветов (эдаким лакированным заборчиком), она на уровне второго этажа резко заворачивала под прямым углом, образуя небольшую площадку. Наверное, чтобы тучный Валентин Семенович (господин Малевич весил свыше ста килограммов при росте метр шестьдесят пять) особо не запыхался, карабкаясь на третий этаж. А странные перила, судя по всему, объяснялись трогательной заботой архитектора о хозяине-жиртресте и его друзьях-пьянчугах. Вдруг свалятся вниз, сердешные, ввиду бегемотской неуклюжести и переполненности спиртным?!

Подкравшись к лестнице, мы затаились в небольшом холле за кадкой с пальмой и сквозь инфракрасные очки попытались разглядеть наемника, но… безуспешно! Очевидно, он сидел где-то на ступеньках, немного выше или ниже площадки, с автоматом на коленях. Хорошо устроился, подлец! Попробуй сунься, даже в кромешной темноте. Кинжальная очередь в брюхо обеспечена! Ладно, придется выманивать… Тайные помощники предупредили нас о вышеуказанных особенностях лестницы, но ничего завлекательного для стража – типа десятка голых танцовщиц, цыганского ансамбля или, на худой конец, самодвижущегося бара на колесиках – не предоставили. Мол, «проявляйте смекалку, господа офицеры! Вы же у нас мастера, по мнению начальства. Вот и соображайте!»… Ладно, блин, проявим. Смекалку, в смысле. Куда мы на фиг денемся?! Правда, ничего путного пока в голову не приходило…

Прошло три минуты, четыре, пять… Неожиданно я уловил носом характерный запах анаши, потянувшийся с лестницы, и моментально родил плодотворную идею.

– Засекай местонахождение, – знаками показал я Сибирцеву и, искусно подражая басу покойного Руслана, заискивающе попросил: – Брат, дай потянуть разок! Ломает, в натуре. Ну, дай! Ты же человек, а не б… последняя!

– Руслан, ты там, что ли? – уточнил гортанный голос с кавказским акцентом.

– Ну а кто же, мать-перемать! – Я добавил в просьбу немалую толику агрессии: – Ты чо, глухой, братан?! Своих не узнаешь? Или просто «косяк» зажал?!

– Ишак чесоточный тебе братан! – злобно гавкнул кавказец. – За базаром не следишь, билат! «Травки» захотел! Х… тебе!

– Но-но, чурка, не хами! – угрюмо пробасил я. – Вконец оборзел, урод черножопый!

– Пошел отсюда, вонючий билат! – окончательно рассвирепел горячий южанин. – Я ибал твой рот, твой папа, твой мама. Твой дедушка, бабушка. И твой жопа тоже ибал. А завтра буду ибать…

– Т-р-р-р-р… Т-р-р-р-р… – Вычислив расположение разгневанного боевика, Костя дал две длинные очереди сквозь «заборчик». Перечень сексуальных откровений и обещаний сменился надсадным хрипом. Прежде чем я успел опомниться, Сибирцев сорвался с места и невероятным, кенгуриным скачком запрыгнул на лестницу ниже площадки.

– Т-р-р. – Хрип прервался.

Над перилами появилась рука Кости и сделала приглашающий знак. Спустя секунду я уже находился рядом с ним у трупа худощавого носатого горца. Первые пули попали ему в правый бок, поразив печень и легкие. Оттого-то он и хрипел, захлебываясь кровью. Кричать или стонать возможности уже не было. А последнюю, добивающую очередь, Сибирцев всадил в область сердца. В итоге тело джигита представляло собой безобразное месиво развороченных внутренностей и буквально плавало в собственной крови…

– Цыплаковские без бронежилетов, – хладнокровно отметил по-прежнему чистенький майор. – Хотя неудивительно. В такую духоту в них… Блин! – внезапно он поскользнулся в крови и упал на тело убитого им наемника.

– Добро пожаловать в компанию Дракул, – ехидно прошептал я.

– Не беда, – поднявшись, вздохнул Костя. – Оно, конечно, неприятно, однако при нашей с тобой работе (будь она неладна!) порой и похлеще вымажешься! Но… в данном случае это определенно плюс – дополнительный устрашающий фактор! Когда включат свет – посмотришь на их личики… Ну хорошо, путь свободен. Идем брать!

– Идем! – согласился я, и мы, бесшумно ступая, начали подниматься к массивной двери с бронзовой ручкой, из-за которой доносились хмельные приглушенные голоса…

– …ди вшивые! Скоро включат. Никуда не денутся! – Приблизившись на достаточное расстояние, я уловил обрывок вальяжной писклявой фразы: – Здесь вам не город… и-ик… Здесь элита проживает!

– Через пять минут позвоню (фамилии я не разобрал. – Д.К.)… Пускай вставит звездюлей кому положено, – пообещал не менее вальяжный голос тембром пониже. – А пока… и-ик… прикажи своему олуху свечи найти. Заколебался я в потемках пить. Того гляди водку мимо рта пронесу. Гы-гы!!

«Писклявый – Малевич, – второй – Цыплаков», – мысленно определил я, вставляя в замочную скважину предоставленный нелюбинцами ключ. Хорошо смазанный замок отперся почти беззвучно, а открываемая дверь даже не скрипнула.

– Ромка, ищи свечи! – распорядился между тем Малевич. – Шустрее давай! Желание гостя – закон для хозяина… И-и-ик!!!

Лакей-собутыльник начал подниматься с места, но, видимо, споткнулся в потемках, задел скатерть и обрушил на пол какие-то стеклянные предметы. Малевич разразился визгливыми ругательствами. Вот под такой аккомпанемент мы и вошли в помещение, напоминающее размерами небольшой спортзал.

Посередине стоял обширный стол, заставленный бутылками, бокалами, рюмками и тарелками с закуской. Слева от входа виднелась чуть приоткрытая дверь в санузел, где в настоящий момент кто-то шумно справлял малую нужду. Под потолком висела массивная хрустальная люстра. А меблировка состояла из пяти вместительных холодильников, двух шкафов с посудой, видеодвойки, музыкального центра и нескольких просторных, обитых кожей диванов. Надо думать, для вусмерть упившихся или для «кувырканья» со шлюхами, ежели попойка проходила не в сугубо мужской компании. На одном из них, в двух метрах от стола, лежали три «АКМБ». За столом сидели оба фигуранта, хорошо знакомые нам по фотографиям, а также громадный детина с наголо бритым черепом и бульдожьими челюстями (доверенное лицо Антона Борисовича). Второй цыплаковец облегчался в сортире, а упомянутый Рома собирал с выложенного линолеумом пола осколки разбитой посуды, громогласно извиняясь перед хозяином за неловкость. Тот извинениям не внимал и продолжал ругаться на чем свет стоит. Я жестом указал Косте на сортир и взял на прицел бритоголового громилу, в коем инстинктивно почуял самого опасного из присутствующих. И не ошибся! Невзирая на шум и кромешную темноту, он вдруг закаменел лицом, пристально посмотрел в нашу сторону и молча метнулся к оружию.